Акила Лескская - Игры с Тьмой [СИ]

В этой затяжной битве были созданы множество рас, которые и сейчас населяют миры, некогда бывшие единым целым. И самыми разрушительными воинами, которые, как признавали сами иттары, лишь немного уступали в силе своими Родителям — El`vade Ainte и Thare Morante.

El`vade Ainte — Выпивающие Жизнь — были существами, которые для поддержания своей жизни и Силы были вынуждены питаться жизненной энергией, а Thare Morante — Живущие Смертью — энергию смерти. Они не уступали друг другу ни в чем — ни в магии, ни в воинском искусстве, ни в оборотничестве, ни в силе своей ненависти. Идеальные машины убийств, которые беспрекословно, с любовью и обожанием выполняли приказы своих Родителей- иттаров. Тех, за кого Thare Morante и El`vade Ainte были готовы умереть, лишь бы только увидеть поощрение в ИХ глазах.

Могущественные воители-маги, несущие в себе крупицу бессмертия, стали основной ударной силой противоборствующих армий. Как только они сошлись в решающей битве, основа Мироздания застонала от силы, высвободившейся на свободу, что заставило Извечных вмешаться в эту кровавую бойню. Их вмешательство заставило иттаром присмиреть и разойтись по мирам, на которые раздробился не выдержавший напряжения мир.

До сих пор идет война между иттарами, вот только не такая яростная, как прежде, да и тихо идет, незаметно для простых смертных и богов, которые с позволения Извечных стали наместниками новых миров.

И по сей день живы Выпивающие Жизнь и Живущие Смертью, выполняя незатейливые поручения и скучая по настоящим битвам. Но когда они встречаются, то дерутся так, что не помнят себя и сгорая от темного чувства..

Я сидела на коленях, ничего не видя, и безучастно смотрела вдаль. Огромная, чудовищная сила бежала по моим жилам, сила, которая сметет перед собой всех, кто окажется у нее на пути. Я знала, что могу убить любого, даже бога, но последних только по желанию Родителей — сами Извечные запретили нам убивать наместников миров по собственной инициативе.

Кто я? Я Алувэйн и Алувьен. Это грани моей личности, моего характера. Нельзя сказать, что это абсолютно две разные женщины, они одно целое. Я убийца и Выпивающая Жизнь, я Плачущая Флейта и Тьма, я — это я.

Кто-то осторожно обнял меня, словно боялся того, что я могу убить его. Я обернулась и увидела, что это Тигр.

— Убери свои лапы, — холодным голосом произнесла я, чувствуя, как мои глаза становятся, как два клинка, — никто не смеет касаться Выпивающих, кроме тех, кого они считают близкими.

— Алувэйн, — усмехнулся мужчина, изменяясь, — а брат, что, к близким не относится?

Через секунду на меня смотрит мое отражение, только в мужском варианте. Мой брат-близнец Алвэйн, Воин Ночи. Я обняла его и тихо укорила:

— Почему ты так редко приходил ко мне?

— Я всегда был рядом с тобой, — возразил брат, чуть отстраняя меня, — я всегда помогал тебе, когда тебе нужна была помощь. В разных обличиях и невидимый, но всегда рядом. Это я постоянно подпитывал тебя, когда тебе нужна была жизненная энергия. Я всегда утешал тебя, когда тебе это было нужно, — его лицо изменилось, и теперь на меня смотрел вор ил Виван-оль-Ниль, который утешал меня после ссоры с Тенианом, — я помог тебе не умереть, когда тебя изодрал оборотень в Сумеречном Лесу, я…короче, я всегда был рядом с тобой.

— Спасибо, — улыбнулась я, — только почему ты тогда рассорил меня с Тенианом? Ведь я едва не ушла из Гильдии.

— Я понял, что вскоре ты поймешь, что любишь его, — ответил Алвэйн, — я не хотел, чтобы ты потом металась между Ветром и главой. К сожалению, это все же произошло.

— Я не сожалею об этом, — улыбнулась я и хотела было сказать кое-что еще, но этому помещал лязг скрещиваемой стали.

Я увидела, как Ветер забавляется с Тенианом, который с яростью, которая запретна во время поединка, атакует своего противника. Я не сомневалась в том, что как только Выпивающему Жизнь надоест эта возня, он спокойно убьет Главу Гильдии Убийц, а это меня не устраивало. Стоило мне только об этом подумать, как Ветер с откровенной издевкой отбил удар Тениана, и его клинок замахнулся в последнем для главы ударе. Кричать что-либо было бессмысленно, и я простым силовым ударом воздуха отшвырнула их в стороны, а потом встала между ними. Я поняла, что именно в эту минуту, я должна сказать, с кем буду.

— Я хочу сказать, — ровным голосом произнесла я, — и вы обязаны выслушать меня. Я решила, с кем хочу быть.

Мужчины смотрели на меня, одинаково поджав губы, и каждый был уверен, что я назову его имя. Вот только я знала, что это их уверенность скрывала под собой страх, что не он будет выбран. Я глубоко вздохнула и обернулась к брату, прося его о поддержки. Мой близнец понял меня и, подойдя ко мне, положил свои ладони ко мне на плечи. Ощутив его поддержку, я глубоко вздохнула, пытаясь унять дикую скачку сердца, и сказала, посмотрев на Ветра с нежностью:

— Я люблю тебя, мой iph" hatren (iph" hatren — командир Выпивающий Жизнь и самый сильный среди них — прим. автора). Но у нас с тобой впереди вечность, а дорога жизни Тениана очень коротка. Я останусь с ним, пока Смерть не придет за ним.

— Нет, — отрезал Ветер, и я увидела, как в его глазах поселилась снежная равнина — холод и пустота.

Я подошла к нему и заглянула к нему в глаза.

— Ветер, ты меня любишь?

— Конечно, — кивнул он, беря мои руки в свои.

— Ты хочешь, что бы я была счастлива? — продолжала я вопрошать.

— Да.

— Тогда почему ты препятствуешь моему счастью? — жестко спросила я, — если я сейчас брошу Тениана, прекрасно сознавая, какой удар ему нанесу. То неужели ты думаешь, что я буду счастлива с тобой, зная, что тому, кого я также сильно, как и тебя, люблю, плохо? Поставь себя на его место.

— Но я не на его месте, — упрямо возразил Ветер.

Я недовольно взрыкнула и постаралась придумать аргумент. А потом вспомнила.

— Тогда окажи мне ответную услугу, — тихо и уверенно произнесла я, — я ведь тогда согласилась на то, чтобы ты остался с ней до конца ее жизни.

Ветер вздрогнул так, словно кто-то хлестнул его по спине, а потом такая сильная горечь прорвалась сквозь его самоконтроль, что и я ощутила ее, как комок битого стекла в горле. Этот комок ворочался, причиняя боль сердцу и заставляя бежать слезы. Мы стояли и смотрели друг на друга и плакали, ничуть не стесняясь этого.

Когда Ветер гулял по миру, то так же, как и я, влюбился в обычную смертную. Но такую красивую, что я сильно испугалась того, что Ветер меня разлюбит. Но видя, как он ее любит, я, скрепя сердце, на свой страх и риск отпустила его. И вот теперь я прошу об ответном одолжении.

Беловолосый воин пристально смотрел на меня, и в его глазах, помимо горечи потери, плескался океан боли, такой сильной, словно он только что потерял ту, другую любимую. Впрочем, учитывая, что мы помним каждое мгновение так, будто оно было только что, для Ветра это так и было.