Алена Федотовская - Хранительница времени. Выбор

Решение пришло мгновенно, и я открыла интернет, вооружившись ручкой и бумагой, выписывая адреса. Затем посетила один из магазинов со спецодеждой и вынесла оттуда две полные сумки. А вечером отправилась на Крестовский остров, в детскую онкологию.

От спринтерского забега по больницам я очнулась примерно через две недели. Пришла ночью домой и поняла, что еще немного, и дар Аскании будет для меня потерян. Сил не было даже на то, чтобы привести себя в чувство. Упав на постель, я выключилась и спала без сновидений.

Телефон трезвонил долго и надрывно. Не открывая глаз, я пошарила рядом с собой, соображая, на каком я свете. Повезло, мобильник нашелся на тумбочке у кровати, и я нажала кнопку.

- Алина! – Услышала я Машкин голос в трубке. – Я вернулась! Я сейчас к тебе приеду!

Возбужденный голос подруги болью отозвался в ушах. Голова кружилась и, открыв глаза, я едва могла сфокусировать взгляд.

- Маш, а какое сегодня число? – Напрягая память, спросила я.

- Пятнадцатое августа, - осторожно ответила Машка. – Ты себя хорошо чувствуешь?

О, богини! Я проспала четыре дня! Не удивительно, учитывая, сколько я сделала и чего мне это стоило.

- Почти, - осторожно ответила я. – Приезжай, я тебя у метро встречу. Если честно, дома хоть шаром покати, надо в магазин сходить.

- Жди, я мигом!

Мигом – это лишнее. Мне еще в душ надо и хотя бы немного прибраться. Впрочем, Машка жила далеко, и раньше, чем через час, я ее и не ждала.

Душ привел меня в чувство, а возрожденная магия закончила начатое теплой водой. Через полчаса я уже бодро топала к ближайшему магазину, и в каждом прохожем видела черты Тинатриэля. Ну вот, опять… Похоже, нет от этого лекарства, и твоя магия, Алина, тут не помощница.

Машка вышла из метро, когда я меланхолично пережевывала уже третью булочку и считала проходивших мимо мужчин, похожих на его несносное величество. Двадцать пятый, двадцать шестой… Ой, а вон у того даже уши похожи!

- Алиночка! – Мария сжала меня в объятьях и поцеловала в щеку.

- Привет, - я разглядывала подругу, загоревшую до черноты. В сочетании со светлыми волосами выглядело потрясающе. – Отдых пошел тебе на пользу. Мулатки нервно курят в сторонке.

- Ой, я там такого мачо встретила, он…

- Маш, - перебила я. – Ты же не одна ездила!

- Ну и что, - отмахнулась подруга. – Смотреть-то не возбраняется, - она внимательно вгляделась в мое лицо. – А что с тобой произошло такое?

Ох, я уже так привыкла к своей новой внешности, что не сразу поняла, почему подруга пристально меня изучает.

- Алинка, ты потрясающе выглядишь, - она осмотрела меня с ног до головы. – Пойдем скорее, ты запишешь мне свою диету, дашь телефон косметолога и парикмахера и адрес магазина, где продаются линзы такого необычного цвета!

Я хмыкнула. Боюсь, что у Эфри телефона уже не имеется.

- Только ты бледная какая-то, - нахмурилась Машка. – Совсем себя диетой замучила, да? Ведь так резко тоже нельзя. А еще булочки жуешь, когда последний раз ты нормально питалась?

- Четыре дня назад, - честно ответила я.

- С ума сошла! – Крикнула Машка. – В больницу попасть хочешь?

Ой, нет, нет! Туда я в ближайшее время совсем не хочу, и, кажется, начинаю понимать, почему Аскания так рвалась в отпуск. Правда, она у Эфри аж пятерых любовников заказывала, а мне только один-единственный нужен, с вытянутыми ушами…

- Кстати, - Машка по привычке болтала без умолку, пока я возилась с ключами, отпирая дверь в квартиру. – Слышала новости? Врачи нашего города в глубоком шоке. Онкология опустела, парализованные встали, а хирурги диву даются, как за одну ночь могли бесследно затянуться ужасные раны, а пациенты массово вышли из комы. Никто не понимает, как… ох, ничего себе!

Мария шагнула в квартиру первой и застыла на пороге, мешая мне войти. Не понимая, что случилось, я захлопнула дверь, слегка отпихнув Машку в сторону, и… вслед за подругой превратилась в соляной столб.

Пол квартиры был усыпан большими голубыми и белыми цветами, напоминавшими колокольчики. Они были повсюду, в коридоре, комнатах, на кухне, я подозреваю, даже в ванной и туалете, хотя я этого пока не видела. Цветочный ковер был настолько плотным, что даже некуда было поставить ногу, чтобы не наступить на бутоны.

- Эт-т-то что такое? – Потрясенно прошептала Машка, снимая туфли и пристраивая сумку на тумбочку в прихожей. Я последовала ее примеру, сгрудив туда же свой пакет и скидывая босоножки.

- Алина, откуда это чудо?

Я молчала, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я узнала эти цветы…

Осторожно, стараясь не повредить ни один из лепестков, я обошла квартиру, заглядывая в каждый уголок и убеждая себя, что надеяться бессмысленно. Последней, куда я заглянула, была спальня. Посреди бело-голубого великолепия, в центре комнаты, из ярко-красных роз было выложено одно-единственное слово «Прости».

Я медленно сползла вниз по косяку.

- Ма-а-ашка, - завыла я в голос. – Я так больше не мо-о-огу!

Подруга, уже не обращая внимания на цветы, кинулась ко мне и обхватила руками:

- Алинка, что с тобой?

- Я его лю-ю-юблю!

- Кого?! – Вытаращила глаза Мария, автоматически гладя рыдающую меня по голове. – О, господи, сиди здесь, сейчас принесу что-нибудь успокоительное. Она осторожно посадила меня на пол и метнулась на кухню. – Хотя бы валерьянка у тебя есть?

Зачем мне лекарства, я теперь сама себе и валерьянка, и нашатырный спирт. Только толку-то, если от сердечной боли даже нитроглицерин не поможет.

Я услышала, как подруга вытащила из шкафчика коробку, в которой я держала свою скудную аптечку, и усиленно роется там.

- Нету, - огорченно пробормотала она. – Сейчас воды принесу! Только не реви!

Раздался звон разбитого стекла, и Машка вскрикнула, чертыхаясь. Я медленно поднялась и направилась на кухню.

Подруга выбрасывала осколки чашки в мусорное ведро, а между пальцами у нее текла кровь. Нервно подернув плечами, она констатировала:

- Минус чашка, извини. Надо бежать в аптеку, а то перекиси водорода я у тебя тоже не наблюдаю.

Вытерев слезы, я подошла к подруге и взяла ее за порезанную руку. Всего мгновение – и Машка удивленно разглядывает свои совершенно здоровые пальцы.

- Не поняла, - пробормотала она, уставившись на меня. – Как ты это сделала?!

Судя по всему, разговор будет очень долгим. Усадив ошарашенную подругу в кресло, я достала бокалы и бутылку кантарионского вина.

Через два часа мы с Машкой сидели на полу в обнимку и рыдали на пару. Она поверила мне сразу же и безоговорочно, все-таки метод Аскании весьма убедителен.

- Какая же ты счастливая, Алинка, - размазывая по щекам пьяные слезы, убеждала меня подруга.

- Я?!

- Ты! – Машка направила на меня указательный палец. – Тебя, между прочим, эльфийский король любит, а мне вечно какие-то придурки попадаются!