Дженнифер Арментроут - Грешные

— Но...

— Айви, — предупреждающе начал он, — я не могу начать сеять панику среди членов Ордена, и тем более я не могу допустить, чтобы погибали ни в чем не повинные люди.

Мне не нравилось все это, но я вынуждена признать, что он прав.

— Буду нема, как рыба.

По его выражению лица, я точно могу сказать, что он мне не поверил.

— Это так же значит, что ты ничего не расскажешь Валери, которой, ты в любом случае, позвонишь, прежде чем она приедет сюда.

— В тебе так мало веры [4] Айви ссылается на песню Yolanda Adams "Ye Of Little Faith" — пробормотала я, дергая за край своей окровавленной рубашки. Слава Богу, она была черного цвета, иначе я бы распугала всех прохожих прошлой ночью, бегая по улицам в залитой кровью рубашке.

— Я серьезно, — он пронзил меня суровым взглядом. — Ты никому об этом не скажешь, пока я не пойму, что с этим делать. Ни единой душе. Особенно учитывая, сколько потерь мы понесли за последний год. Мы поняли друг друга?

В этот момент я чувствовала себя нашкодившим ребенком, которого отчитывают за его проказы. С ним тяжело найти общий язык и, тем не менее, он заменил мне отца, когда я потерла свою семью.

— Поняли.

— Я надеюсь на это, — он упер руки в бока. — Значит так, ты можешь пока что отлежаться здесь, но как только почувствуешь себя лучше, иди домой. До среды ты освобождена от работы, но завтра я хочу увидеть тебя на собрании.

Даже если бы младенец Иисус предстал передо мной, это бы не помогло мне избежать идиотского собрания.

Он уже было собрался уходить, как вдруг остановился.

— Этот Фейри тебе ничего не сказал?

Я слезла с койки, игнорируя дискомфорт в районе живота.

— Ничего серьезного. Он подкрался ко мне, когда я избавилась от другого Фейри... нормального, который промямлил старое доброе «Вашему миру скоро придет конец», но этот? Ну, разве что меня коровой обозвал.

Дэвид рассеяно кивнул, а затем вышел из комнаты, оставив меня наедине с собой. Пока я искала свою обувь, я заметила, что тревожное чувство, которое посетило меня ранее, так никуда не делось, даже несмотря на то, что Дэвид пообещал во всем разобраться.

И отыскав, наконец, свои ботинки под тумбочкой у койки, я поняла, что не могу отделаться от чувства, что в то время, как Дэвид, кажется, не особо то и обеспокоен тем, что Древние могут разгуливать по нашему миру, это только начало — начало чего—то грандиозного.

Добираться домой пешком не было никакого желания, да и времени это заняло бы много, поэтому пришлось воспользоваться транспортом. Я забралась в такси и решила, что пришло время по—тихому позвонить Вал — таксист уже начал кидать на меня подозрительные взгляды — и убедить в том, что я не умерла, не умираю и ближайшем будущем умирать не собираюсь.

В этом—то, я была уверена.

— У меня плохие новости, — сказала я ей, подъезжая к Гарден Дистрикт.

Вал фыркнула.

— Что—то еще помимо того, что какой—то придурок тебя подстрелил?

Я решила сказать ей, что случайно напоролась на какого—то типа с пушкой. Отчасти это правда, да и звучит правдоподобно. Фейри — не единственная опасность, подстерегающая вас на улицах Нового Орлеана. В этот момент таксист так резко повернул, что мне показалось, будто он хочет вышвырнуть меня к чертям из своей машины.

— Ага, что—то помимо этого. Я не смогу отработать за тебя в субботу. Дэвид запретил.

— Милая моя, как только ты сказала, что тебя ранили, я тут же поняла это. И, серьезно, сейчас ты не об этом должна беспокоиться.

— Спасибо, — пробормотала я, на секунду взглянув на то, что твориться за окном. Минуточку. Я снова перевела свой взгляд на окно, не веря своим глазам. Парень... ехал на велосипеде... одноколесном... и на нем был... синий плащ. Черт возьми!

Что поделаешь. Типичный Новый Орлеан.

— Хочешь, я заскочу к тебе перед дежурством? — спросила она.

Я покосилась на водителя.

— Да нет, не надо. Я как приеду, по—быстрому приму душ и спать.

— Пообещай, что позвонишь, если тебе что—нибудь понадобится.

Я отчаянно боролась с желанием рассказать ей всю правду о прошлой ночи. Не потому что я была какой—то сплетницей не умевшей держать язык за зубами. Я просто хотела предупредить ее об опасности, чтобы она всегда была начеку. Вздохнув, я сжала телефон в руке.

— Обещаю. И еще, пожалуйста, будь осторожна, — в тот момент, как я произнесла эти слова, ледяной страх сковал мою грудь. О том чтобы потерять Вал, единственного близкого мне человека, не могло быть и речи. Я не могу потерять и ее. — Обещаешь мне, что будешь осторожна и вернешься с работы в целости и сохранности?

Вал непринужденно рассмеялась.

— Эй, я же всегда осторожна. Да осторожность — моё второе имя.

Попрощавшись с Вал я заметила, что мы уже были на Коллизей—Стрит, и таксист как раз тормозил у обочины в тени дубовых деревьев. Я покопалась в сумке и, достав пару купюр, расплатилась за проезд.

Таксист был невероятно счастлив, что наконец—то избавился от меня и сейчас свалит отсюда.

Мне повезло с жильем, которое мне помог найти Орден, когда я только прибыла в город. В то время как большинство членов Ордена предпочитали находиться поближе к Кварталу, я была счастлива жить в ошеломляющем Гарден Дистрикт. Ведь этот район обладает богатой историей, прекрасными гобеленами с изображением деревьев и старыми домами.

Мой дом, который находился в десяти минутах ходьбы от кладбища Лафайет №1, был довоенной постройки. Он разделялся на две квартиры: одна находилась сверху, а другая снизу. Войти туда можно было через балкон на первом этаже с лицевой стороны дома, а вход в мою квартиру выходил на задний дворик, великолепный в своем разнообразии цветов и растений.

Кованный железный забор, окружающий территорию являлся дополнительным преимуществом.

Ну, по крайней мере, до сих пор.

По моей спине пробежали мурашки. Я заперла ворота, но прежде чем развернуться и войти в дом, взглянула на суетящуюся улицу. Теплый осенний ветерок играл с завитками моих непослушных рыжих волос.

Большинство людей даже не догадываются о существовании Фейри. Ведь Орден вполне в силах защитить их. Да, мы спасли не всех. Это просто невозможно. Но, несмотря на это, мы проделали чертовски хорошую работу. Если тот Фейри действительно Древний... если он не единственный... если они не восприимчивы к железу... тогда... тогда мы окажемся в полной заднице.

И тут я внезапно поняла, что мне даже не с кем поговорить об этом. От Дэвида, вероятно, пользы будет, как от козла молока. Единственным человеком, который пришел мне на ум, кроме него, это Марли, мама Брайтон Джуссьер. Эта женщина знает буквально всё. Но проблема в том, что она вроде как... сломлена.

Ходят слухи, что на нее напал Фейри. Все бы ничего, но в тот момент на ней не было четырехлистника. Говорят, именно из—за этого она потеряла рассудок. Раньше она была известна как женщина с блестящим и чистым умом, но сейчас ее психологическое состояние оставляло желать лучшего. День ото дня ей становится только хуже.