Алина Лис - Изнанка свободы
- Название:Изнанка свободы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:0101
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алина Лис - Изнанка свободы краткое содержание
Когда-то она была первой леди герцогства, но потеряла все: родину, титул, близких, и превратилась в бесправную рабыню. Зачем бессмертному Стражу простая человеческая девушка, если в охоте за жрецами Хаоса она лишь обуза? Даже самому себе могущественный лорд Изнанки не сможет ответить на этот вопрос. Она ненавидит своего хозяина и мечтает о свободе, но свобода ли ей нужна? Чтобы услышать и понять друг друга им придется пройти долгий путь. Обложку нарисовала замечательный художник Наталья Гудожникова Красные флаги: В тексте присутствуют достаточно жесткие сцены. Есть эротика, насилие. С женщинами очень часто обращаются неполиткорректно. Нет юмора, мэрисью и попаданцев. Несмотря на все перечисленное, присутствует сильная романтическая линия между главными героями. Половина повествования ведется от лица мужчины.
Изнанка свободы - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— О боги, Элвин! Это отвратительно, — сморщилась Франческа, разглядывая выкидыш моего черного чувства юмора.
— Не говорите глупостей, сеньорита. Очень симпатичная рука. Нас с ней многое объединяет, мы столько пережили вместе. Согласись, что сжечь ее после такого было бы предательством с моей стороны?
Она посмотрела на меня, как смотрят на скорбного разумом, но любимого человека.
— Зачем ты делаешь вид, что это смешно?
— Во-первых, это действительно смешно. А, во-вторых, чтобы не превращаться в нытика. Тут можно или пафосно страдать, или глумиться. Предпочитаю второе.
Франческа
— Как ты думаешь, может приделать крюк вместо кисти? Я где-то читал, что пираты использовали их.
— Крюк? — от одной этой мысли становится смешно. — Ты серьезно?
Мой мужчина стоит полуобнаженный перед зеркалом, разглядывает то, что осталось от его левой руки. И я по его лицу вижу, что это зрелище ему не нравится.
Значит, сейчас начнет насмехаться и издеваться. Над собой. В последнее время он постоянно над собой смеется. Иногда меня это пугает, но я понимаю — вмешиваться нельзя. Ему это нужно. Он так справляется.
И справится, я знаю.
— Конечно! Можно даже сделать кучу разных насадок. В виде кинжала, например. Буду человек-дага. Или арбалет приладить.
— Мне кажется, от крюка больше неудобств в обычной жизни. А что — пираты их правда использовали?
— Понятия не имею. Но если использовали, я обязан заиметь себе такой. Ты не знаешь, а среди моих предков были настоящие пираты! Представляешь меня на палубе в рогатом шлеме, со шпагой в одной руке и крюком в другой? Вместо другой, то есть.
Я все-таки не удерживаюсь. Элвин с его камзолами, крахмальными сорочками, лайковыми перчатками и запахом парфюма в рогатом шлеме — это действительно смешно.
— Не представляю, — признаюсь я сквозь смех.
— Почему?
— Ты слишком… аристократичный что ли. Для рогатого шлема. И вообще все придумал.
— За «аристократичного» спасибо. И ничего я не придумал. Ну, может немного приукрасил. Откуда, как ты думаешь, на гербе Скъельдингасов кнорр под полосатым парусом? Я тоже хочу быть викингом!
— При чем здесь короли Ундланда?
Он отводит взгляд:
— Неловко признаваться, но они вроде как мои родственники.
Кому-то другому я бы не поверила. Я бы и ему не поверила, не расскажи он об этом так. С кривой улыбкой, словно действительно стесняется сознаться в блистательном родстве.
Элвин никогда не рассказывал мне о своем прошлом. Ничего. Ни о том, откуда родом, ни о том, как стал Стражем. Душа его — неприступная крепость за каменной стеной. Врата всегда заперты на десятки замков, щеколд и цепей. Ни калитки, ни щелочки.
И вот: дверца скрипнула, приоткрылась.
— Не знала, что ты королевского рода, — я говорю это очень мягко, чтобы не спугнуть его.
Пожалуйста, я хочу знать о тебе больше, ты — упрямый, надменный, невыносимый и замечательный человек, которого я люблю!
— Был. Уже нет.
Он пробует провести выпад левой рукой и морщится. Мне стоит усилий не отвести взгляд.
Знаю, пока разница незаметна. Еще несколько месяцев и мышцы совсем одрябнут, усохнут. Это будет видно даже в одежде. Изменится походка, движения. Изменятся привычки, уже меняются.
Мне приходилось встречать одноруких. Один в Кастелло ди Нава, работал помощником конюха. Его звали Тинто, а мальчишки дразнили его Тинто-Обрубок…
Я не сомневаюсь: если кто-то попробует назвать так Элвина, он порежет нахала на ровные ломтики. И отсутствие руки ему совсем не помешает.
— Расскажешь?
Он вздыхает:
— Это давняя и грязная история. Ну ее! Тебе еще станет меня жалко.
— Я никогда не унижу тебя жалостью.
— Все равно не хочу вспоминать.
Не открылась дверца… показалось.
Я смотрю, как он медленно, контролируя каждое движение, натягивает рубашку. И думаю, что можно, конечно, обидеться, только не поможет. С Джеффри помогло бы — муж не мог вынести моей обиды и, особенно, слез. А Элвин даже не заметит. Или заметит, но пожмет плечами и займется своими делами.
Но можно попробовать по-другому.
Я подхожу сзади, чтобы обнять его. Утыкаюсь в плечо, вдыхаю его запах. Просовываю руки под ткань, чтобы погладить горячую кожу.
— Ммм… сеньорита. Мы же только что из постели.
— Расскажи, — прошу я тихо-тихо. — Пожалуйста!
Он оборачивается:
— Что, без исповеди никак? Какая разница, кем я был раньше?
— Я так мало о тебе знаю.
На самом деле я знаю о тебе очень много. Твои привычки — на завтрак ты любишь яичницу, непременно болтунью, и поджаренные тосты. А шейный платок повязываешь особым, хитрым узлом, теперь его завязываю я, а ты хмуришься и злишься, как всегда, когда что-то напоминает о твоем увечье, и никак не хочешь понять, что я бы завязывала его все равно — неважно, сколько у тебя рук, просто мне нравится это делать. Когда тебе интересно, ты сводишь брови, отчего складка меж ними становится чуть глубже. Ты говоришь очень много о пустяках, мало о важном и никогда — о своих чувствах, твоя любовь и забота всегда выражаются в делах.
Знаю, какой ты сложный, противоречивый, колючий. Каким неприятным можешь стать, если почувствуешь себя задетым. Или если просто захочешь остаться в одиночестве, а ты хочешь этого часто, очень часто.
И знаю твою нежность — она стыдливей послушницы монастыря, проявляет себя украдкой, не терпит пристальных взглядов, словно боится быть замеченной…
Я знаю о тебе главное — какой ты есть.
— Можешь не говорить. Я не обижусь. Но приятно, когда ты мне доверяешь.
Снова вздыхает:
— Ну ладно…
Усаживает меня в кресло к себе на колени, распускает волосы, чтобы зарыться в них лицом, ему нравится, когда я с распущенными волосами, и он все время портит мои прически. Хоть выбрасывай шпильки совсем.
И долго, долго молчит.
Я тоже молчу, прильнув к его груди. Слушаю, как стучит его сердце.
— Вот демоны… не знаю с чего начать. Это вообще история не про меня. А про одного парня по имени Хаймлад. Я с ним, кажется, знаком… был.
— Хаймлад Скъельдингас?
— Ага, — он криво ухмыляется, перебирая мои волосы. — Целый принц, смешно, да? Сын короля Аурвендила… был такой. Правил аж три года. После него осталась одна строчка в летописях…
Я слушаю его голос — насмешливый, подчеркнуто равнодушный. И понимаю… просто все понимаю.
— …тайник в кабинете Хаймлад обнаружил случайно. Что-то вроде сейфа, взрослый не поместится, а для ребенка в самый раз. Иногда получалось подслушать разговоры взрослых. Например, так он узнал, что первый министр — продажная скотина и взяточник. И еще… А, не важно! В тот день Хаймлад прятался от наставника. Он терпеть не мог уроки альбского…
Его голос становится глуше:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: