Галина Очеретяная - Вояж продолжается или последний рывок Алиски!

Когда о моем маленьком заговоре стало известно Адамиру, то он метал громы и молнии в мою сторону.

— Как ты могла ее отпустить? — орал он на меня. Сейчас со мной говорил обеспокоенный отец, а не король. — Она же совершенно беззащитна.

— Адамир с ней все хорошо, — успокаивала я короля. — О ней позаботится Ваул.

— Зачем они вообще ушли в горы? — ну да, мы не говорили Адамиру о том, что хотим освободить Таиру.

— Ваулу стало любопытно, а Адели согласилась его просто сопроводить…

— Что может быть любопытного в вечно холодных опасных горах? — продолжал возмущаться он.

— Я бы тоже отправилась вместе с ними, если бы не Риан.

— Вы сумасшедшие и дочь мою втянули в это…

— Ее никто ни во что не втягивал, — ну, это я слукавила. Именно с моей «подачи» девушка сейчас бороздит просторы горы Хашар. — Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения.

— Она моя дочь!

— Никто и не лишает тебя звания «папочки»!

— Не ерничай, — устало попросил меня король. — Я очень люблю ее и переживаю.

— С ней все будет хорошо, поверь мне, — я взяла его ладонь и слегка сжала ее в поддерживающем жесте.

— Фриза Алиса, — с криком влетел в гостиную мастер Тамир, не замечая рядом стоявшего короля. — У меня все получилось! Я смог с точностью перенести фризу Аделаиду на холст во весь рост. Невероятная, потрясающая женщина. Она, как богиня…

— Алиса, это кто и о чем он говорит? — наконец-то вклинился в наш разговор Адамир.

— Вваше Величество? — о вот и короля заметили.

— Это мастер Тамир и он занимался моей личной просьбой.

— Какой? — подозрительно поинтересовался король.

— Личной…

— Могу я узнать? — усмехнулся Адамир. — Тем более, как утверждает твой мастер, холст с некой женщиной готов.

И вот что прикажете делать? Королю не отказывают.

— Хорошо, — сдалась я. — Фриз Тамир веди и показывай, что у тебя там получилось.

Кстати, когда Тамир согласился работать над такой деликатной просьбой, то я выделила ему целую мастерскую, где он и пропадал последнее время. Я даже не представляю, как можно из того испорченного временем клочка портрета воспроизвести оригинал. Но мастер на то и мастер, что для него нет ничего невозможного.

— Вау! — вот и все, что я могла произнести. Тамир не просто перенес изображение. Он его дополнил, добавив ярких красок в образ. В оригинале было только лицо и покатые плечи. Сейчас же на нас смотрела миниатюрная улыбающаяся девушка в полный рост в шикарном платье цвета неба. Светлые длинные локоны спускались по плечам в ласкающем жесте. Казалось, что вот-вот она нам подмигнет. Портрет казался настолько живым, что создавалось ощущение того, что сейчас эта красавица сойдет с этого портрета и присоединится к нам. И как! Скажите, как можно было погубить такую красоту? Как тот неизвестный подлый аристократ посмел уничтожить такое светлое создание? Как вообще посмел посягнуть на эту нимфу? — Тамир ты сделал для нас даже больше того, что я просила, — все еще находясь в шоковом состоянии, произнесла я. — Она великолепна! Уже жду не дождусь реакции Камиля, — вот кому будет настоящий сюрприз. — Тамир сделай еще на пергаменте этот образ, чтобы она была рядом с ним всегда, когда его не будет дома.

— Хорошо фриза Алиса, — кивнул довольный мастер.

За всеми своими восторгами я совершено позабыла об Адамире. Оглянувшись, я увидела его ошеломленное лицо. Он ничего не говорил, а лишь голодным взглядом поедал картину Аделаиды.

— Я хочу видеть эту женщину, — прохрипел король. — Я хочу видеть ту, с которой рисовали эту картину.

— Это невозможно, — проговорила я.

— Как ты смеешь мне перечить? — взвинтился Адамир. Его глаза метали молнии. Я если честно испугалась его внезапной непонятной агрессии. — Доставить ее ко мне! Немедленно!

— Адамир — эта женщина мертва вот уже, как несколько лет, — спокойно попыталась ответить я.

— Как мертва? — неверяще прошептал король. — Не может быть! Только не она, — его глаза полные боли выражали такую тоску, что невольно замирало сердце.

— Тамир, — обратилась я к мастеру. — Оставь нас, — негоже простому смертному смотреть на подобное состояние своего государя.

— Адамир, — окликнула я короля, едва мы остались одни.

Он не обращал на меня никакого внимания, а лишь подойдя к картине, стал пальцами обводить черты лица девушки, контуры тела. Он что-то непонятное бормотал себе под нос, словно сошел с ума.

— Я ведь очень долго искал тебя, — смогла я разобрать слова сквозь его бормотание. — Почему ты сбежала? Разве я давал повод?

— Видимо давал, — вклинилась я в его беседу с картиной. — Иначе бы она не сбежала.

— Я так тебя любил, — продолжал шептать король. — Я так и не смог тебя отыскать, — я абсолютно ничего не понимала. — Алиса, — он обернулся ко мне, прерывая свой контакт с образом девушки. — Откуда она у тебя? Ты ее знала?

— Заочно, — только то, о чем мне рассказал Камиль. — К сожалению она умерла задолго до того, как я оказалась здесь.

— Где и как она умерла? Ты знаешь?

— Только в общих чертах, — ответила я. — Пойдем присядем, — предложила я. — Видимо разговор будет долгим.

Он нехотя направился за мной в гостиную.

— Рассказывай, — попросил он, едва мы расположились в креслах.

— Эта женщина Аделаида и она сирота, — начала я припоминать то, о чем мне рассказывал Камиль. Адамир кивнул. — Однажды она полюбила аристократа, который оказался женат, — при этих словах король вздрогнул.

— И что дальше?

— А дальше, — продолжила я. — Любовь-морковь и все дела, а итогом оказалась беременность Аделаиды…

— Она была беременна? — в шоке переспросил король.

— Ну, этого следовало ожидать, ведь не цветочки же они собирали? — язвительно проговорила я. — Тем более там и жена имелась, — король нервно сглотнул. — Потом она услышала разговор, который ей не предназначался…

— Что она услышала?

— Что ее возлюбленный хочет избавиться от нее, так как она ему надоела…

— Что? — Адамир аж с кресла подскочил. — Не было такого, — возмущался мужчина.

— Это то, что я знаю, — пожала плечами я. — Она боялась за себя и за не родившегося ребенка.

— То, что ты сейчас говоришь, не укладывается у меня в голове, — ошарашенно проговорил он. — Я совершенно не помню тех событий, но у меня и в мыслях никогда не было ее чем-то обидеть, а тем более избавиться. Я очень любил ее.

— Но тем не менее ты это сделал, — перебила я короля. — Вернее она сама избавила себя от тебя, — странно, но сострадания я не чувствовала к Адамиру. Это не он скрывался и скитался по миру. Это не он голодал. И не он беспокоился о том, как прокормить единственного сына. Я прекрасно представляю, что чувствовала Аделаида тогда. Быть загнанным зверем не лучшее, что может случиться. Я ведь всего два года скрывалась на Астрее, но и этого мне хватило с лихвой, а вот одинокая, никому не нужная мать с ребенком на руках это…