Елена Сухова - Пятьсот оттенков фэнтези. Оттенок техногенный

Стены, пол и потолок вдруг перестали трястись. Все стихло.

Я не стала размышлять над странностями случившегося, просто решила, что произошел какой-то сбой охранной магии. Все закончилось — и замечательно. Свой поступок я даже легкомысленным назвать не могу. Да, я не задумывалась о причинах наступившей тишины, но для того, чтобы заподозрить неладное в такой ситуации, нужно обладать хоть какими-то магическими знаниями. А в тот момент, сколько бы я ни напрягала извилины, все равно не смогла бы понять произошедшее, последствия настигли меня несколько позже. Я схватила с ближайшего пьедестала какую-то шкатулку с надписью «Двенадцатый век нашей эры» и положила камень туда. Шкатулку убрала в сумку. Сквозь плотную кожу, из которой была сшита сумка, не проходили никакие вибрации этого камешка. И направилась прочь.

Три монаха на картине больше не пировали, их головы были повернуты ко мне, в глазах, нарисованных масляной краской, застыло осуждение.

— Этот артефакт принадлежит ведьме Ди-Гнеме! — зачем-то стала оправдываться я перед картиной.

Монахи покачали головами.

— В этот раз я не ворую, а восстанавливаю справедливость, — сказала я, и мне самой сделалось тошно от этих слов. — И нечего на меня пялиться.

Монахи на картине снова вернулись к трапезе: один из них вновь тянул руку к здоровенному бифштексу, двое других чокались серебряными кубками, но что-то случилось с их лицами, на которых теперь отражались гнев, обида, отчаяние.

Я выскочила прочь.

Прежний план связаться с ведьмой сразу же, как только в моих руках окажется артефакт, пришлось изменить, в тот момент мне больше всего хотелось покинуть хранилище истории. С Ди-Гнемой я решила связаться чуть позже.

— Я ждал тебя, как ты и приказала, — ко мне кинулся Серафим, о котором я совершенно забыла. — Я выполнил твой приказ. Я доказал, что люблю тебя.

— Этого мало, — ответила я, пробегая мимо. — Стоять столбом любой может.

— Но что же мне делать? — Серафим помчался за мной.

— Идем! Поможешь обойти занозцев. — Мне казалось, что эти трое могли наколдовать у входа нечто способное испортить мои планы.

— А кто это такие? — спросил Серафим и тут же сам подобрал вполне неплохой ответ: — Я понял, это мои соперники, они тоже пленились твоей красотой и засели, словно заноза в… В общем, они преследуют тебя.

— Ты угадал! — Я поспешила подтвердить его домыслы.

Серафим открыл передо мной массивную дверь, ведущую на улицу. Хотелось бы, конечно, сказать, что он это сделал элегантно, но, увы, его роста и сил хватило лишь на обычное открывание.

Перед нами была удивительно пустая лестница. Трое занозцев находились далеко внизу, все дорожное покрытие вокруг них было изрисовано какими-то магическими символами. Словно дети с мелками, оставленные без присмотра. На наше появление занозцы не обратили внимания, гораздо больше их интересовала луна. Удивительно багровая луна, пульсирующий свет которой отражался на их встревоженных лицах, на стенах домов, на деревьях. Машины, тачки и прочие средства передвижения данного мира притормаживали, из окон высовывались люди. Все они смотрели на небо.

— Никогда не видел такого! — взволнованно пробормотал Серафим. — Прямо как в моем фильме, когда герой узнает о неизбежной гибели.

— И ты туда же! Мне и так уже всяких предупреждений хватило! — возмутилась я.

— Последняя красная вспышка перед закатом цивилизации! — прошептал Серафим. — Вот фраза моего героя. Я несколько часов репетировал ее и теперь могу произнести эти слова с разной эмоциональной окраской, могу трагически, или нежно, или даже обреченно. Вот послушай, как романтично может звучать эта фраза. Любимая, это последняя вспышка перед закатом цивилизации.

— Фигню твой герой сказал! — разозлилась я.

— И пусть человечеству грозит гибель, пусть планета разрушится, я все равно буду любить тебя! — торжественно продекламировал Серафим свои собственные слова или слова своего героя.

В моей голове теснилось пять вариантов ответа, причем два из них были вполне цензурными.

Люди в немом ужасе, в восторге, в экстазе или в романтично-фееричном настроении пялились на небо. Да, багровая луна была необычайно красива, но это вовсе не могло стать поводом для того, чтобы откладывать мои дела. Красота красотой, а злотыши могли появиться в любой момент. Без Нутия я беззащитна, но возвращаться в больницу и ждать его пробуждения было бы абсолютно непрактично. Гораздо более разумным мне казалось связаться с ведьмой и таким образом спасти себя любимую от всяческих угроз и напастей. Я покатила яблочко по блюдечку с золотой каемочкой, но в это время прямо мне в ухо полились страстные слова:

— Когда людям предназначено встретиться, вместе они сумеют преодолеть любые препятствия, — шептал Серафим, присевший на лавку рядом со мной.

Кстати, в багровом свете луны выглядел он ужасающе-нежно. Если бы он начал улыбаться своей фирменной улыбкой, я бы я точно вбила ему в сердце осиновый кол. На упырей из Западного леса это действует, подействовало бы и на него.

— Любовь и романтика — вот два непреодолимых закона существования человечества, — продолжал отвлекать меня Серафим.

У меня с этими блюдцами и так не очень-то хорошо получалось работать, а тут еще под боком:

— Созданные друг для друга не могут быть порознь… — на миг Серафим прервался. — Ты не слушаешь меня?

— Нет. — Я, продолжая катать яблоко, пыталась решить один важный вопрос: нужен ли мне еще Серафим или можно уже избавиться от него.

— Я понимаю, — печально сказал Серафим и сделал вывод, который меня немало удивил: — Ты увлечена новейшими технологиями. Я вижу, в твоих руках игра. Что это?

— Да так. — Я замялась. — Изобретение группы людей…

— Ученых? — подсказал Серафим.

— Ну можно и так сказать. Они вообще всякое ненормальное творить любят, вот и придумали для своих э-э-э… ну и не только для своих, а вообще для всех придумали такую штуку. — Я запнулась, чувствуя себя предельно глупо. Если и раньше Серафим не ждал от меня никаких объяснений и с восторгом воспринимал все, что я говорила, то и теперь не стоило распинаться. — Это для связи.

— Я понял, что это очень странный планшет. Для тебя это важно, значит, важно и для меня. Сколько там игр загружено?

— Кажется, одна. Зато участники так и лезут изо всех мест, — согласилась я, временно приостановив движение яблочка. И пришла к выводу, что Серафима, пожалуй, неплохо бы отослать куда подальше и уже в его отсутствие связаться с ведьмой. — Что-то заставка никак не включается, сходи в лавку за свежими яблочками.

— Работает на экологически чистом сырье, — восхитился Серафим. — Его и к розетке подключать не надо?