Вера Малахова - Жизнь обреченных на смерть

Яго с ужасом смотрел на то, как рушиться его родной мир. Когда несколько минут назад Нифрея поймала его на пороге спальни тетки, и за мгновение приволокла на эти окраины рабочей части, он даже представить себе не мог, что все так катастрофично. И только когда ополоумевшая фурия объявила ему, что намерена уничтожить этот мир Фаране на зло, и убраться вместе с ним в одно чудесное местечко, где они смогут бесконечно долго предаваться любви, до него дошел весь ужас происходящего.

- Нифрея, - Яго пытался достучаться до кровожадной маньячки, но пока безуспешно, - опомнись! Неужели ты думаешь, что после того как вчера убила Дэймона, а сегодня уничтожишь все, что мне дорого, я смогу быть с тобой? Своими действиями ты убила то, что могло стать самым прекрасным и волшебным чувством в мире!

- Ерунда, пострадаешь немного, а потом станешь жить дальше, - небрежно отмахнулась от него богиня, не отрываясь от своей работы по деструктуризации мира.

- Я никуда с тобой не пойду. Я останусь погибать вместе со своим миром.

- Вынуждена тебя разочаровать - тебе это не удастся. Ты бессмертен.

- Значит, остальные Персоны тоже выживут?

- Не значит. Они не являются демиургами, поэтому их жизни слишком тесно связаны именно с существованием мира. А ты не умрешь, даже если останешься висеть в межмирье. У тебя не останется выбора, кроме как идти со мной. Вряд ли ты захочешь провести бесконечность в великом Нигде.

- Но зачем тебе это? Давай просто уйдем! Я пойду с тобой, куда захочешь, если это позволит моему миру остаться и существовать.

- Не говори ерунды, если бы Персона могла покинуть этот мир, без риска его уничтожения, твоя тетка смылась отсюда еще тысячелетие назад. Этот мир обречен. Смирись. Все будет по-моему, я отомщу Фаране, и ты будешь моим.

- Я не единственный, кто останется жить. Есть еще Джинни. Твой брат наделил ее бессмертием, она демиург, и к тому же даже не Персона. Весь твой план не имеет смысла. Твой брат сам хотел уничтожить наш мир. И не сделал это только для того, чтобы обеспечить счастливую жизнь Джинни. Так что его абсолютно не тронет наша гибель. Ты только выполнишь его заветное желание.

- Не делай из меня дуру. Даже моего знания людей достаточно, чтобы понять, что Джинни не простит Фаране гибель миллионов, он будет обречен, видеть в ее глазах свою вину вечность, пока она не попросит его о смерти.

Яго понял, что у него закончились аргументы. И где теперь умник Дэймон со своими коварными планами?

Персоны стали выходить из пространства по три-четыре человека, но первыми была группа Малкани с Джинни. Яго инстинктивно подошел к Мине, и они взялись за руки. Как только их ладони сомкнулись, на Мину обрушился поток информации. Она вынуждена была встряхнуть головой, чтобы прийти в себя от несколько истеричной манеры исполнения Яго. До этого момента она не замечала, чтобы его ментальная форма общения бывала столь хаотичной и не сдержанной.

Мина оглянулась. Руины домов, дымящиеся в агонии, наполняли воздух удушающим дымом, клубами которого заволокло даже солнце. Лишь редкие лучи пробивались сквозь весящую в воздухе толщу гари. И среди этого мрака словно звезды сияли глаза Нифреи. Глаза с любовью глядящие на Яго. Как-то мать сказала Мине, что любовь это способность пожертвовать своим благополучием или даже жизнью ради любимого.... Так Дэймон пожертвовал своей жизнью из любви к ней, так Фарана пожертвовал своей гордостью и отрекся от безумия из любви к выращенному им ребенку - Джинне. Нифрея была готова уничтожить все то, ради чего они жертвовали собой.... Ее любовь к Яго не несла ничего, кроме разрушения. Наоборот, она стремилась поскорее уничтожить этот мир, чтобы остаться один на один со своей любовью. Считала, что уничтожив их всех, она сможет целиком завладеть его вниманием.... Словно алчная тварь она стремилась поглотить всех и вся на пути жажды обладания. И ключом к разрушению мира оказалось бессмертие Яго. Нифреи не приходится заботиться о его смерти, ибо он демиург и к тому же бессмертная Персона, а никто кроме Фарго не может убить бессмертного.... Или может? Мина замерла.... ".... когда придет время, убей Яго".... И в этот миг девушка почувствовала, как рука Яго разжалась, и к ней в ладонь из его рукава скользнул кинжал. Джельсамина похолодела. В голове раздался холодный голос Яго "просто действуй, пока она не догадалась".

Мина поверить не могла в то, что делает, но, к счастью, прагматизм, воспитанный дядей, не позволил ей надолго погрузиться в размышления. Она потянулась к Хулиану. Он был единственным, кроме Яго, с кем она когда-либо чувствовала связь. Возможно, от того, что он был ее покровителем-защитником, возможно от того, что он слишком часто залезал к ней в мозги, но факт оставался фактом - он был единственным, к кому она могла обратиться кроме Яго ментально.

- Мина? - раздавшийся в голове голос Хулиана звучал не то чтобы потрясенно.... Скорее отчаянно.

- Пришла пора воспользоваться силами Джинни и Персоналия. Выставьте вокруг нас с Яго щит.

Джельсамина как могла мысленно передала образ того, что просит сделать. Она молила Создателя, чтобы у Джинни все получилось, и она не рухнула под мощью объединённых сил Персоналия. Впрочем, это уже была не ее забота. Каждый выполнит свою часть плана. Продуманного Дэймоном плана.

Ждать дальше было нельзя, в глазах Нифреи читалось торжество и нетерпение. Она жаждала расправиться с ними поскорее. Не теряя ни секунды, Мина развернулась к Яго и всадила ему в грудь кинжал, ровно настолько, чтобы кончик лезвия касался сердца кузена.

Истошный вопль Нифреи "нет" заставил Джельсамину удовлетворенно ухмыльнуться. Повернувшись, она взглянула прямо в глаза той, кто собирался уничтожить их мир.

- Думала заполучить его в единоличное пользование?

Зловещий, насыщенный самодовольством голос Джельсамины поразил даже Яго, пытавшегося справиться с ощущение, что он умирает. Подавшись всем корпусом вперед, тем ни менее не отпуская кинжал, Мина бросала вызов своей чокнутой бабке.

- Яго был, есть и остается только мой! Хочешь уничтожить наш мир, ну что же вперед. Только я тебе его не оставлю, он отправиться со мной.

Нифрея, смотрела на стремительно бледнеющего Яго и пыталась взять себя в руки.

- Ты ничего не сможешь ему сделать! Джакомо бессмертен, такова воля Фарго! - Она обратилась к единственному аргументу, пришедшему в голову.

- Подумаешь! - Мина искренне расхохоталась. - Мне плевать на его волю, я не обязана подчиняться законам этого зарвавшегося божества! Ты не хуже меня знаешь мою родословную, бабуля, - зловещий хохот, продолжавший вырываться из глотки Мины, больше напоминал рычание дикой кошки. Окружающие с полной уверенностью сейчас могли утверждать, что безумие передается по наследству. - Ваша с дедом кровь позволяет мне не подчиняться законам, установленным Создателем этого мира. Мне осталось буквально пара миллиметров, всего одно движение, и я положу этому конец. Если уж нашему миру суждено погибнуть, то пусть это будет от моей руки.