Александр Сахаров - Удача Обреченных

— Отпустить? Так ведь тебя никто и не держит. Хотя есть мысль, но не знаю, Хакред, захочешь ли ты взятся за это ответственное задание.

— Какое задание? — поднял голову седой и приложив руку к груди, сказал: — Ты же знаешь Артем, что я твой должник и не откажу тебе. Ведь я, почему хочу уйти? Только потому, что не хочу быть обузой, мое время ушло, не потяну я этого похода и то, что ты собирал меня по частям и вытянул с того света, это только подтверждают. Нельзя искушать судьбу, но если у тебя есть отдельное задание, то я с радостью возьмусь за его исполнение.

— Хорошо. Задание простое, но простое оно именно для тебя, потому как ты имеешь опыт в такого рода делах. Нужно найти продающююся кузню или же постоялый двор и купив его, осесть в этом городке. Прикормить местную голыдьбу и нищих, для того, чтобы они собирали сведения. Сведения обо всех более или менее значимых людях этого края и обо всех приезжих. Насколько я помню, ты упоминал о том, что в городе есть отделение банка «Торин и сыновья»?

— Да, есть такой, — ответил Хакред, судя по всему, ухвативший мою мысль и уже примеряясь к новой роли.

— Тогда у тебя есть несколько часов на то, чтобы разузнать о продающейся недвижимости, время пошло, если найдешь, тогда поеду, снимать деньги и в этих краях появится новый таверщик.

— А и не надо никуда мчаться и искать, я тут послал двоих беспризорников на подворье, где мы ночью карающих накрыли и они кроме всего прочего сообщили, что хозяин продает все свое хозяйство за две трети реальной стоимости. Так что, есть возможность приобрести, там кстати, и кузня небольшая есть. Если я правильно понял, ты оставляешь мне Якоша?

— Ты правильно понял. Сам посуди, на подковах как правило есть клеймо, а по нему можно определить откуда примерно эта лошадь. На лошадях тоже довольно часто попадаются клейма. Уловил?

— Понятно, чего уж тут может быть непонятного. Если приезжий говорит одно, а клейма на лошадях говорят совсем о другом, то это уже наметка.

— Не мне тебя учить, как узнавать. Сколько хочет хозяин подворья? — поинтересовался я.

— Триста пятьдесят золотых.

— Нехилые у него аппетиты, — присвистнув, подытожил я и, поколебавшись, решил: — Ну что ж, будущему таверщику Хакреду придется попотеть и отработать эти вложения. Если все удастся, то эти затраты себя оправдают, ну а нет, значит, такова судьба. Мертвым деньги ни к чему. Через полчаса поеду в банк, упреди Ситара, что он едет со мной и пусть прихватит тройку воинов из десятка Тиста из числа тех, кто отдохнул с утра. Сам, собирай вещи и Якошу скажи, чтобы собирался, как закончит с ремонтами телег. Не место ему в отряде, а с тобой он будет при знакомом деле. Как приеду из банка отдам его тебе по всем правилам, если не вернусь, решишь его судьбу сам.

Хакред направился выполнять поручения, а я наскоро перекусил и, захватив с собой северянина и троих воинов, направил рысящего коня к центру городка. Не знаю почему, но собрался я словно на войну. Вроде и нет никакой конкретной опастности, а на душе было неспокойно, поэтому помимо обычного меча и ножей, я приторочил к седлу щит, демоническое копье и шлем. Ситар наблюдавший за мною со стороны, усмехнулся, но перед самым отъездом, тоже вооружился и воинам приказал. Прохожие сторонились пятерых вооруженных до зубов воинов, но так как мы не проявляли никаких враждебных действий и ехали не спеша, то и тревоги никто не проявлял. Уже перед самым центром городка, нас догнала Нерсия и пристроив коня рядом с Чернышем, спросила меня, белозубо улыбнувшись:

— Что ж ты, ни слова, ни полслова, собрался и уехал без меня?

— Не хотел тебя отвлекать, ты так увлеченно что-то стряпала на кухне, что подумал, что не стоит тебя отвлекать по пустякам, — как можно беззаботнее улыбнувшись, ответил я.

— Не знаю, что может быть важнее, чем быть рядом с тобой, к тому же с самого утра, у меня плохое предчувствие. Ты ничего не чувствуешь? Словно сам воздух загустел и что-то злое высматривает из малейшей тени. Да что говорить, я и так вижу, твое вооружение, само говорит за тебя, — кивнув на мой арсенал, и уже не стараясь выглядеть беззаботно, сказала жена.

— Значит, не показалось, — пробормотал я себе под нос и попробовал почувствовать, где же источник возможной опасности, и у меня создалось впечатление, что опасность есть и она где-то впереди, но словно бы не имеет четких границ.

Оставшиеся до центра города расстояние мы преодолели в молчании. Центром городка была мощеная булыжником круглая площадь где-то метров сто в поперечнике. У самого дальнего полукружья от въезда на площадь высилась управа, больше похожая на крепость, скорей всего именно с таким прицелом ее и строили. Слева от въезда размещался банк, ютившийся в небольшом, но неприступном даже внешне здании. Далее за банком, распологались прилавки уличного рынка, сейчас кишевшего торгующимися людьми. Справа от въезда распологались несколько лавок, зажиточных горожан, нашедших свою нишу торговли и живущих за счет этого. За лавками, ближе к управе, высилась церковь Триединого. И вот именно оттуда исходила угроза. Напротив церкви происходила какая-то суета и присмотревшись, я увидел, что ко входу в церковь стягиваются несколько десятков баронских воинов. Кивнув в ту сторону, я сказал:

— Сначала узнаем, что там такое происходит, если мои предположения верны, то дела всего этого города плохи как никогда. В любом случае, изготовьте оружие и держитесь вместе. Нерсия, приготовь что-то наподобие тех силков, что ты применяла в заброшенном монастыре.

— Демон? — спросила, побледневшая шаманка.

— Сейчас узнаем, — немногословно ответил я и дал коню шенкелей.

Когда до входа в церковь осталось метров тридцать, я увидел, как из открытых дверей высыпало около десятка воинов в цветах местного барона. Следом за ними выбежало несколько церковников улепетывающих так, словно за ними гнался сам дьявол. Впрочем, по предчувствию, сжавшему мне сердце, скорей всего так оно и было. Далеко правда черноризцам не дали убежать. Последовала команда от офицера с эмблемой капитана и беглецов перехватили и поволокли к управе. Худой и растрепанный монах с золотой трехлучевой звездой на груди, что-то кричал, и когда мы приблизились, я расслышал:

— Оно убъет вас всех! Бегите! Демон пожрет вас всех, святотатцы, посмевшие осквернить божий храм! Ааа! — прокричал он и, потеряв сознание, обвис на руках двух дюжих парней, волокущих его.

— Посторонним дальше хода нет! Стоять! — прокричал тот же капитан и несколько воинов загородили нам проезд, недвусмысленно давая понять, что дальше нас не пустят.

— Сейчас начнется, — произнес я и начал сплетать заклятия изменения.

Несколько тягучих минут и заклятия зависли, ожидая своего часа. Перебрав в уме заклятия, я остановился на молнии и как только оно было готово, изнутри здания раздался душераздирающий человеческий вопль и один из трех куполов разнесло мощным взрывом. Трехлучевик украшавший серебристый купол, подскочив, величаво рухнул на крышу одной из лавок. Крупные осколки купола упавшие следом, полностью разнесли весь второй этаж многостродальной лавки и, судя по всему, если кто там и был в этот момент, то сейчас он был мертв. Кони хрипели и пятились от входа в церковь и покинув седла, мы привязали их неподалеку. Пыль заволокшая дверной проем в храм, начала рассеиваться и из нее вынырнула кошмарная фигура. Два с половиной метра ходячей смерти. Серая чешуя, мощные ноги с длинными когтями черного цвета, Длинные руки-лапы с серповидными когтями, бугристая голова с тремя горящими багровым огнем глазами и лягушачьей пастью, полной треугольных зубов. В правой лапе, тварь сжимала медный подсвешник забрызганный кровью, даже на вид производивший впечатление тяжелой штуки. В левой лапе болтались остатки человеческого тела, вернее верхняя часть тела. По-моему это при жизни был один из баронских магов. Наверное, это он перед смертью жахнул купол. Все это я разглядел, когда демон вышел на ступеньки и на секунды замер. Площадь, тоже замерла, но ненадолго. В стороне рынка истошно заголосила женщина, и капитан зычно отдал команду. Защелкали арбалеты и болты стеганули по тому месту, где еще секунду назад находилась образина.