Ольга Романовская - Паук раскинул сеть (СИ)

Эллина обрадовалась, а Брагоньер нахмурился.

- Послезавтра уезжаем, - сухо сообщил он и налил себе коньяка. - Если сказано приехать десятого, нужно приехать десятого. С платьем что?

- Надену одно из старых, - пожала плечами гоэта.

- Ты собираешься меня опозорить?

- Так его в столице никто не видел, - оправдывалась Эллина. - Или в высшем свете принято каждый раз выкидывать огромные деньги на тряпки?

- Сколько раз повторять: от облика женщины зависит уважение к мужчине, - назидательно заметил Брагоньер, грея бокал с коньяком в ладонях. - Ты будешь первой красавицей, и это не обсуждается.

- Буду, - с готовностью согласилась гоэта. - Надену бриллианты. Те самые, которые в банке храню. Страшно, они дороже меня, но красота требует жертв.

Соэр довольно кивнул, сделал глоток и расслабился. Эллина же непроизвольно подметила: Брагоньер сильно нервничает, и тоже забеспокоилась. Своими тревогами Брагоньер, разумеется, не поделился, утром тоже поговорить не удалось, а вечером соэр снова излучал ледяное спокойствие.

Ради путешествия заложили экипаж. Гоэта и не знала, что у соэра таковой имеется. Она привыкла видеть Брагоньера в седле, сама тоже передвигалась по стране верхом, а теперь оба ехали с комфортом.

Рессорный экипаж полнился коробками. Все они принадлежали Эллине. Она взяла всё, что накупила, но не носила в обыденной жизни. Теперь же предстояло соответствовать любовнику и изображать блистательную даму. Но эту роль гоэта собиралась играть только в Калеоте. В дорогу она оделась скромно: в одну из юбок и блузок, мотивировав свой выбор удобством. Брагоньер, вопреки опасениям, возражать не стал, даже не нанял служанку. Знал, гоэта не воспользуется её услугами в пути.

И вот Эллина сидела в гостинице и ждала, когда вернётся соэр. Ждать, как показывала практика, иногда приходилось долго: Брагоньер даже в дороге продолжал работать. Гоэта уже привыкла к стопкам бумаг, в которые нельзя заглядывать, бодрствованию любовника допоздна и его: 'Спи, я не скоро'. Вот и теперь, стоило остановиться в гостинице, как Брагоньер ушел в местное Следственное управление. И не просто ушёл, а надев инквизиторский перстень. Эллина вздохнула, гадая, заснёт ли до того, как Брагоньер вернётся. В прошлый раз не дождалась.

Чтобы скоротать время, Эллина решила помыться. Брагоньер снял самый лучший номер, двухкомнатный, с видом на Ратушу, и обслуга по первому требованию наполнила ванну.

Гоэта нежилась в пене, когда услышала, как хлопнула дверь. Решив не мешать соэру, Эллина спокойно домылась, промокнула волосы, накинула рубашку и прошла в спальню. Не удержавшись, заглянула в совмещённую с кабинетом гостиную. Брагоньер что-то читал. Выражения лица гоэта не видела: соэр сидел к ней спиной.

Мокрые волосы холодили спину и слегка завились от влаги. Эллина украдкой отжала их и поправила, чтобы не падали в глаза. Её терзало любопытство: чем же так занят Брагоньер, раз даже не поинтересовался, где она?

Гоэта протопала босыми ногами по полу, подошла к соэру и шепнула:

- Можно посмотреть?

- Нет, - Брагоньер тут же закрыл проштампованные печатью Следственного управления листы рукой, не дав прочитать ни строчки. Он слышал шаги, знал, что в номере никого, кроме Эллины, нет, поэтому не удивился и не испугался. - Я постараюсь управиться за полчаса. После поужинаем.

- Я уже поужинала, не торопись. Только ляг, пожалуйста, пораньше, а то твоя мать решит, будто это из-за меня.

- То есть?

Брагоньер обернулся. Второй вопрос замер на языке. Соэр медленно скользил взглядом по телу Эллины, от распущенных волос до кончиков пальцев, и неизменно останавливался на бёдрах, едва прикрытых рубашкой. Она неожиданно заставила позабыть о донесениях по делу некроманта и задуматься совсем о другом.

- Что-то не так? - Эллина смутилась и заёрзала, одёргивая полы. - Это из-за рубашки? Неприлично, да? Вдруг войдёт прислуга и всякое такое... Просто ничего другого под рукой не было... Если хочешь, я сниму.

Взгляд Брагоньера снова обратился к бумагам, но строчки прыгали, а соэра тянуло обернуться к необыкновенно притягательной гоэте. Хотелось скользнуть руками под рубашку и... Воображение живо дорисовало то, что он там найдёт. Соэр отогнал вредные мысли и попытался сосредоточиться. Вышло ровно на минуту, по истечении которой Брагоньер сдался и обернулся, продолжив раздевать Эллину взглядом.

- Снимешь, конечно, но не сейчас. Просто не ожидал такого. Необычно и, признаться, сильно мешает работать. Даже подумываю: а не отложить ли на завтра?

Эллина удивлённо подняла брови и внимательно осмотрела Брагоньера, даже пощупала ему лоб. На резонный вопрос, чем вызвано столь странное поведение, гоэта уклончиво ответила:

- Ты ничего не пил? Коньяку больше обычного, эликсиры, порошки?

Брагоньер нахмурился и потребовал пояснить. Эллина промолчала и направилась в спальню.

- Эллина Тэр, что я пил и как это связано с твоим странным поведением? - остановил её окрик соэра.

Тот встал и решительно направился с ней с намерениями, далёкими от любовных утех.

Реакция Эллины вновь удивила Брагоньера. Она с облегчением вздохнула, прошептала: 'Не пил!' и, извинившись, попыталась сбежать. Однако соэр не собирался так просто сдаваться. Брагоньер взял Эллину за подбородок и, принуждая смотреть в глаза, потребовал всё объяснить. Гоэта смутилась, попробовала отделаться туманными фразами, потом и вовсе попросилась в туалет, но соэр стоял на своём, упрямо повторяя прежние вопросы. Он насквозь видел все отговорки Эллины и не верил ни единому слову.

- Просто не может тебя женщина отвлечь от работы, - наконец, сдалась гоэта. - На меня ты тоже обращал внимание только после коньяка. Скажем так, в плане объекта женского пола. Не тот темперамент, чтобы вдруг от одной рубашки завестись, соблазнить тебя невозможно.

Брагоньер усмехнулся, отпустил её подбородок и покачал головой:

- Сказано четыре предложения, а записать можно сто. На допросах лучше молчи, иначе сразу всплывёт всё, что не договариваешь. И ты не в первый раз провоцируешь меня, а потом удивляешься результату. А теперь сядь, я должен дочитать.

Соэр вернулся к столу, а гоэта предпочла выйти из кабинета.

Эллина успела высушить волосы, сменить десятки поз на постели, прочитать две главы из захваченной в поездку книги, а Брагоньера всё не приходил. Вновь заглянув в кабинет, гоэта убедилась: соэр с головой ушёл в работу.

- Это о некроманте? - скучая, Эллина попыталась вовлечь Брагоньера в разговор.

Соэр не ответил, только, не оборачиваясь, махнул рукой: иди.

- Ты когда ляжешь? Мне рубашку снимать? - игриво поинтересовалась гоэта.

Брагоньер вновь проигнорировал вопрос, что-то быстро строча в блокноте. Губы его беззвучно шевелились.