Astrollet - Проклятие шаманки. Том 1.

— Ох! Девонька и какой же варвар тебя так приковал? Такие здоровенные цепи на такую хрупкую ногу.

Приходил в себя очень долго. Только неделю был в беспамятстве, между жизнью и смертью. Как потом я узнал, Ерофей Трофимыч всю неделю не отходил от меня, утром и вечером делал пенициллиновые уколы и поил теплой водой. Целую неделю он вырывал меня у смерти. К концу недели я очнулся, ну как очнулся, только мог открывать глаза, а все остальное не двигалось, не было даже сил поднять руку.

До конца сентября, так и лежал как бревно без движения. Приходить в себя начал где-то недельки через три. К тому времени я уже мог самостоятельно вставать и ходить в туалет, а то было стыдно, что на старое ведро, меня всегда сажает егерь.

— Ты что! Меня стесняешься? — видя мое смущение, спрашивал Трофимыч — так ты меня не стесняйся, у меня внучка твоего возраста — потом грустно добавил была — Утопла она, купались с девчатами на реке и попала в браконьерские сети, там течение сильное, и затянуло ее в водоворот. А через год ее родители, мой сын с невесткой в автомобильной аварии погибли. Так, что один я на всем белом свете остался.

Я с сочувствием смотрел на охотника и мычал, что-то жалостливое. Когда Трофимыч узнал, что я была в рабстве и к тому же немая, то его жалости не было предела. Свою историю, немного подредактированную мной, я изложил ему на бумаге.

Когда он начал спрашивать, как моя фамилия и где находится заимка бандитов, то я прикинулся и написал ему не помню.

А, что удар был и мне лучше прикинуться, что у меня частичная амнезия. В рассказы про шаманку и мое превращение в девушку никто не поверит, в лучшем случае отправят в психушку. Так что лучше про это надо молчать.

Пока не выпал первый снег, Трофимыч ходил на охоту, кабана надо добыть на еду или лося, говорил он. К вечеру он приходил и приносил, то зайца, то глухаря, затем чистил или потрошил добычу и вечером мы ели обалденное жаркое из зайчатины или вкусный мясной глухариный бульон.

Однажды Трофимыч собрался в поселок, где он жил и сказал

— От моей внучки много вещей осталось, поеду за ними съезжу, а то негоже тебе на зиму оставаться совсем голой, к тому же к участковому надо зайти.

Это ж надо в наше время взять девушку в рабство, совсем сволочи совесть потеряли.

Я умоляюще сложил руки перед охотником и взяв карандаш и бумагу, быстро, быстро написал, что не надо ничего, никому рассказывать.

Егерь только крякнул и недовольно покачал головой, но согласился со мной.

Когда придет время я сам должен с ними рассчитаться, для этого мне надо набраться сил и умений. Богатырев еще не знал, что ему предстоит обучить меня всему, что он знает сам. Я отсюда никуда не уйду пока не научусь ухваткам охотника, в этом твердом намерении, обучиться я буду просить охотника и бывшего разведчика, если надо встану перед ним на колени, мне это надо.

Егерь, Ерофей Трофимыч, приплыл обратно на моторке через три дня и привез для меня целый ворох зимней одежды и нижнего белья, даже в отдельной упаковке гигиенические пакеты, ну это он наверное специально за ними заходил в аптеку.

Я посмотрел и усмехнулся про себя, такие пакеты наши девчонки уже давно не берут у них для этого есть тампоны, они ими пользуются когда у них критические дни бывают. И я тут сам себе задал вопрос, а почему у меня они никогда не шли, я же вроде тоже как бы девушка.

И тут меня бросило в настоящий жар, а не беременное ли это тело и почему до сих пор нету месячных? Они же меня без всякой контрацепции?

Я лихорадочно стал шариться в привезенной Трофимычем женской аптечке, нет ли там?

Есть, нашел. Так теперь к эти полоскам еще и инструкцию надо, слава богу тоже нашел. Все сделал как написано в инструкции. Тест на беременность ничего не показал и пока тошноты нет, что еще там у женщин должно быть? Какие признаки?

Но дни проходили за днями, а у меня все было в порядке, т. е. не в порядке, не было критических дней, вообще.

Я было обрадовался, видать шаманка не до конца сделала меня девушкой и есть надежда, что колдунья все может вернуть обратно. Вот только мне надо найти ее как-то и попросить прощения. Нет не попросить, а в ножки кинуться и покаяться.

Простит ли?

А Трофимыч предусмотрительный человек, привез даже внучкины лыжи и несколько блокнотов и много карандашей.

Вот я и улучив момент, написал ему на листочке блокнота свою просьбу, научить меня таежной жизни. Он сначала удивился, а потом согласно закивал головой.

— Вот, что девонька! — внушительно сказал он — надо сначала на твои косточки немного мясца с жирком нарастить, а уж потом будем тренироваться, а то ты ж настоящий выходец из *Бухенвальда*, слышала? В войну у немцев такой концлагерь был?

Я удивленно на него посмотрел и отрицательно покачал головой.

— ИЭх деревня! — в сердцах тот чертыхнулся — ладно потом расскажу. А пока временно будешь помогать мне по домашнему хозяйству.

Я согласно кивнул головой. Иногда это бывает очень удобно быть немой, иногда бесит до белого каления, когда не можешь полно выразить свои эмоции словами.

Как и сказал егерь, я теперь отъедался и накапливал жирок. Но мне было скучно и я всегда что-то делал, чтобы хоть как-то отрабатывать хлеб, что тут ем у охотника. Вот уже и рассуждать стал как нормальный человек, а ведь раньше посчитал бы, что так и должно было быть, чтобы на меня кто-то работал, да еще и ухаживал.

Мои ценности постепенно менялись и под вечерние разговоры с Трофимычем, мои желания и взгляды на жизнь кардинально меняли свои полюса.

Вот и выпал первый снег, и по реке пошла шуга, середина ноября, Трофимыч говорит, что все по реке ходить нельзя, потом только по льду, когда река встанет и то не сразу.

Пока он начал меня приучать к бегу, благо снега выпало пока немного. Дыхалка у меня ни к черту, задыхаюсь на первом же километре.

Трофимыч сочувствует и успокаивает, что не боги горшки обжигают, постепенно придешь в норму и все наладиться, он то видит, что я не сачкую а стараюсь.

Но потихоньку, полегоньку у меня стало что-то получаться и по снегу я к концу ноября стал вполне проходить за день не меньше- пяти семи километров.

Трофимыч мне опредилил маршрут и я набил по нему уже коллею, не заблужусь, а егерь пошел по своему участку устанавливать соболиные капканы и кулемки, снаряжая их добытым недавно лосем. Вообще лосятина очень вкусна, особенно когда ее приготовит Ерофей Трофимыч с картошечкой и специями, я так не могу, у меня не получается.

К середине декабря я делал уже за раз по несколько кругов, а это примерно где-то восемнадцать-двадцать км по снежному насту.

По рассказам Трофимыча, чтобы обойти четверть участка, надо пробежать за день примерно тридцать- сорок километров