Наталья Жильцова - Пять сердец тьмы

Я крутнулась, давая ему возможность оценить и прическу, на которую потратила почти два часа, имея в руках одну лишь расческу, и свежевыглаженное платье. Платье, кстати, было отдельной гордостью, ибо только Создатель знает, каких усилий стоило уговорить Марджи дать мне утюг.

— Неплохо, — он довольно цокнул языком. — В таком случае, терять время не имеет смысла. Пошли?

— Пошли.

Еще раз мельком взглянув на себя в зеркало, я положила руку на предложенный Винсом локоть.

— Запомни основные правила, — едва мы покинули номер, начал инструктировать он. — Общаться со всеми буду я. Ты молчишь и выполняешь все, что я скажу, даже если что-то покажется глупым или неясным. При необходимости лучше потом спросишь.

— Хорошо, — я кивнула.

— По дороге не оборачивайся и старайся не смотреть по сторонам. Взгляд ни на ком не задерживай. Пристальный взгляд считается признаком агрессии и вызова, так что лучше не провоцировать. Если все сделаем правильно, проблем у нас не будет, — завершил Винс, и мы вышли из гостиницы.

Уже после первых шагов в сторону выбранного моим спутником направления, я поняла, что наш путь лежит к промышленному кварталу. Тому самому, неблагополучному.

Учитывая, что небосклон вовсю полыхал алым от заходящего солнца, а тени стоящих вокруг однотипных зданий становились все более густыми, радости это, конечно, не принесло. Оставалось лишь надеяться на то, что Винс знает, что делает. Ну и на упомянутый им бандитский кодекс. Мол, раз сами пригласили — значит, не нападут.

«Хотя некоторые могут и не знать об этом приглашении…»

Поспешно отогнав от себя мрачную мысль, я сильнее сжала руку Винсента.

Рабочий день уже закончился, и народа вокруг практически не было. Мы шли по полупустым улицам, вдоль череды складов и заборов, а затем и вдоль речных доков. Потянуло водой и тиной. Ветер стал более прохладным и порывистым, так что приходилось постоянно то поправлять волосы, то придерживать платье.

Двигались быстро. Винсент явно хорошо знал местность, так как, не задумываясь, сворачивал в нужных местах и ни разу не придержал шага на развилках.

Как и просил Винс, я смотрела только вперед, хотя то и дело ощущала на себе пристальные взгляды местных обитателей: матросов, грузчиков и каких-то неопределенного типа личностей. Среди всей этой разношерстной, грязно одетой компании следователь в строгом темно-сером камзоле и я в нарядном платьице смотрелись слишком уж чужеродно. Однако, несмотря на общее неприкрытое внимание, к нам так никто и не подошел. Даже не окликнул.

Мы спокойно миновали доки и вышли на небольшую площадку, с трех сторон ограниченную стенами ангаров. Шагов двадцать в длину, и уперлись бы в тупик.

Небо окончательно стемнело, и площадку освещал лишь одинокий, поскрипывающий на ветру фонарь.

— Пришли, — Винс огляделся. — Нас должны встречать. Именно здесь.

— Раз должны — значит, встретят.

Внезапно раздавшийся из темноты мужской голос заставил меня вздрогнуть. А в следующий момент из тени ангара выступила на свет фонаря высокая фигура.

Одетый по последней столичной моде мужчина выглядел здесь таким же чужеродным, как и мы. Его камзольная пара явно была сшита на заказ руками не самого дешевого портного, а ботинки тонкой выделки с начищенными серебряными пряжками заставляли думать, что нас встречает, по крайней мере, виконт. Вьющиеся напомаженные локоны и белозубая улыбка, с которой мужчина подошел к нам, подтверждали: обладатель подобной внешности уделяет ей немало внимания.

— Господа, — он поклонился мне и кивнул Винсенту. — Мне приказано проводить вас к его величеству.

— Мы — гости и пользуемся законом и правом гостей, — твердо произнес Винсент, не трогаясь с места.

— Вы — гости. Я подтверждаю и признаю это, — мужчина вновь улыбнулся и обратился ко мне: — Ах, эти условности. С господином Винсентом я имею честь быть знакомым, а вот с вами… — он выжидательно посмотрел мне в глаза.

— Я…

— Она со мной, — перебил меня Винсент. — А перед тобой, Глория, господин Арчиано. Хозяин всех проституток с Портовой и Лесной улиц, а также владелец большинства притонов по Судовой и Болотной… Я ничего не забыл? — он взглянул на мужчину и вопросительно изогнул бровь.

Улыбка того несколько увяла.

— Ну что ты, дорогой друг. У всех свои пути и дорожки…

— И наша ведет этой ночью к Ругару, не так ли? — прервал его следователь.

— Так, так, — проворчал Арчиано и махнул рукой. — Следуйте за мной, прошу вас.

Наш проводник быстро пошел вперед, свернув на какую-то на первый взгляд незаметную и очень узкую дорожку, начинающуюся около угла одного из ангаров.

Впрочем, едва ступив на утоптанную землю, я поняла, что пользуются этой дорожкой часто. Ветки и кусты, скрывающие ее начало, дальше были аккуратно подрезаны и совершенно не мешали нашему продвижению.

Путь наш сразу же круто уводил вниз, так что совсем скоро я расслышала плеск волн.

— Стоп. — Арчиано резко остановился, и я едва не ткнулась ему в спину. — Дальше вас проводят эти господа. Желаю приятной и, смею надеяться, незабываемой ночи.

Он отвесил нам изысканный поклон и, блеснув улыбкой, отступил. В то же время из-за каменного уступа прибрежной скалы выдвинулись двое мужчин. Невысоких, самого невзрачного вида, но вооруженных не хуже городской стражи — с мечами на поясах и магическими штырями-парализаторами. А судя по массивным браслетам на их запястьях, чем-то напоминающих боевой артефакт Винсента, может, даже и лучше.

Лица мужчин закрывали темные повязки, но я и не стремилась их разглядывать. Помнила, что пристальное внимание может быть воспринято превратно.

Один из мужчин выразительно махнул рукой, приглашая следовать за ними, после чего незнакомцы вновь исчезли за уступом.

— Ты знаешь, куда мы идем? — негромко спросила я Винсента, поворачивая за ними следом.

— В городские катакомбы, — пояснил тот. — К одному из входов со стороны моря.

— Катакомбы?

— Ага. Под нашей столицей их целая сеть. Лирания ведь была выстроена на месте разработки соляных шахт, так что этих самых шахт, туннелей и переходов, старых и заброшенных, тут целый лабиринт. Стража туда не суется — смысла нет. Они ограничились лишь тем, что наглухо запечатали все известные выходы со стороны города. Ну а те, что остались, Ругар, как видишь, приспособил для собственных нужд. Что делает честь его уму и сообразительности, — поспешно добавил Винс, едва одна из шедших впереди фигур оглянулась.

Следующие несколько минут мы шли молча, пока, наконец, наши проводники остановились. Впереди, в земле у подножия скалы виднелась узкая черная расселина.

— Вам сюда, — глухо сообщил один из мужчин и кивком указал вперед.