Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса

— Вставай соня, весь обряд просить.

Я недовольный тем, что меня разбудили, поднялся на ноги и посмотрел в окно. Там была кромешная тьма. Странно, а мне показалось, что прошло всего пять или десять минут.

Что ж, пора начинать, хоть мне этого и не хочется. Ну, быстрей начнем — быстрей закончим. Надо сказать, я плохо разбирался в ритуальной магии, и, в частности, в магии призыва всяких сущностей. Но, к счастью, со мной всегда была пушистая язвительная "википедия" мира магов.

— Возьми мел, — скомандовала Кира, — и очерти вокруг себя круг.

Я послушно выполнил приказ. Простая и примитивная, но очень действенная защита против демона.

— Теперь формулы.

Я повторил за Кирой заклинание, слово в слово. Нарисованный круг на секунду засветился, но, тут же, стал таким, как прежде, простым рисунком, начерченным на полу. Вот только я почувствовал, что моя защита возросла. Стало как‑то намного комфортней.

— А теперь подношение! — скомандовала Кира.

Ну да, кровь, куда же без этого. Я взял нож и аккуратно сделал надрез на своей руке. Я собрал несколько капель крови на лезвии ножа и оставил его за пределами круга.

— Что ж, можно снимать печати. И ещё Странник, если тебе дорога твоя жизнь и твоя душа, что бы ни случилось, что бы ты ни увидел, не вздумай покидать пределы круга! — сказала Кира, она казалась на редкость серьезной, и, даже, будто немного напуганной. Странно, и первое и второе для нее было нехарактерно. — Все, больше я тебе ничем не помогу. Я должна спрятаться, иначе эти твари сожрут меня. Прости!

Вспышка света и моя демоническая кошка превратилась в дымку и исчезла внутри медальона, висевшего на моей шее.

Ну вот, я снова один. Ну что поделаешь, нужно быстрей покончить со всем этим. Я сел в позу лотоса внутри круга, достал из шкатулки камни. Кристаллы тут же начали излучать чудовищно разрушительную силу и очень темную ауру, у меня даже немного закружилась голова и началась лёгкая тошнота.

Надеюсь, я знаю, что делаю. Я разложил кристаллы за пределами круга вокруг ножа с каплями моей крови, и прочитал формулу снятия печатей, которой меня обучил Великий Мастер.

Сначала ничего не происходило. Только становилось все холоднее и холоднее. Я поежился. Температура упала, казалось, на полтора десятка градусов, у меня изо рта шёл пар. Я увидел, как окна покрываются изморозью.

"Идут, — прозвучал в голове голос Киры, — собери всю волю, Странник! И ни при каких обстоятельствах не покидай круг!"

Мне показалось, или ее голос действительно прозвучал взволновано? После слов Киры, вмиг вспыхнули все старые свечи, стоявшие в подсвечниках на столе. Где‑то на первом этаже послышался визг, нечеловеческое рычание, крики, стоны, плачь. Дикая какофония разного рода демонических звуков. Вдруг, рояль, стоявший в комнате, сам заиграл тихую музыку. Я тут же узнал эту мелодию, траурный марш Шопена, известный так же как "похоронный марш". К клавишам будто нежно прикасались невидимые пальцы. Музыка нарастала, становясь громче. Я задрожал, то ли от холода, то ли от страха. Но все же, собрал волю в кулак. Я повидал многое, справлюсь и с этим. Мне ничего не грозит, пока я нахожусь внутри очерченного мелом круга, а свои страшилки пусть оставят для детей.

На лестнице раздались тяжелые шаги какого‑то грузного существа. Оно пыхтело и скрипело половицами, приближаясь к двери. Похоронный марш играл громче и громче с каждым скрипом на лестнице.

"Держись, Странник, — пытался успокоить я сам себя, — что бы ни вошло в эту дверь — ты выстоишь!".

В дверь тихо заскреблись. Потом где‑то в коридоре нежный женский голос запел зловещую колыбельную. Я вздрогнул, это был голос моей матери.

" Почему еще не спишь?

Спи, усни, ты мой малыш.

Засыпай же вечным сном,

Смерть давно уж за окном.

Растерзают бесы душу,

Черви уж дожрали тело,

Не вынес тяжкую ты ношу,

И жил ты как‑то не умело.

Теперь пора кормить червей,

Одна судьба у всех нулей.

Ты станешь прахом, ты ничто.

Ты был никем, ты есть никто ".

Проклятые твари, я с силой сжал кулаки и заскрежетал зубами от бессильной злобы. За дверью послышался смех, какой‑то низкий, хриплый и визгливый. Потом раздался резкий удар в закрытую дверь, и та разлетелась в щепки. Существо, что забежало в комнату вслед за этим, можно назвать смесью паука и какой‑то гуманоидной твари, отдаленно напоминающей человека. Нижняя часть тела была паучьей, верхняя немного походила на женщину. Только руки — слишком длинные, с острыми пожелтевшими когтями на узких длинных пальцах. Сами когти достигали тоже не менее полуметра. На голове демона было восемь белесых глаз, что с дикой скоростью хаотично метались в своих орбитах. Кожа демона была мертвенно бледной, обескровленной, местами покрытой трупными пятнами.

— Где же? Где же наш господин? — голос звучал настолько неприятно и скрипуче, что я невольно вздрогнул. "Паучиха" проворно взбежала по стене, пробежалась по потолку и снова вернулась на пол, жадно втягивая ноздрями воздух. — Я его не чую.

— Да здесь же он, дура, — раздался из коридора низкий хриплый бас.

Траурный марш заиграл громче, и в зал торжественно вошли ещё двое демонов, видимо изображая похоронную процессию. Оба были одеты в чёрные смокинги. Одно существо напоминало маленького мерзкого карлика, только кожа его имела ярко — зеленый окрас, уродливое лицо украшали огромные бородавки, и длинная борода в десяток метров стелилась по полу. Второй — что‑то похожее на непропорциональную обезьяну, с головой пса. Он вывалил изо рта пожелтевший сухой язык, а с его клыков капали слюни. Эти двое несли в руках гроб без крышки, и я легко мог разглядеть, кто в нем лежит. Это был я, наряженный в красивый дорогой костюм, мертвенно бледный, держащий в своих мёртвых руках зажженную свечу.

У меня мороз пробежал по коже, хоть это и был всего лишь мираж, но он казался таким натуральным.

— О, наш господин. Такой сладкий, так бы и съела его всего. Но ограничусь лишь кусочком. — Радостно закричала "паучиха". Она подбежала к моему телу, лежащему в гробу, и быстрым ловким движением подцепила своим когтем мой правый глаз. Она вырвала его из глазницы и положила себе в рот, где сотни мелких острых зубов начали его жевать с мерзким чавканьем. — Вкуснотень! Хочу ещё! — с этими словами она вырвала и второй глаз, поиграла им на языке и глотнула его, на этот раз не прожевывая.

— Ты что творишь, — зарычал "пес", — это же наш господин. Оставь и нам немного.

Через миг гроб упал на землю и демоны стали разрывать на куски лежащее в нем тело, моё тело. Я лишь с силой сжал кулаки. Это просто иллюзия, это все не взаправду, они просто играют со мной. Куски плоти и брызги крови разлетались по всей комнате.