Ксения Лестова - Институт благородных магесс. Танец с призраком

— Он просто невыносим! — девушка металась по комнате и быстро собирала свои вещи в дорожную сумку.

— Кристин! — Лэссианна Блэтт старалась говорить спокойно, но волнение все равно рвалось наружу, и скрыть его было уже практически невозможно. — Может, он случайно.

— Случайно?! — рыжеволосая магесса бросила в сумку тетради с конспектами лекций. — Нет, мама, он специально!

— Доченька, не стоит так расстраиваться…

— Мам! Он утопил в пруду письма от Эрика!

— Подумаешь, — фыркнула женщина с такими же рыжими волосами как у дочери. — Да твой Эрик тебе новых еще сотню напишет.

Девушка не стала продолжать неприятный разговор, полностью сосредоточившись на сборах. В ее голове крутились вопросы, на которые ответ мог дать только Томас Хартен, глава элиты магов. Но пойти сейчас к нему Крис не могла. Этот несносный недомаг одним легким дуновением ветра сдул со стола стопку писем от Эрика и отправил их отмокать в пруд, который располагался неподалеку от дома. Вот что значит забыть закрыть окно и выйти на минуту из комнаты, чтобы сходить на кухню и выпить стакан воды. Зачем он это сделал? Да она всю комнату перерыла, когда их искала. А этот зеленоволосый и длинноносый просто влетел к ней в окно и огорошил новостью, что письма сейчас принимают ванну в пруду! Девушка так разозлилась, что чуть было не использовала силу. Но родители бы не одобрили ее поступка, поэтому она просто указала молодому человеку на дверь. Правда, тот решил воспользоваться окном, напоследок наградив девушку испепеляющим взглядом. Кристин даже на долю секунды показалось, что он просто ей мстит. За тот случай, когда и она сама тайком спрятала письма, написанные ему Айри Трин, чтобы он не узнал о них. А все потому, что девушка почти с самого начала знала, что эти письма пропитаны ложью, а не любовью. Том очень сильно ругался, когда не обнаружил в своем тайнике писем от возлюбленной… Кристин тогда неделю следила за своим другом, чтобы найти этот тайник. В особняке не было магических замков, так что она просто подглядывала в замочную скважину. Но это было тогда. И в тот раз Томас ограничился выговором. Письма девушка ему так и не вернула. Друг сразу понял, что уговаривать ее бесполезно, поэтому просто смирился. Зато сейчас…

Не успел он приехать к родителям Крис на летние каникулы, как стал вести себя неподобающим образом. То воздушным потоком испортит ей прическу, над которой девушка провозилась у зеркала с час. Повезло еще, что зеленая прядка волос всегда была хорошо спрятана от любопытных глаз. Незачем кому-то знать, что и себя Кристин наградила подобным цветом. Это напоминание об ее ошибке, которая навсегда отдалила ее от Томаса. Будь ее воля, она бы вообще ее отстригла. Но ведь отрастет. Да и если прядь будет короткая, ее быстрее заметят, так как будет торчать в разные стороны. Как же ей хотелось рассказать бывшему другу, что он не один пострадал от ее рук! Что она и сама чудом не стала полностью зеленоволосой. Видимо, ее же собственная магия решила пощадить хозяйку. Да… она безумно хотела ему рассказать, но боялась стать объектом его насмешек. И Кристин была почти уверена в том, что он именно так и поступит. Потому что он теперь не тот, что был раньше. Тот другой всегда был готов помочь, поддержать и защитить не смотря ни на что. Хотя она всегда считала себя ответственной за него… Но это было раньше. Сейчас на смену сестринской любви и дружбе пришла дикая тоска по тому, уже далекому времени. Но ее бывший друг не мог так резко измениться. Да даже если бы она оставила его вообще без волос! Что-то во всем этом было неправильно… Но что именно девушка пока не могла понять. Ни один раз она думала над тем, можно ли вернуть Хартену прежний облик. Но даже Вальдемар Остор сказал, что это невозможно.

— Мам, до конца каникул осталась неделя, я поеду в Институт, — Крис закончила запихивать вещи в сумку и закрыла ее на металлическую застежку.

— Но, может, все же побудешь еще хотя бы пару дней? — с надеждой в голосе спросила Лэссианна Блэтт.

— Нет, прости.

Девушка обняла мать на прощание и, перекинув тяжелую сумку через плечо, направилась на выход из дома. С отцом она столкнулась у выхода, и тот, заключив ее в объятия, тяжело вздохнул. Она поцеловала его в щеку и отстранилась. Так будет лучше. История с письмами стала последней каплей в череде мелких и не очень издевок бывшего друга. Да, она стала радоваться тем минутам, когда он не маячил перед ней с очередной колкостью!

Крис вышла из дома и поплелась в сторону кареты. Уезжать не хотелось, но другого выхода она уже просто не видела. Родители шли следом. Она чувствовала их тяжелые взгляды, которые причиняли ей почти физическую боль. Быстро забралась в карету и постаралась выдавить из себя улыбку. Не получилось. Пожелав счастливого пути, родители стали ждать, когда карета тронется в путь. Легкий толчок и скрип колес. Карета отправилась в путь.

И снова танцы

Я приехала в Институт благородных магесс раньше на неделю. И всему виной был этот длинноносый, невыносимый, бесчувственный тип. Его очередная пакость просто вывела меня из себя! Все лето я старалась делать вид, что между нами ничего не произошло. Но, увы, даже родители заметили, что у меня сие действие плохо получается. Ну и пусть. Они не будут расспрашивать нас о том, что случилось, и почему мы перестали нормально общаться, а я и не скажу. Мне было нестерпимо больно от того, что я все же потеряла Томаса как друга. Но зато приобрела врага. От этой мысли я поморщилась, как будто съела дольку лимона. Как мне не хотелось верить в то, что Хартен больше никогда не будет для меня братом… другом…

Поднявшись по широким ступеням, я открыла тяжелую массивную дверь и вошла в Институт благородных магесс. Интересно, Риэль уже приехала? Все-таки еще неделя до начала занятий…

Я поднялась на третий этаж и прошла к нашей с Ри комнате. Но прикоснуться рукой к магическому замку не успела. Дверь резко распахнулась, и из нее подобно огромному красному шару вылетел амур. Встретился толстой тушкой с дверью напротив и сполз на пол.

— Э-э-эм… — протянула я и осторожно заглянула в комнату.

Риэль стояла с воинственным видом и сжимала кулаки.

— Отдай! — крикнула она и помчалась вон из комнаты, чуть не сбив меня с ног. Но я успела отскочить. — Ты… — она взяла за грудки несопротивляющегося амурчика. — Магическая ошибка, отдай письмо, живо!

И так каждый год…

Амур дрожащей рукой полез в свою сумочку и достал небольшой листочек бумаги. Полукровка отпустила крылатого почтальона, и тот сильно стукнулся макушкой об пол.