Акила Лескская - Игры с Тьмой [СИ]

— Мне нужно для регенерации, — ответила я, следя за тем, как темный эльф развязал шнуровку на шее, обнажая ее.

Дрим сел возле меня так, чтобы мне было удобно дотянуться до меня. Я резко села на колени, чувствуя сильную тошноту и головокружение, и вцепилась в него, чтобы не упасть. На миг мне захотелось вырвать кусок его плоти, но все же мне удалось сдержаться. Я укусила его и принялась пить текущую влагу. Когда я закончила, то наткнулась на позеленевшую Ренату, которая смотрела на меня с непередаваемым выражением лица. Невозмутимо вытерев рот и вернув маску на лицо, я почувствовала себя намного лучше, а поэтому стала более дружелюбной, чем обычно.

Вернулись мы в наш лагерь тогда, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. Всю дорогу до него, светлая эльфийка шла чуть поодаль от меня, словно опасаясь того, что я на нее накинусь и сожру. В этом, к моему глубочайшему сожалению, есть доля правды — я так поступлю, когда голод окончательно помутит мой рассудок, и я перестану соображать, кто мне друг, а то враг.

— Тениан, она уже убила семерых наших, причем четверо из них были учителями, — произнес Агония, — может, ну ее, а? Зачем нам терпеть такие убытки, происшедшие всего за какие-то пару-тройку дней? А ведь охота только началась. Подумай, скольких мы потеряем!

Глава Гильдии Убийц на некоторое время задумался, а потом равнодушно и безжизненно пожал плечами. Пустой взгляд желто-зеленых глаз устремился куда-то в окном, а вот по его тонким губам внезапно скользнула тень улыбки. Удивленно приподняв брови, Агония решил уточнить относительно охоты:

— Так что, прекращаем ее?

— Пусть еще пару недель побегает, а потом я сам возьмусь за нее, — стальным голосом произнес глава, — никто не смеет жить, когда я запретил.

— Тениан, ты не хозяин чужих жизней, — ужаснулся таким словам убийца, — что бы так говорить!

— Я Смерть, — просто произнес он, — а значит в моей власти решать, кто будет жить, а кто умрет.

— Это же просто прозвище, ты не Госпожа Смерть, — попытался вразумить своего друга Агония.

— Откуда ты знаешь? — жестко произнес Тениан, в упор глянув на своего зама.

— Тениан! — почти в отчаянии воскликнул Агония, внезапно понимая, что постепенно теряет главу, — перестань! Я тебя не узнаю!

— Богатым буду, раз не узнаешь, — оскалился глава, — ты что-то еще хотел мне сказать?

Агония лишь досадливо покачал головой и вышел. Тениан вздохнул и жестко усмехнулся. Все будет так, как он скажет, и никто не посмеет встать на его пути и противиться его воле! Все будут уничтожены, если он этого пожелает, и никто не сможет повлиять на его решение!

Дрим некоторое время задумчиво смотрел в пламя костра, мысленно прокручивая рассказ Элрин, нет, Алувьен о своей жизни. Да, он вынужден признать, что никому не пожелал такой жизни, даже вампирам, будь прокляты эти кровососы. При мысли о последних, его руки непроизвольно сжались в кулаки, да так, что побелели костяшки пальцев, но заметив это, эльф расслабил руки и прислушался к ровному дыханию убийцы, несколько доверчиво положившей голову к нему на колени. Серебристо-зеленые волосы рассыпались в художественном беспорядке, а по ее лицу плясали отсветы огня. Правда, приглядевшись, все же можно увидеть печать горечи в ее выражении лица — усталый изгиб губ, напряжение черт, еле-еле заметно дрожание ресниц, на которых до сих пор не просохла соленовато-горькая роса слез.

"Она прекрасна, — подумал Дрим, проводя ладонью по ее волосами чувствуя их шелковистость, — даже не видя ее настоящую, я уверен в этом". Ему вспомнились изумруды ее глаз с вертикальным зрачком, в которых искрились ирония и смех над ее выходкой, когда она предстала перед ним старухой. Вспомнился, поцелуй, который она ему подарила. Это было великолепно. Хм, а ведь кто-то получает их, когда захочет, вернее, не кто-то, а сам Глава Гильдии Убийц. Дрим недоуменно покачал головой, не понимая, как Алувьен могла полюбить этого человека? Холодные, почти мертвые желто-зеленые глаза на бесстрастном и презрительном лице, воплощенный демон смерти, а не живое существо, по которому спящая убийца страдает.

Вздохнув, он взял спящую девушку на руки и, положив ее на расстеленный плащ, накрыл ее своим плащом. Темный эльф попробовал непредвзято посмотреть на нее. Возле костра спала обычная дриада, вот только от нее веяло невероятной опасностью и угрозой, а также казалось, что сама Госпожа Смерть стоит рядом с ней. Дрим помотал головой, отгоняя эти мысли и чувства, и принялся охранять вверенных его защите жизни девушек.

Я стояла посреди поляны, сплошь усыпанной ярко-алыми, словно свежая кровь, цветами, которые пахли просто восхитительно, но чем-то мне это не нравилось. Теплый ветер развевал мое шелковое изумрудно-зеленое платье, которое ластилось к моему телу. Я запустила растопыренную пятерню в свободно спадающие волосы и провела ей по всей их длине.

— Ветер, — позвала я беловолосого воина, чувствуя непонятную тревогу.

Вот уже больше недели, как он не приходит ко мне, после того случая, как он узнал про тот артефакт. Без него я чувствовала себя так, словно лишилась чего-то важного, словно потеряла часть самой себя, и это сравнение пугало меня. Получалось так, будто Тениану принадлежит только мое сердце, а Ветру — вся моя сущность. Когда настанет день выбора, я даже не знаю, кому отдам предпочтению — главе или ему.

— Ветер, — громче произнесла я, — где ты?

— Он не может прийти, Алувьен, — хмуро ответил Алвэйн, появляясь по правую руку от меня.

— Не может или не хочет? — дрогнувшим голосом поинтересовалась я.

— Не может, — сказал брат, устремляя свой взгляд куда-то вдаль, — но очень хочет тебя увидеть.

Что-то мне не нравилось поведение моего брата-близнеца. Алвэйн старался не встречаться со мной взглядом, да голос его звучал как-то напряженно. Я требовательно дернула за рукав его рубашки, привлекая его внимание, и пристальным, цепким взглядом заглянула ему в глаза. В изумруде его глаз я увидела виртуозно скрываемую усталость, словно он недавно участвовал в долгой и изнурительной битве. Поддавшись какому-то наитию, я рывком сдернула его рубашку, обнажая покрытый свежими шрамами торс. Черные змеи заживших ран переплетались друг с другом в странном узоре, который на бледно-золотистой коже смотрелся просто жутко.

— Он ранен, — я даже не спрашивала, — насколько?

— Пару дней отлежится и все будет в порядке, — уже не скрываясь, Алвэйн поморщился от боли, когда пожал плечами, — просто он сильно истощил свой резерв, когда нас взяли в кольцо.

— Ты можешь устроить мне встречу? — глядя на брата, я в этом сомневалась.

— Чуть позже, — тень виноватой улыбки коснулась его губ, — я сильно устал.