Пол Кемп - Маска полуночи

Далее по улице стоял величественный Дворец Священных Празднеств, храм Ллииры. Разноцветные флажки на его крыше колыхал морской бриз. Музыка и смех, что просачивались сквозь двери, были слышны издалека.

Через улицу, на другой стороне от святилища Ллииры, возвышались изящные шпили Огневолосого Пристанища, храма Сьюн. В его архитектурном стиле имелось множество разнообразных выпуклостей, обводов, отверстий и изгибов, вызывавших определённые мысли. Две пылающие жаровни, выполненные в форме свернувшихся клубком саламандр, обрамляли начало лестницы, что вела к двойным дверям храма. Жрицы никогда, даже в бурю, не позволяли огню потухнуть. Красота вечна — вот послание неугасающего пламени. Храм Сьюн посещали не только гедонисты [2] гедонизм — этическое учение, согласно которому удовольствие является главной добродетелью, высшим благом и целью жизни. , художники и прочие эстеты, но и нуждающиеся женщины не особо лёгкого поведения, получавшие временный приют и кое–какое магическое лечение. Многие из них потом обращались в веру Сьюн, превратив борьбу за существование в своеобразный вид вероисповедания. Кейл припомнил, что среди мужского представительства Старейших Чансела бытовала такая шутка — присутствие храма привело в Селгаунт самых привлекательных и здоровых женщин, работавших на просторах Сердцеземья.

Джак толкнул Эревиса в бок.

— Странно, но я всё ещё не заметил залов для поклонения Маску. А ты, Магадон? — полурослик прикрыл глаза от солнца и стал картинно осматривать окрестности.

Магадон лишь усмехнулся.

— Как я погляжу, храм Брандобариса тоже отсутствует, — улыбнувшись, парировал Кейл.

Джак рассмеялся и отрицательно покачал головой:

— А вот тут ты заблуждаешься, друг мой.

С лёгкостью, отточенной годами практики, Джак вытащил кошелёк из кармана проходящего мимо паломника, тощего мужчины средних лет, со шрамом на лице, что рассекал его щеку. Мастерство полурослика произвело впечатление на Кейла, который видел, как работают лучшие из карманников Ночных Масок.

Джак помахал кошельком перед лицом у Эревиса, а ничего не подозревающий паломник пошёл своей дорогой. Полурослик продолжил:

— Храм Обманщика там, где я нахожу его. И, как правило, он обнаруживается в чужих карманах, — он улыбнулся Магадону, который выглядел потрясённым. — Не волнуйся Магз. Как по мне, сегодня не лучший день для преклонений. Я только взыскал Десятину Обманщика с того, кто оказался этого достоин.

Джак обернулся и окликнул путешественника:

— Постойте, добрейший! Вы обронили кое–что.

Паломник остановился, обернулся и, увидев свой кошелёк в руках полурослика, начал растерянно ощупывать пустые карманы жилетки. Он молчал и выглядел сильно потрясённым.

Джак приблизился к мужчине и сунул кошель тому в ладонь.

— Моя матушка всегда говорила — чтобы сохранить свои деньги, их нужно держать под одеждой. То же самое касается драгоценностей. И мне кажется — это дельный совет.

Потерявший дар речи паломник отправился восвояси, а Джак вернулся к Кейлу с Магадоном, которые встречали его улыбками.

— А теперь, друзья мои…

Взгляд полурослика, замершего на месте, устремился куда–то мимо товарищей.

Забеспокоившись, Кейл обернулся, но ничего не увидел кроме моря лиц и спин. Только он собрался обратиться за пояснениями к Джаку, как заметил то, что искал.

— Тьма и пустота, — выругался шейд. Он не мог поверить своим глазам.

— Этого не может быть, — отозвался из–за спины Джак.

Сефрис Двендон, Избранный Огма и, несомненно, сумасшедший, медленно шёл сквозь толпу к приземистым, мощным стенам Святилища Свитка, храма Переплётчика. Группа мрачных священнослужителей окружала его, образовывая защитный круг, не позволяющий прохожим приблизиться к мужчине. Все охранники–огманиты носили белые рубахи, такого же цвета штаны и чёрные жилеты, расшитые буквами из всевозможных алфавитов — типичные одеяния жрецов Огма. Так же каждый был в багровой маске, прикрывающей только глаза, и все — при тяжёлых металлических булавах. Они внимательно разглядывали толпу, но, казалось, не замечали пристальных взглядов Кейла и Джака.

Сефрис был одет в красные одеяния и носил простую обувь. В руках он нёс книгу. Отстранённый взгляд мудреца был наполнен печалью и, казалось, не замечал ничего вокруг.

Кейл не помнил, чтобы Сефрис был настолько высоким. Мудрец был на пол головы выше любого из охранников, почти такого же роста, как сам Эревис.

— В чём дело? — спросил Магадон, подойдя к шейду.

— Этот человек должен быть мёртвым, — отозвался Кейл, кивнув в сторону Сефриса.

— Какой? Дылда окружённый огманитами?

Эревис кивнул. А подошедший Джак добавил:

— Слаады убили и распотрошили его. Мы своими глазами видели труп.

— Тогда это вполне может быть слаад, — заметил Магадон, холодно поглядывая на Сефриса. — От вашего знакомца пахнет меняющим обличье. Помните Нестора?

Кейл помнил. Нестор был спутником Магадона. Один из слаадов убил его и принял его обличье.

— Я помню, — сказал Кейл. — Но мы видели слаадов совсем недавно, несколько часов назад. Вы вдвоём убили третьего. А то… то, о чём ты говоришь потребовало бы их присутствия здесь в течение нескольких недель.

— Они могут быстро перемещаться с помощью телепорта, Эревис, — возразил Магадон. — Возможно, они перемещались меж Портом Черепа, логовом Странника и этим местом. А может, есть ещё один слаад, слаад, о котором мы ещё не знали. Нам нужно быть полностью уверенными.

Кейл согласно кивнул. Проводник был прав.

— Если это слаад, — сказал Кейл. — И если мы убьём его на улице, нам придётся иметь дело со Скипетрами.

К его удивлению Магадон и Джак, стоявшие с угрюмыми лицами, согласно кивнули.

Шейд сжал бархатную маску в своём кармане и прошептал слова заклинания, позволяющее ему видеть двеомеры [3] двеомер (dweomer) — выражение из арсенала Забытых Королевств. Предп. нечто вроде наложенных чар (заклятий) .

Вызванная магия была неразборчива. Множество побрякушек, оружия, бижутерии и предметов одежды прохожих светились, проплывая мимо взгляда Кейла. Тому оставалось лишь игнорировать огонь, пробиваясь, в сопровождении товарищей, сквозь толпу к Сефрису. Они трижды обошли вокруг процессии, а затем остановились немного позади мудреца и его жрецов–охранников.

Булавы всех телохранителей сияли мягким красным светом, на двоих стражах были сильно зачарованные пояса, но тело Сефриса не выдавало Кейлу никаких признаков магической ауры, чего следовало бы ожидать от сменившего облик слаада. И лишь от одинокого кольца на правой руке исходило свечение.

— Он не слаад, — произнёс Кейл.