Ольга Романовская - Паук раскинул сеть (СИ)

- Ну, это мне по большому секрету знакомая кухарка сказала, - смутился возница. Видимо, близость Следственного управления сделала его молчаливее. - Вы это, никому, а я от всего отопрусь.

Гоэта улыбнулась. Она не собиралась никому ничего рассказывать, зато теперь знала, что действительно происходит в Трие. Не иначе пропавшая - важная особа, раз к делу привлекли Брагоньера. Интересно, кто она: герцогиня, графиня? Ради меньшего соэра бы не привлекли. И, несомненно, в деле не обошлось без тёмного мага, иначе местные прекрасно справились бы сами. Однако тепловая карта на месте преступления никакого колдовства не выявила. Мужчина как мужчина, только и всего. Увы, энергетические частицы рассыпались в руках, и Эллина смогла лишь проследить короткий путь незнакомца от набережной до бульвара. Там он, судя по всему, действительно сел в экипаж, в котором, чем демоны не шутят, могла оказаться хозяйка горничной. Девушка слишком много знала. Только не пала ли она жертвой собственной госпожи? Эллина сомневалась, чтобы та не догадывалась о развлечениях супруга, да и туфли... Хотя... Версия пришла внезапно, видимо, сказывалось тесное общение с Брагоньером, который иногда заставлял решать логические загадки. Что, если туфли леди оказались на ногах служанки по недосмотру: любовник перепутал, чьи где. В постели не всегда лежат двое. В любом случае, хозяйка замешана.

Терзаемая десятком предположений, одно другого фантастичнее, Эллина расплатилась и направилась к главному входу Следственного управления города Трия. Оно занимало неказистый серый трёхэтажный дом с обширным закрытым внутренним двором. О существовании последнего Эллина, впрочем, только догадывалась, полагая, что все Управления устроены одинаково. Двор использовался сугубо для служебных целей: именно туда въезжали возки с преступниками, грузили документы и прочее.

Кабинет господина Ирджина, одного из рядовых следователей, располагался на втором этаже: 'направо и налево, сразу перед лестницей'. Часы в холле показывали половину десятого, но гоэта надеялась, господин Ирджин её примет. Он на месте, Эллина справлялась.

Унылый казённый коридор уже полнился посетителями. Носились туда-сюда стажёры и практиканты, не глядя по сторонам, проходили мимо следователи с папками. На лавочках у стены жались посетители: свидетели и потерпевшие. Кого-то вызвали, кто-то пришёл подать заявление.

Эллина нашла дверь с нужной табличкой и, не спросив, есть ли кто, постучалась. Ответа не последовало, и гоэта осторожно потянула за ручку. Дверь приоткрылась, и Эллина увидела покрасневшего рыжеволосого молоденького следователя в расстёгнутой рубашке и коршуном нависшего над ним Брагоньера. Приглядевшись, гоэта поняла, любовник безжалостно портил чужой отчёт своими пометками. Хорошо, чужое кресло не занял.

- Ой! - по-детски высоко пискнул господин Ирджин и, потянувшись за маской и форменным балахоном, уже пробасил: - Зайдите позже.

Соэр резко обернулся, обдав волной холода. Поневоле захотелось скорее захлопнуть дверь с той стороны. Но Брагоньер успел рассмотреть посетительницу до того, как та отгородилась от него стеной, и столь же ледяным, как и взгляд, тоном поинтересовался, что она тут делает.

- Вас ждут к одиннадцати, госпожа Тэр.

- Я свидетельница, магический работник и заинтересованное лицо, - расхрабрившись, выпалила Эллина. - По-моему, разумно держать меня в курсе событий. Да и господину Ирджину не помешает помощь в борьбе с инквизицией, - гоэта чуть заметно улыбнулась.

- Дело серьёзное, госпожа Тэр, не до шуток. Делать вам здесь нечего, простите. И как гоэте тоже. Если вы так упрямы и настырны, показания сниму сам в домашней обстановке. Господин Ирджин, вы не против?

Рыжий замотал головой и едва не ляпнул, что согласен абсолютно на всё. Маска никак не желала натягиваться на потное лицо, мужчина пыхтел и гадал, каких ещё бед ожидать. Сатийский инквизитор свалился как снег на голову и не давал шагу ступить, вцепившись мёртвой хваткой. Даже при осмотре трупа господину Ирджину приходилось играть роль статиста. Если он когда-то жаловался на начальство, прости, Дагор, был не прав.

- Я знаю о похищении, - одним единственным предложением решила вопрос о своём нахождении в кабинете Эллина.

- Откуда? - цепкий взгляд Брагоньера пригвоздил к стене.

- Извозчик сказал. Господин соэр, я же добровольно сотрудничаю, не надо меня допрашивать! - взмолилась гоэта. Взгляд любовника пробирал до дрожи.

Брагоньер кивнул, запер дверь на ключ во избежание новых гостей и усадил Эллину на своё место. Самому ему пришлось стоять. Господин Ирджин с облегчением убрал обратно в ящик душную униформу и с интересом скользнул взглядом по посетительнице. Кто же она, внештатная сотрудница Брагоньера?

- Чай, кофе для прелестной госпожи, - губы следователя расплылись в приветливой улыбке. - Мы не представлены, к сожалению...

Не успела Эллина открыть рот, как ощутила ладонь соэра на своём плече. Ревнует, заявляет права.

- Это не светский раут, господин Ирджин, - резче, чем следовало, произнёс Брагоньер. - Работайте!

Следователь тут же ссутулился и кивнул. Зато теперь он знал, перед ним любовница страшного демона - так господин Ирджин мысленно прозвал Брагоньера. Бедняжка, тяжело ей, наверное.

- Итак, Эллина, кто вам и что рассказал? - подчёркнуто спокойно обратился к гоэте соэр. - Не беспокойтесь, никаких учений.

Эллина намёк поняла и расслабилась, господин Ирджин же удивлённо поднял бровь.

- Это хорошо, - улыбнулась она, - ваша учёба несколько... строга.

Гоэта тогда до смерти перепугалась. На миг показалось, вернулось прошлое, и она вновь окажется в сырой камере.

- Прошу прощения, я не принял к сведению некоторые обстоятельства, - Брагоньер почтительно склонился над её рукой, заслужив прощение. - Этого больше не повторится.

Закончив выяснение личных отношений, перешли к преступлению. Эллина рассказала о слухах, которыми полнилась Трия, и попросила под расписку сообщить имя девицы.

- Придётся, - вздохнул Брагоньер и подвинул к любовнице лист бумаги с водяными знаками Следственного управления. - Пишите. Расписка о неразглашении, форма стандартная. Продиктовать или помните?

Гоэта нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда она может её знать. Кажется, нечто подобное Эллина писала ещё до отношений с соэром, в своеобразно букетно-конфетный период, когда он наведывался в её дом с предложениями о работе. Гоэта тогда ещё гадала зачем. Ухаживал, оказывается, хотел видеть и ради этого привлекал к помощи государству.

- Продиктуйте, - Эллина потянулась за пером и, не удержавшись, спросила: - Почему вы передумали?

Соэр махнул рукой и вновь углубился в чтение протокола, попутно монотонно диктуя слова. Он потерпел педагогический крах и убедился, гоэта не сможет забыть ни о некроманте, ни об убитой, утешившись в шляпной мастерской. Если так, лучше снабжать её дозированными сведениями, чтобы сама не полезла выяснять и не попала в переплёт. Снова ощутить то отчаянье, когда неважна гордость, боль и условности, не хотелось, а оба раза, когда Эллина оказывалась в гуще событий, к сожалению, заканчивались именно так. Всё, хватит, теперь она будет рядом. Хочет помогать - хорошо, но только строго следуя указаниям и с надёжной охраной.