Робин Хобб - Странствия Шута

- И как я когда-то, - пришла его очередь вздыхать. – Мне бы так понравилось твое задание на сегодня! Выбрать наряд и спуститься вниз красиво одетым, с кольцами, и серьгами, и духами, и смешаться с сотней других людей, и есть вкусно приготовленную еду. Пить, и танцевать, и шутить. – Он снова вздохнул. – Я бы так хотел снова побыть живым, прежде чем мне придется умереть.

- Ах, Шут, - я потянулся к его руке и остановился. Он бы отшатнулся в ужасе от внезапного прикосновения, и такая реакция пробуждала боль в нас обоих.

- Тебе пора идти. Я составлю птице компанию.

- Спасибо,- ответил я и действительно был ему благодарен. Я надеялся, что она не запаникует и не начнет бросаться на стены комнаты. Пока здесь было достаточно темно, скорее всего, она будет в порядке. Я почти дошел до лестницы, когда услышал его вопрос.

- Как она выглядит?

- Она ворона, Шут. Взрослая ворона. Черный клюв, черные лапы, черные глаза. Единственное, что отличает ее от тысяч остальных ворон – то, что у нее есть немного белых перьев.

- Где именно?

- Некоторые из ее маховых перьев белые. Когда она раскрывает крылья, они выглядят почти полосатыми. И у нее была пара белых хохолков сзади на голове, мне кажется. Другие вороны вырвали некоторые из ее перьев.

- Вырвали, - произнес Шут.

- Белый! Белый! Белый! – закричала ворона в темноте. Затем я едва поверил своим ушам, когда она мягко проворковала:

- Ах, Шут.

- Она знает мое имя! – воскликнул он в восторге.

- И мое. Тем хуже. Именно так она заставила меня остановиться ради нее. Она кричала: "Фитц Чивэл! Фитц Чивэл!" на середине Улицы Портных.

- Умница, - одобрительно прошептал Шут.

Я фыркнул в знак несогласия и поспешил вниз по лестнице.

К спине спиною братья встали,

Сказав прощальных жизни слов.

Их окружила вражья стая,

Закрыв стальной стеной клинков.

Был слышен рев и звук шагов:

Из Баккипа Бастард

Нес окровавленный топор,

Рубиновый штандарт.

Путь прорубая топором,

Бастард шел сквозь врага,

Враг расступался пред клинком

Могучего мужа.

То был сын Чивэла,

Его горящий взор

Взывал к крови отца,

Пусть, был другого имени.

Кто вражью победил чуму,

Был Видящим рожден,

Чьи локоны в крови.

Короны не носить ему.

Гимн Острова Антлер, Старлинг Бердсонг

Я начал стягивать с себя одежду еще на середине лестницы. Оказавшись в комнате, запер дверь и, перепрыгивая с ноги на ногу, стянул сапоги. Я не мог пойти в Большой Зал в том, что было одето на мне сейчас, потому что какой-нибудь помешанный на моде болван мог узнать наряд лорда Фелдспара.

Я начал было вытаскивать его одежду из шкафа, но заставил себя остановиться, закрыл глаза и представил вчерашнюю публику. Что общего было у напыщенных павлинов, которые выставляли напоказ свои пестрые наряды? Длиннополые жакеты, украшенные множеством бессмысленных пуговиц. Вычурные кружева на шее, запястьях и плечах. И смешение ярких цветов. Я открыл глаза.

Алые брюки с рядами синих пуговиц вдоль штанин. Белая рубашка с настолько тугим воротником, что он почти душил. Длинный синий камзол с красными кружевами на плечах и красными пуговицами на груди, которые напоминали свиные соски. Тяжелое серебряное кольцо на большой палец. Нет, все не то. Мои собственные брюки из Ивового Леса, которые постирали и вернули обратно, спасибо Эшу. Самая простая из вычурных рубашек лорда Фелдспара темно-зеленого цвета. Длинный коричневый жилет с пуговицами из рога. Вот и все, на что хватило времени.

Я посмотрелся в зеркало, пригладил руками влажные от дождя волосы и выбрал самую простую из маленьких шляп, решив, что с непокрытой головой, я привлеку больше внимания, чем любом головным убором. Должно сойти. Я надеялся выглядеть достаточно бедно, чтобы никто не пожелал со мной познакомиться. Я выбрал наименее неудобные туфли и надел их. На ум пришла наука, полученная в юности, и я быстро переложил в потайные карманы оружие, флакончики с ядами и отмычки из камзола, который носил сегодня. Я старался не думать, применю ли их по приказу Чейда. "Когда до этого дойдет, тогда и решу", – успокоил я себя и отбросил гнетущие мысли.

Я отправил Чейду сообщение, сжатое до размера игольного ушка:

Уже иду!

Кто ты?

Его вопрос напомнил мне о нашей старой игре: выдумать личность в мгновение ока.

Я – Рейвен Келдер, третий сын мелкого лорда из захолустья Тилта. Я только сегодня прибыл в Баккип и раньше не бывал при дворе, поэтому меня поражает все, что я вижу. Я одет скромно и немодно и собираюсь сыпать глупыми вопросами. Мой отец умер в преклонном возрасте, и мой брат, который недавно унаследовал имение, выставил меня вон, чтобы я сам прокладывал себе дорогу в жизни. Теперь я наивно ищу приключений и готов потратить свое скудное наследство.

Вполне неплохо! Жду.

Рейвен Келдер торопливо спустился по лестнице и смешался с толпой в Большом зале. Это было последнее торжество по случаю Зимнего Праздника: мы отметили зимнее солнцестояние, сегодняшний вечер был заключительным, а после мы устроимся пережидать зимние вьюги и морозы. Еще один вечер смеха, песен и танцев, а завтра знать Шести Герцогств растечется из Оленьего замка обратно по своим имениям. Обычно этот вечер бывал самым грустным: друзья прощались, потому что суровая зимняя погода ограничивала путешествия. Во времена моей юности на следующий день мы уже переходили к повседневным делам: мастерили стрелы, вышивали, вырезали поделки из дерева. Ученики писарей приносили свою работу к Большому очагу и слушали менестрелей за копированием свитков.

Я ожидал, что музыка будет печальной, напитки некрепкими, а разговоры немногословными. Однако, напротив, гости облачились в свои лучшие одежды и увешались самыми роскошными драгоценностями, менестрели играли веселые мелодии, заставляя гостей если не танцевать, то хотя постукивать каблуками в такт. Когда я вошел, все внимание было приковано к центру зала, где танцевали король и королева Шести Герцогств. Пуговичная болезнь, которая поразила мой гардероб, не обошла стороной и королевскую чету. Из слоновой кости, серебряные и жемчужные – сотни пуговиц украшали платье королевы. Они постукивали друг о друга, когда в танце она делала быстрое движение. Наряд Дьютифула, хоть и более степенный, тоже пестрел множеством пуговиц из рога, кости и серебра, и представлял собой не менее впечатляющее зрелище.

Я стоял в толпе чуть позади и наблюдал за ними. Дьютифул не сводил глаз с лица Эллианы: казалось, она завораживала его все так же, как и до свадьбы. Она разрумянилась, приоткрыла губы и, затаив дыхание, порхала в такт оживленной мелодии. С последним аккордом он подхватил ее, она оперлась руками о его плечи, и они закружились под безудержные, искренние аплодисменты собравшихся. Дьютифул ослепительно улыбнулся, Эллиана залилась румянцем, они оба взволнованно смеялись, когда покидали танцевальный пол и всходили на помост в другом конце зала.