Кирилл Клеванский - Чернокнижник. Черная Месса

Погоня набирала обороты. Голем невозможными скачками сокращал расстояние, но одного взрыва оказалось достаточно, чтобы залатать дыру в плане.

Свернув с дороги, Алекс вылетел на обрыв над озером, которое некогда хранила Комеденти. Выворачивая тормоз на полную, он заскользил по песку. Скорость была такова, что байк тащило и тащило, пока заднее колесо не свесилось над пропастью.

В очередном выстреле небесного огня показался Лев. Решивший, что загнал свою жертву в угол, он, забив хвостом — позвоночником по бокам, начал медленно кружить вокруг. В этот момент Алекс понял как себя чувствовали Искариоты, когда вокруг них точно так же танцевали волки.

Голем приближался и в его неживых глазах отражалось торжество. Он нашел свою добычу. Она царапалась и даже пару раз укусила, но теперь неизменно падет от острых когтей и клыков. Как сотни до. Как тысячи после.

Ведь он был создан в Адском пламени и освобожден Райском светом. В его теле сила демонов и ангелов. Неистовая и несокрушимая мощь, столетиями пугавшая все сверхъестественное, пока его не пленили люди. Истории врут. Люди его не создали, лишь пленили. И пусть он вынужден подчиняться их приказам, но сегодня его ночь. Ночь кровавого торжества.

Вновь вспышка и удар грома. Волны бушуют, разбиваясь о скалы. Птицы кричат в вышине. Сверкают темно — зеленые глаза с фиолетовыми зрачками. Спокойно бьется человеческое сердце. Представление почти закончено. Скоро опуститься занавес.

Летит в прыжке Адский Лев, питомец самого Люцифера.

Сверкает в свете небесного огня заточенный кухонный нож.

Ведь магия это не только слова и заклинания, это еще и ритуалы. Некоторые — намного более древние, нежели десятитысячилетний Голем.

Молния сплетается, скручивается тугим узлом, пока копьем не ударяет в грудь твари. Та извивается, орет, харкает черной кровью. Пока взрыв не корежит ближайшие деревья и не разбрасывает куски земли и дерна.

— Алекс? — звучит испуганный девичий голос.

Обнаженная Лиза, от тела которой исходит пар, лежит в пяти ярдах от упавшей у обрыва твари.

— Все будет хорошо, — с улыбкой ответил Дум.

Он скинул с себя пиджак, нежно укрывая приятельницу. Он никогда не хотел её подставлять и он никогда не был героем. Но, может, где‑то в глубине души, хотел им стать.

В правой руке кухонный нож, на левой — длинный кровоточащий порез. Впереди — очнувшийся и вновь размазавшийся в прыжке Голем. Никогда еще решение не было таким простым. Созданный из огня, воды, крови и земли монстр, мог быть убит только тем же.

Дум прыгнул.

Два тела упали с обрыва, теряясь среди бушующих волн, бриллиантовыми брызгами разлетавшиеся об острые скалы.

Один женский крик заглушил прощальный раскат грома.

Гроза затихала.

Две недели спустя

Она села к нему на край скамейки. Такая же красивая как и всегда, но при всем при этом чуть другая. Более — настоящая. Освободившись от влияния Голема, Лиза вновь стала самой собой и Думу это нравилось. Хотя, если призадуматься, он никогда не знал её настоящей.

Осетнее, но все еще теплое, утреннее солнце поднималось из‑за леса, лаская кожу и целуя чуть слезящиеся глаза. Конечно же от яркого света, а не по какой‑то другой причине. Да, именно так. Ведь одному всегда проще и уютней.

— Твой гроб отправили обратно на родину, — сказала она, уперев взгляд в сцепленные замком пальцы.

Её открытое белое платье немного не подходило для ветреной погоды, но не даром город назывался Виндлэйком. Жители давно привыкли ко всем ветрам, кроме, пожалуй, одного — ветра перемен.

— Да, я видел, — кивнул Алекс. — Пришел посмотреть на собственные похороны. Немного забавно, пусть и страшно.

Все прошло согласно плану. Голем исчез, стоило только завершиться майанскому ритуалу, на перевод которого ушло столько времени. Когда соединились небесный огонь, волшебная кровь, вода, помнившая силу Хранительницы и земля, на которой пролилась кровь прошлого владельца гримория такой силы, как Черная Месса, Голем превратился в то, чем и был когда‑то. Обычную статуэтку, выточенную из баобаба. Дум так и не смог с ней расстаться и теперь лев лежал в багажнике мотоцикла.

И самое смешное, что по иронии судьбы, прошлый хранитель умер именно здесь — в Виндлэйке. Где, как бы ни было это пафосно, родился новый.

— Почему ты мне не сказал? — спросила Лиза. — Почему не сказал?!

Она кричала. Впервые за эти дни кричала на него.

— Ты мне была нужна…

— Чтобы Искариоты чувствовали себя в безопасности, — процедила Стронтон. — Думали, что ты ничего не знаешь о Големе. Думали, что у них есть козырь. Но у них не было. Тогда, в доме той ведьмы, ты как‑то околдовал меня.

— Наложил чары, не дающие Голему вырваться наружу, — кивнул Дум.

Он заметил пощечину, но не стал останавливать. Так будет даже лучше, пусть и сильно жжет. Сплюнув из разбитой губы кровь, Алекс продолжал крутить в руках ничем непримечательную веточку.

— Когда ты понял?

— Когда у тебя закружилась голова в доме.

Девушка замахнулась еще раз, но опустила руку. Она посмотрела вниз. На улицу и уходящую вдаль шоссейную дорогу. Как сказал тот бродяга — проблемы, они как дороги. Что ж, Алекс уже видел финиш своей.

— Я знала, что найду тебя здесь сегодня. Вот просто знала и все. Так же знала, что тебе можно верить. Ну, помнишь — тогда, в участке в Нью — Йорке.

— Нет, — перебил Дум. — И ты не будешь вспоминать.

Палочка треснула и по городу пронеслась незримая, еле ощутимая волна силы. Взгляд Лизы опустел, а потом вновь зажегся, наполняясь жизнью. Она проморгалась и удивленно оглянулась.

— Ой, — вздрогнула леди, уставившись на незнакомца. — Простите, вы…

— Просто проезжал мимо, — улыбнулся Алекс. — Увидел вы сидите задумчиво и тоже решил присесть. Что‑то случилось?

Девушка ошарашенно хлопнула глазами и грустно улыбнулась.

— Нет, наверно воспоминания нахлынули, — она повернулась к дороге. — Мы здесь когда‑то гуляли с одним моим другом.

— Простите что лезу, но ваш тон…

— Он погиб, — прервала расшаркивания чуточку горделивая блондинка. — Автокатострофа. Упал на мотоцикле с обрыва.

Вот и все. Ритуал сработал. Воспоминания всех смертных, когда‑либо знавших Дума, были изменены. Для этого даже напрягаться особо не надо было, ведь для них он действительно умер две недели назад. Просто теперь никто о нем не станет даже вспоминать. Дум из челвоека превратился в белый шум радио эфира, который каждый старается поскорее промотать.

Алекс не стал затягивать. Он поднялся и подошел к мотоциклу. Уселся на сидение и откинул подножку.

— Простите, — маг вздрогнул и повернулся. Она смотрела на него. Смотрела и во взгляде читалось… что‑то, когда не должно было быть ничего. — А мы знакомы?