Надежда Мамаева - Дропкат реальности, или пособие для начинающего шулера (СИ)

— На дыбу.

Она чудодейственным образом воскрешала даже тех, кто хватался за сердце с криком' 'докторуса!'.

Почтовый не стал исключением. После того, как Эрден представился по всей форме, упомянув и дознавательский чин и права, предоставляемые оным, служитель с готовностью поведал Антеру даже то, чего свечу назад еще и сам не знал.

Подробно описал и ненормальную в овчинном тулупе, и белявого герра, и то, что разъехались они не вместе и, вроде даже, в разные стороны.

'Не похоже, чтобы договорилась с кем‑то в бега податься…. Хотя, всякое может быть. Подумать надо', — мысли мелькали в голове Эрдена со скоростью карт, попавших в шаффл шулера. Меж тем мужчина уже вскочил на лошадь и развернул ее в направлении восточных ворот, куда так услужливо указал почтовый.

Караульные смотрели хмуро. Тот, что был помоложе, недовольно косил глазом (второй у него почему‑то заплыл и радовал мир всеми оттенками индиго). Более опытный лишь зло сплевывал через дырку, на месте которой некогда был передний зуб.

— Шо надыть? — осведомился он по праву старшого.

— Служба дознавателей его императорского величества.

— Дык были же ваши ужо тут, свечи полторы назад. Девку какую‑то искали. Ну мы им знамо дело показали, куда нонеча двое окаянных проскакали, — в доказательство своих слов мужик неопределенно махнул рукой.

Караульный, поняв, что за птицы перед ним, часть злости своей спрятал, лишь глаза выдавали, насколько не под душе ему эти, в серых плащах… Да только не с руки выказывать им свою неприязнь, не того колеру эти люди.

Меж тем услышанное озадачило Антера еще больше. Не иначе всерадетелю настолько важны бумаги, что его приспешники не побоялись играть в открытую, называясь дознавателями? И опять же…двое?

Мужчине жутко хотелось спать, да и большинство из отряда сидели в седлах лишь на одном упрямстве. Эрден понимал, что даже если они всей толпой и пустятся по следу девушки, то поймают ли… вполне и спугнуть могут, а если ее уже нашли люди всерадетеля…. Так или иначе, от отряда, который валиться с ног, помощи особо ждать смысла нет.

— На сегодня для вас все, — озвучил решение Антер и подумав, добавил: — Корнет, распорядитесь, чтобы через свечу новые люди были на правом берегу Илрети, у брода.

Сам же мужчина, развернув лошадь, поскакал в направлении, указанном караульным. Что‑то ему подсказывало, что Васса не пойдет по очевидному и легкому пути. С каждым пройденным лошадью лином усталость все больше уступала место охотничьему азарту. Эрден знал и любил это свое состояние. Жажда, голод, боль, сон — все это было не важно, когда он чувствовал, что идет по следу, и добыча становится все ближе и ближе. Правда, потом он мог неделю валяться с горячкой, харкать кровью или быть абсолютно обессиленным — это уж как повезет, но пока… Пока его гнала вперед мысль о том, чтобы успеть….

Лошадь загарцевала у кромки. Илреть не прельщала ее. Неспешная, тягучая, тенаровой синью своих вод она затягивала, и каурая стригла ушами, выражая тем самым свое опасение. Хозяин был глух к этой опасности, что лошади не нравилось в двойне.

Эрдена же терзало иное чувство: страх ошибиться. Как приснопамятный витязь на распутье он решал: идти вверх или вниз по течению. Куда могла сунуться эта девчонка?

Зеро шпиль есть самый малый из секторов на рулетке. На него редко ставят новички, но часто им страхуют основную ставку заядлые игроманы.

Старик Хайроллер. О премудростях игры на рулетке

Васса быстро и без предварительной подготовки упала в обморок. Обычно у благородных фьеррин она, эта самая подготовка, заключалась в глубоких вздохах, обмахивании платочком (ну, допустим, последнего у сестрички в нынешних обстоятельствах не было), фразы 'мне дурно' и картинно заломленной руки. На худой конец бледности и нервических волнений, предшествовавших падению. А тут безо всякого предварительного сговора с потенциальным ловцом.

Осчастливить половицы, давно не знавшие метлы, не позволила лишь ловкость и реакция Иласа, который практически на рефлексах поймал девушку.

— Эй, не дури.

Шлепки по щекам, как и вода, щедро выплеснутая в лицо, не помогали. Вассарию начало потряхивать и первоначальная бледность сменилась белизной с оттенком сини, что свойственна утопленникам. Вдохи, едва уловимые становились все реже. Мужчина попытался нащупать пульс. Ток руды по телесным жилам практически не прощупывался.

Илас судорожно соображал: что делать? Нюхательные соли, расшнуровка корсета (которого, к слову, на Вассарии и не было) были им отринуты как пресловутые припарки, которые почему‑то народная мудрость советовали применять к трупам. Его лихорадочный взгляд, скользивший по столешнице, наткнулся на кулон.

— Ну, если эта цацка тебе поможет…

Мужчина схватил цепочку. Металл ажурного плетением раскалился чуть ли не до бела, а сама подвеска, словно желая вывернуться из руки непрошенного владельца, начала раскачиваться. Рассудив, что не важно, на какую часть тела надето украшение, главное, чтобы был на хозяйке, Илас сдернул шерстяной носок и обмотал цепочку вокруг щиколотки. Поплывший по избе запах паленого не смутил блондина. Главное, чтобы помогло. Пошли томительные вздохи ожидания. Один, второй, третий, четвертый… на девятом Илас решил, что все было сделано напрасно. Ожег, пересекавший его ладонь, медленно затягивался, а вот у девушки начал проступать красный рисунок звеньев на обожженной коже.

Судорожный вздох пловца, нырнувшего на запредельную глубину и уже не чаявшего выплыть, был ответом мужчине: старался он не зря. Васса приходила в себя рывками, то открывая глаза и часто дыша, то вновь проваливаясь в небытие, а Илас так и сидел рядом. Положил ее голову к себе на колени и пытаясь напоить водой.

Полсвечи спустя (а может и больше, клепсидры, чтобы точно отмерить время, ни у кого не было) лицедейка окончательно пришла в себя и, пощупав украшение, мирно висящее на ее щиколотке, спросила:

— Что это было?

— Это я у тебя хотел спросить.

— Не знаю, — девушка машинально потерла затылок, подозревая, что обнаружит там шишку. Отсутствие оной ее приятно удивило.

— Хорошо, — взгляд Иласа мог надолго продлить жизнь даже задумавшемуся молоку, выморозив его напрочь. Лицедейка оказалась более устойчивой. — ОТКУДА у тебя эта побрякушка?

— Стащила у всерадетеля.

Говорить правду оказалось легко и даже приятно. Или эйфория, приподнятое настроение и головокружение — это последствия обморока. Вассария пока не разобралась.

— Послал же Хоган сестру: актерка, жулик и воровка в одном лице.

— Ты забыл упомянуть, что я еще и катала, — скромно присовокупила девушка. — А в целом, польщена комплементом.