Вера Малахова - Жизнь обреченных на смерть

- Голодный? - смесь сомнения и изумления прозвучавшая в голосе Джинни, заставила молодого человека удивленно остановиться.

- Ну да, голодный. Представь себе. Я, между прочим, не ел со вчерашнего обеда. Ты серьезно считаешь, что если я бессмертный, то мне и есть не хочется?

- Нет, прости, если задела тебя своим уточнением....

- Составишь мне компанию за обедом? Что-то мне не хочется, есть в одиночестве.

- Конечно, почему нет. Я весь день пыталась сделать забор контрольного материала мозга, а когда, наконец, решила попить чайку, объявился избитый сын Хулиана Эстебан.

- А этому от кого досталось? - удивленно присвистнул Яго.

- От своих же. Отказался участвовать в погромах.

- Ну, надо же, оказывается и среди фоли есть порядочные парни. Вот не подумал бы.

Джинни потрясенно смотрела на Джакомо и никак не могла понять, он действительно абсолютно не переживает из-за того, что ему пришлось сегодня и вчера сделать, или это просто очередное проявление актерского мастерства. Пока они перебрасывались фразами, был накрыт стол, и можно было, наконец, приступить к трапезе. Похоже, Яго был действительно голоден. Джинни никогда не видела, чтобы кто-то так жадно ел. И надо признать, даже это он делал так, что никакого чувства, кроме зависти не вызывал.

- Хочешь что-то спросить? - чувствуя витающую в воздухе недосказанность, поинтересовался Яго.

- Ну, ты сам предложил, так что если что, я не виновата.

- Давай, давай, выкладывай, что там у тебя на уме. - Яго впился зубами в кусок мясо и закатил глаза от удовольствия.

- Гм.... Хорошо.... Мне казалось, ты должен был переживать, что тебе пришлось убить этих разбойников. Да и сегодняшнее побоище, прямо скажем, актом гуманизма не назовешь. Ты как себя ощущаешь по этому поводу?

- Честно? - не отрываясь от потребления пищи, начал Яго. - Скверно. Простить себе не могу, что такой болван. Разве можно было так запускать эту ситуацию? Я должен был сделать то же самое в тот же день, как первый раз сообщили о нападении фоли на наших людей. Джинни, я Корин сейма Куори. Моя святая обязанность защищать наших граждан от внешней угрозы. Ну и заодно контролировать внутренние проблемы. - Яго прервался для того, чтобы в очередной раз впиться в кусок мяса, и с урчанием прожевав его, продолжил, возмущенно фыркнув. - А что сделал я, получив первое письмо? Ударился в страдания на тему того, какой же я несчастный! Знаешь, ты была права, с таким защитником наш сейм быстро превратится в отстойник всякого отребья. Поэтому у меня нет ни малейшего сожаления о том, что я сделал. Есть только сожаление о том, что я сделал это слишком поздно.

Джинни растеряно смотрела на своего товарища по детским играм и пыталась понять, насколько искренен он в своих изъяснениях.

- Ты мне не веришь, - с непониманием нахмурился Яго.

- Не знаю. Это немного не похоже на тебя.

- Очень может быть, - кивнул Яго. - Но ты пытаешься примерить чувства и поведение простого человека на тушку Корина Куори.

- Ты всегда теперь будешь такой? - растерянно спросила Джинни.

- Такой, это какой?

- Жестокий, расчетливый, вспыльчивый....

- Можешь не продолжать дальше, я понял. - Яго задумался, пытаясь разобраться в самом себе. Джинни задавала ему вопросы, которые сам он только собирался перед собой поставить. И готового ответа у него пока не было. Ощущение, предчувствие, да. Но не знание того, как все будет дальше. - Наверное, всегда. Сан Корина требует от его обладателя быть таким. Посмотри на Реналя, Хулиана, Мартина, и даже если вспомнить моего отца. Все они мало подходят в кандидаты на приз "душка года". Корин несет на себе ответственность за благополучие граждан его сейма. А их благополучию, как правило, угрожают жестокие подонки или какие-нибудь извращенцы. Уговорами и лекциями тут не справиться. И на эту мысль меня подтолкнула ты. Ведь именно ты напомнила мне о том, что я должен внушать ужас окружающим. Я и воплощаю в жизнь твои заветы. Чего не ешь? Кушай, кушай. Наговориться мы всегда успеем. Хотя, если ты выйдешь замуж за Реналя, он может возражать против нашего тесного общения.

- Я не собираюсь замуж за Корина Реналя, - отмахнулась Джинни. - Мне и так неплохо. И хватит поднимать эту тему, а то я решу, что ты ревнуешь.

- Я не ревную, меня съедает любопытство. Я никак не могу просчитать, почему отец Дэймона сделал тебе предложение, через пять минут, после вашего знакомства.

- Думаю, там и пяти минут не прошло, - пробормотала Джинни себе под нос. - Минуты три максимум.

- Вот! А это говорит нам о чем? О том, что когда он тебя увидел, то увидел что-то такое, что подвигло его сделать тебе предложение.

- Не иначе как мою неземную красоту! - фыркнула Джинни.

- Может и красоту. Важно только то, что он дал тебе возможность подумать, значит, экстренной необходимости жениться он не видит. У тебя есть идеи на этот счет?

- Честно?

- Ну, я же был с тобой искренен.

- Я об этом даже не думала.

- На тебя это не похоже, - усмехнувшись, повторил Яго замечание Джинни.

- И правда. - Джинни задумалась, и будто проговаривая мысли вслух, медленно продолжила говорить. - Мне кажется, я так и не приняла всерьез предложение Корина Шагрин. Я это воспринимаю, как какое-то временное явление. Будто, мне даже и отвечать не придется. Не знаю. Для меня это все еще просто дурная шутка. И, хотя, Корин Хулиан сказал мне, что его друг не склонен шутить такими вещами, я так и не поверила в это предложение.

- Кстати, о Хулиане. Что это он тут говорил о том, что его связывают с тобой некие обязательства....

- Ах да! Я совсем забыла тебе рассказать! Ты был прав, когда посоветовал мне попробовать договориться о смене учителя....

Дэймон с трудом ввалился в свою комнату. Проведенный в компании Эрика и младших братьев по отцу день вряд ли отразиться в его памяти. Он послушно последовал совету Анри и провел время в бессмысленной попытке оторваться от действительности. Его улыбка не сходила с уст, пока на него смотрели братья. Как только дверь комнаты за ним закрылась, лицо исказила гримаса боли и тоски. Давненько на него не накатывали эти приступы отчаянья. Безысходность его существования проталкивалась сквозь глотку, словно расплавленный металл. Близившийся конец заставлял терять рассудок. Последнюю пару месяцев ему удалось почти забыть о предстоящем. Знакомство с Джельсаминой Валенте приглушило водоворот мыслей о приближающемся кошмаре. Но сейчас, когда Мина была на расстоянии, а сам он оказался в Шагрин-Вилле, отчаянье набросилось на него, словно дикая лесная кошка. Оно вцепилось острыми, безжалостными когтями и с наслаждением терзало его душу. Дэймон понимал, что ему жизненно необходимо отвлечься от мыслей о приближающемся конце, и он направил свои мысли к той, от кого бежал, как от огня, пару дней назад. К Джельсамине. И только сейчас он осознал, что она так и не прибыла в Шагрин-Вилле. Захватившая паника взвинтила его ментальные силы до способности связаться с Яго, находящимся в Куори-Сити.