Таран Матару - Новичок

Единственной вещью, к которой у Флетчера имелся врожденный дар, было искусство владения мечом. Сэр Колдер пригласил его на дополнительные уроки, чтобы изучить специфичные для хопеша техники. Главным был контроль агрессии. Как говорил сэр Колдер, терпение было одним из самых важных добродетелей мечника.

— Ладно, народ, подойдите все сюда! — крикнул Арктур, выдернув Флетчера из размышлений.

Группа собралась вокруг него. Лица всех светились радостью от того, что они наконец-то овладели одним из самых полезных практических аспектов заклятий. Последние несколько недель они практиковались с вирдлайтами, вливая ману и контролируя их полет, размер, форму и яркость. Арктур считал, что к тому времени, как они наконец-то смогут чертить руны, они уже должны овладеть техникой вирдлайтов.

— Большинству из вас приходилось прикладывать немалые усилия при каждой попытке создать заклинание. Еще больше старалось создать его вовремя. Давайте проясним. И скорость, и надежность жизненно важны для успешного боевого мага, — серьезно произнес Арктур, глядя им в глаза. — А теперь, кто мне скажет, какие четыре заклинания являются столпами боевого мага?

Пенелопа подняла руку.

— Заклинания щита, огня и света.

— Очень хорошо, но ты назвала только три. Кто назовет четвертое?

— Телекинез? — предположил Серафим.

— Именно. Способность передвигать объекты на расстоянии. Смотрите внимательно, — ухмыльнулся Арктур.

Он поднял руку и начертил в воздухе спираль, как будто размешивал кофе в чашке. Неожиданно он выбросил руку, и шляпа с его головы взвилась под потолок, затем медленно опустилась обратно. Флетчер видел под ней колебания воздуха, как бывает в жаркий солнечный день.

— Искусство двигать предметы очень коварно, так как, в отличие от заклинаний щита, огня или света, заклятие телекинеза почти не видно невооруженным глазом. Гораздо сложнее заарканить что-то и потом управлять им, когда ты, так сказать, не видишь веревку, которой это делаешь. Большинство боевых магов просто сделают выстрел. Отправят противника в полет, но потратят кучу маны.

Арктур с несколько виноватым видом покосился на кипу свитков, которую Пенелопа принесла с собой. Они были исписаны другими символами, которые Арктур велел им выучить.

— Естественно, существуют сотни других заклинаний. Например, лечащее заклятие, трудное, но полезное. Оно работает медленно, так что в пылу битвы от него мало толку. — Для наглядности Арктур начертил в воздухе символ сердца. — Будут некоторые символы, которые понадобятся вам в следующем году, но пока вы не сможете создать эти заклинания. Например, барьер. На турнире вы увидите его в действии. В любом случае, держитесь четырех заклятий, и при поединке вы просто не сможете сильно ошибиться. Но остальные понадобятся вам во время письменных экзаменов, так что учите все! Свободны!

С этими словами Арктур развернулся на каблуках и решительно направился к двери. Остальные начали радостно болтать, но у Флетчера не было на это настроения. Вместо этого он побежал за Арктуром и потянул его за рукав.

— Сэр, можно спросить? Капитан Ловетт в порядке?

Арктур повернулся и посмотрел Флетчеру в глаза, обеспокоенно нахмурившись.

— Она в эфирном шоке. Она может никогда не оправиться, а может уже завтра быть на ногах. Я стараюсь читать ей вслух, когда могу, — сказал Арктур, постукивая по книге под мышкой. — К счастью для капитана, один из ее демонов, Валенс, не был в слиянии с ней в тот момент, когда произошел несчастный случай. Может быть, она может мысленно смотреть его глазами. Только очень умелые призыватели овладели этим искусством, но Ловетт одна из самых одаренных, которых я имел честь встретить. Если кто-то и способен на это, так это она.

Он ободряюще сжал Флетчеру плечо и выдавил улыбку.

— Пойди отдохни, ты сегодня хорошо поработал.

Флетчер кивнул и потащился вверх по ступеням в западное крыло. Ему не терпелось оказаться в тишине своей комнаты и в компании Игнатуса, которого позволено было призывать только на соответствующем уроке.

Из-за того, что капитан Ловетт была без сознания, он чувствовал себя еще более одиноким, чем обычно. Хоть его друзья его поддерживали и были хорошей компанией, у них у всех были свои проблемы. Даже Арктур отдалился от него, хотя было ли это вызвано присутствием Рука, разочарованием во Флетчере или состоянием Ловетт, предстояло еще выяснить. Ловетт была справедливой и бесстрашной. И ей было глубоко наплевать на расовые и классовые различия ее учеников. Флетчер знал, что мог обратиться к ней с любым вопросом. А сейчас… как будто ее не стало.

От усталости ничего не соображая, Флетчер свернул на тот этаж, где располагались личные комнаты аристократов. Как только он со стоном развернулся обратно к лестнице, кое-что привлекло его внимание. Это был гобелен, изображавший фигуры в доспехах посреди сражения. Он подошел к нему и с восхищением уставился на замысловатую вышивку, которая буквально оживляла фигуры.

Орки на боевых носорогах во весь опор мчались через мост на маленькую группу людей с копьями. Впереди стоял лидер, его рука была поднята, и перед ним был начерчен спиральный символ. Рядом львиного вида Кошка обнажила клыки и будто бы ревела на наступающую орду.

Флетчер наклонился и прочитал табличку под ним. Герой Уотфордского Моста.

— Невероятно. Сципион отразил атаку орков на носорогах, — пробормотал Флетчер.

Неожиданно послышались шаги. Осознав, что он находится на этаже аристократов, Флетчер метнулся к порогу и спрятался в тени. Он не хотел еще раз встречаться с Тарквином. Не сейчас.

— …видела лицо того шута, когда заклинание не сработало? У меня слезы от смеха текли. Ублюдок думал, что он особенный. А теперь посмотрите на него, — протянул Тарквин. Ответное хихиканье дало понять, что он был в компании Исадоры.

— Смешно, Тарквин, дорогой, — хихикала Исадора. — Но с этими бесполезными уроками у нас сегодня не было времени поговорить. Расскажи, что пишет отец?

— Ты же понимаешь, что он не может рассказать нам всего в письме, особенно, настолько секретного. Но я смог прочитать между строк. Это случится сегодня. К завтрашнему утру мы будем самыми крупными производителями оружия во всем Гоминиуме. Потом нам останется только избавиться от отца Серафима и поглотить производство боеприпасов Паши. После этого весь лакомый кусок будет нашим!

— Отлично. Наше наследство снова будет защищено. Но сказал ли он… — Голос Исадоры прервался, как только они вошли в одну из комнат, и за ними закрылась дверь. Флетчер осознал, что все это время не дышал, и выдохнул. Что бы он сейчас ни слышал, это были плохие новости.