Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса

— Мне кажется, травля хаотским спецназом и два редких сверхсильных существа, одно из которых владеет гипнозом — это перебор, как для одного вечера. — Я вздохнул, и снова откинулся на подушку. — И что ты думаешь об этом?

— Уточняй, о чем именно ты спрашиваешь! — промурлыкала Кира. — Вчера вечером слишком много всего произошло.

— Ну, с Бестией и хаотской группой специального назначения все более или менее понятно, хотя проблем от этого не меньше. Среди хаоситов произошел переворот, в результате чего я потерял верного друга и стал ренегатом для своих бывших товарищей. На счет того, как быть дальше, еще пораскину мозгами. Мне интересно твое мнение о демоне в золотых сияющих доспехах и о том странном существе в черном плаще, что разорвало демона на куски. Этот ночной пришелец почему‑то спас нас от неминуемой гибели.

— Не нас, а тебя. Я не живая, и смерть мне не грозит, — поймав мой не самый любящий взгляд, демонесса продолжила. — Да, мне тоже все это кажется странным. Особенно — нападение валькирии. Ее явно кто‑то подослал. Сами по себе эти демоны на магов не охотятся. Да она и сама призналась, что ей приказали тебя убить. Но вот странно, что кто‑то решил избавиться от тебя таким способом, если…

— Если есть сотни более простых и практичных возможностей покончить со мной, — закончил я за свою спутницу. — Да, меня это тоже удивляет. Все маги довольно прагматичны, они и лишней капли энергии не потратят. А тут такой расточительный выпад. Натравлять на мага моего уровня валькирию — это все равно, что бороться с клопами при помощи миномета и ручных гранат. Не практично, это мягко сказано.

— Может, тебя вовсе и не хотели убивать?

— Ну, не похоже было, что валькирия имела мирные намерения.

— Я не об этом, — сказала Кира.

— Думаешь, враг хотел проверить, придет ли мне кто‑то на помощь? То странное существо в плаще? Может, его спровоцировали на мою защиту, заставили открыться и показать себя? Не знаю, все это кажется мне маловероятным, — сказал я и обхватил свою голову руками.

— Возможно все, — философски заметила Кира. — Хотя, все еще непонятно зачем к тебе подослали именно валькирию, а не кого‑то другого? Что если твой враг просто живет за Гранью, в Сумрачном Мире, и сам к тебе дотянуться не может? Вот и посылает кого‑то вместо себя.

— Это вряд ли. Я всего несколько раз был за Гранью, и врагов там себе нажить не успел. Да и живут там одни тени и призраки, больно нужен я им. У меня и в этом‑то мире врагов нет. Точнее, не было до вчерашнего вечера. И все‑таки, тот незнакомец в плаще, кажется мне еще удивительней валькирии. Кто он такой? Или что он такое? Как он так быстро разделался с могущественным демоном. А его голос. — Я поежился от одного воспоминания.

— Стилем боя это существо очень походило на вампира.

— А вампиру под силу разделаться с валькирией? — поинтересовался я.

— Ну, думаю, слаженная команда, в которую входит дюжина тысячелетних вампиров, с этой задачей справилась бы, минут за пять. И не без потерь, скорее всего. Но, что бы так вот, за несколько мгновений разорвать валькирию. На такую мощь способны только Великие Мастера. Но все они пользуются магией, а не когтями и клыками.

— У меня голова раскалывается от всех этих загадок, — ответил я, еще сильнее обхватив руками голову, что чуть ли не трещала по швам. — Нужно пойти поесть. На пустой желудок из меня плохой аналитик.

— Впрочем, как и на полный, — не удержалась от шпильки Кира. Кошка спрыгнула с кресла и подошла к выходу из комнаты.

— Э нет! Мне могут пригодиться твои советы, а на людях я не собираюсь говорить с пустотой, так что полезай‑ка ты в медальон! — Как я уже говорил, Кира очень не любила сидеть внутри "презренного куска метала", но это был единственный способ поддерживать ментальную связь, то есть, говоря проще, общаться друг с другом без посредства речевого аппарата.

Я, стиснув зубы, приподнялся на локтях, сел, а потом аккуратно встал с кровати. Все тело болело невыносимо, но отлеживаться не было времени. В любой момент мои враги, коих у меня, как вчера оказалось, немало, могут узнать, что мне удалось выжить, и тут же поспешат исправить эту досадную ошибку.

Я взял со стула свою одежду и, кое‑как натянул на себя, двинулся к выходу. Оглянувшись, я в последний раз посмотрел на маленькую уютную комнатку, больше всего мне захотелось остаться здесь хотя бы на день, и не думать ни о чем, ни о чем не переживать. Но я не мог позволить себе такую роскошь.

Я быстро миновал холл гостиницы, не особо глядя по сторонам, и вышел на улицу. За ограждением, под зонтиками с логотипом "кока — колы" стояло около десяти пластиковых столиков, три из которых были заняты. Из мангала, что находился недалеко от летней кухни, доносился аппетитный запах шашлыка. Желудок протяжным жалобным урчанием напомнил мне, что подкрепиться было бы совсем не лишним. А я как раз вспомнил, что с деньгами у меня туго. Какая досада! Что ж, придется использовать старый не слишком благородный, но весьма эффективный способ. Я посмотрел на людей, сидящих за столиками, и прикинул, кто же сегодня будет моим спонсором. Слева сидела семья: отец, мать и дочурка лет пяти уплетали бургеры и жизнерадостно улыбались. Эти люди выглядели счастливыми и довольными, и в мои планы пока не входило менять это. Справа от них сидела одинокая дама в деловом костюме, и, с выражением крайнего усердия на лице, вяло ковыряла вилкой крохотную порцию какого‑то салата, изредка маленькими глотками прихлебывая из бокала белое вино. Эта тоже не подходит. За крайним столиком справа сидел тучный мужчина лет сорока, одетый в дорогой костюм, пуговицы которого еле сходились на необъятном чреве. Перед ним стоял бокал с темным пивом, большая тарелка картофеля и двойная порция шашлыка. Половина этой еды была уже съедена, и по той скорости, с которой толстяк расправлялся с едой и пивом, я понял, что это не первая его порция, и далеко не первый бокал. Вот кто мне нужен.

Превозмогая боль, я уверенным, как мне казалось, шагом подошел к столику, хлопнул толстяка ладонью по плечу и достаточно громко произнес: "Здоров! Давненько не виделись!". Краем глаза, где‑то на периферии зрения я заметил человека в черном костюме и затемненных очках. Он стоял в достаточно расслабленной позе возле черного "BMV", но когда я подошел к толстяку — тут же напрягся. Черт бы побрал мою невнимательность! Когда‑то она меня погубит! Это, судя по всему, был телохранитель толстяка, но отступать уже слишком поздно.

Мужчина передо мной тоже напрягся, его массивная голова повернулась в мою сторону, и на меня уставились крохотные поросячьи глазки, которые совсем сузились в подозрительном прищуре. Так продолжалось несколько мгновений, после чего его глаза расширились, и я рассмотрел в них сначала удивление, а потом и узнавание. Вдруг лицо толстяка расплылось в широкой улыбке, и он так неожиданно схватил меня своей громадной ручищей и прижал к себе, что я еле устоял на ногах: