Майкл Салливан - Праздник зимы

— Говорят, убито несколько стражников. Это правда? — спросила Амилия.

— Убит только один, насколько мне известно. И еще двое сильно избиты. Мятежники хотят видеть императрицу.

— Я слышала, как они скандируют ее имя уже целый час.

— После турнира народ перестал доверять Этельреду и Сальдуру. Люди требуют объяснений и готовы принять их только от императрицы.

— Значит, Сальдур скоро сюда придет? Наверное, он потребует, чтобы я заставила Модину выступить перед ними. С моей подачи она должна будет заявить, что Бректон и Адриан замышляли захват трона.

— Думаю, так и будет, — кивнул Нимбус, вздыхая.

— Я не стану этого делать, — резко сказала Амилия, она встала и ударила ладонью по столу. — Сэр Бректон не предатель, как и сэр Адриан. Я не стану участвовать в их казни!

— В таком случае вы почти наверняка разделите их участь, — предупредил Нимбус. — Послезавтра Этельред станет императором и официальным правителем империи. После этого отпадет надобность в няньке для Модины.

— Я его люблю, Нимбус. — Амилия впервые произнесла эти слова, впервые призналась себе в своих чувствах к рыцарю. — Я не стану помогать им в расправе над сэром Бректоном. И мне все равно, что они со мной сделают.

Нимбус печально улыбнулся и сел на стул рядом с ее письменным столом. Прежде он никогда не садился в ее присутствии, не спросив разрешения.

— Полагаю, наставник им потребуется еще в меньшей степени, — сказал он с горечью. — Адриан, судя по всему, что-то сделал не так, и не исключено, что меня обвинят в содействии.

Кто-то прошел мимо закрытой двери кабинета, и они обменялись тревожными взглядами.

— Такое впечатление, что весь мир рухнул. — Слезы побежали по щекам Амилии. — Сегодня утром я чувствовала себя такой счастливой. Наверное, это было самое радостное пробуждение в моей жизни.

Они снова с опаской переглянулись, когда еще несколько человек пробежали мимо двери по коридору.

— Как вы думаете, мне следует проведать Модину? — спросила Амилия.

— Возможно, в этом есть смысл, — кивнул Нимбус. — Императрица всегда сидит возле окна. Определенно она слышала крики толпы. Происходящее должно было ее заинтересовать.

— Я должна с ней поговорить. После ее необычного поведения во время пира трудно сказать, что у нее на уме, — сказала Амилия, вставая.

Когда они направились к выходу из кабинета, дверь распахнулась и на пороге появился Сальдур. Лицо регента раскраснелось от гнева, на скулах играли желваки. Влетев в кабинет, он захлопнул за собой дверь.

— Вот! — Сальдур сунул в лицо Амилии пергамент, на котором виднелось несколько неровных строчек. — Пусть Модина выучит это и произнесет с балкона через час в точности, как здесь изложено!

Он направился к выходу и уже открыл дверь, как вдруг у него за спиной раздался голос Амилии:

— Нет, — тихо сказала она.

Сальдур замер, очень медленно закрыл дверь, повернулся к Амилии и бросил на нее свирепый взгляд.

— Что ты сказала?

— Я не стану просить Модину лгать о сэре Бректоне. Ведь речь идет именно об этом? — Она посмотрела на пергамент и прочитала вслух: «Мои верные подданные… — она пропустила часть текста, — …были найдены свидетельства… сэр Бректон и сэр Адриан… виновны в государственной измене… Они совершили чудовищные преступления перед Богом и людьми и должны заплатить за причиненное ими зло…». — Амилия выставила вперед подбородок и заявила: — Я не стану просить ее прочитать это.

— Как ты смеешь! — Сальдур шагнул к ней и угрожающе навис над девушкой.

— А как смеете вы? — дерзко ответила она. — Сэр Бректон великий человек. Он верный, разумный, добрый, благород…

Сальдур размахнулся и ударил Амилию по лицу, она рухнула на пол. Нимбус бросился было к ней, но вовремя опомнился и замер на месте. Сальдур не обратил на него ни малейшего внимания.

— Ты была судомойкой! Или ты все забыла? Это я тебя создал! Тебе нравилось строить из себя леди? Нравилось носить чудесные платья и ездить на охоту, где перед тобой распускали хвост рыцари? Уверен, что так оно и было, но не позволяй сэру Бректону вскружить себе голову. Ты должна понимать, что мы тут не в игры играем. Я знаю, что ты огорчена и что тебе нравится Бректон. Все это не имеет ни малейшего значения. Я строю империю ! В наших руках судьба будущих поколений. Ты влюбилась в рыцаря в ослепительных доспехах и обо всем на свете забыла? Хочешь иметь своего рыцаря? Я сделаю так, что ты получишь любого рыцаря королевства. Обещаю. Я даже могу устроить твой брак с наследным принцем, если того пожелаешь. Ты согласна? Может, и это недостаточно высоко для тебя, Амилия? Ты желаешь стать королевой? Договорились. А сейчас важно не дать империи рухнуть. Я наделил тебя властью, потому что мне понравилась твоя хитрость. Но сейчас не время для торга! Ты должна выполнить мой приказ! Там собралось несколько сотен мятежников, — сказал Сальдур, показывая в сторону окна. — Но если их не унять, через день или два начнется гражданская война! Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я послал армию убивать сотни мирных жителей? Хочешь, чтобы в городе начались пожары? Я — нет. Ты меня слышишь?

Чем дольше говорил Сальдур, тем сильнее распалялся гневом:

— Ты мне нравишься, Амилия. Ты хорошо мне служила. Ты оказалась умнее, чем десяток обычных дворян, и я честно собирался щедро вознаградить тебя за службу. Я совершенно серьезно намерен сделать тебя королевой. Мне нужны верные и умные монархи, управляющие провинциями империи. Ты не раз доказывала, что я могу на тебя рассчитывать и что ты способна о себе позаботиться. Я ценю такие качества. И готов искренне восхищаться силой твоего духа, но только не в этот раз. Ты будешь мне повиноваться, Амилия, или, клянусь Марибором, тебя казнят вместе с остальными.

Амилия дрожала как в лихорадке. Несмотря на стиснутые зубы, у нее затряслась нижняя губа. Она сжала пергамент в руке и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Тогда велите приготовить еще один костер со столбом, — сказала она и разорвала пергамент надвое.

Сальдур несколько мгновений безмолвно смотрел на нее, потом распахнул дверь. На пороге тут же появились двое серетов.

— Взять ее! — крикнул регент.

Джаспер вернулся. Сердце у Аристы сжалось от страха. Она лежала в полной темноте, уткнувшись лицом в каменный пол, и слушала, как Джаспер бегает по камере. От долгого лежания на камне у нее разболелось все тело. Но хуже всего было то, что она почти не чувствовала конечностей. И несколько раз просыпалась, когда Джаспер кусал ее за пальцы ног. Охваченная ужасом, Ариста пыталась отпихнуть его, но сил не хватало даже на это слабое движение.