Константин Дадов - Второе Я (СИ)

"заработало!".

"надолго ли?".

"меня это уже не касается".

Скептичный комментарий моей шизофрении, не смог испортить моментально улучшившегося настроения. Перейдя к следующему зубцу, прикладываю ладони и закрыв глаза концентрируюсь... и почти сразу же отхожу дальше, так как структура этого артефакта, "выжжена" чуть меньше чем полностью, и его проще заменить, нежели ремонтировать. Та же незавидная участь постигла следующие два зубца, а проверять дальше, у меня не хватило не сил, ни желания.

— Фокси, погляди-ка! - Андет, (расслаблено сидящий на парапете), указал рукой куда-то на север.

Подойдя к некроманту, и проследив за его взглядом, облегченно выдыхаю. В нашу сторону ехал десяток колесниц, (таких же, в каких нас привезли к башне), которые сопровождались отрядом не менее чем из пары сотен всадников.

— похоже, подкрепление прибыло. - Произнесла я, чувствуя некоторое облегчение.

— очень вовремя. - Маг смерти хмыкнул, и скривился от неприятных ощущений в ребрах, к которым тут же была прижата рука. - Они могли бы не спешить, с оставшимися мертвецами мы и сами справимся.

Я могла бы возразить... но не стала, (подкрепление действительно пришло слишком поздно, и если бы не удача и упертость солдат, им пришлось бы отбивать стену у умертвий).

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ.

— сижу за решеткой, в темнице сырой, взращенный в неволе, орел молодой! Товарищ мой вольный, махая крылом, кровавую пищу клюет под окном... - Жутко фальшивя, уже четвертый час к ряду, Модо надрывал свой голос, издеваясь над слушателями.

Почему никто не заставил молодого боевого мага заткнуться? Заключенным разрешено выражать свои мысли в устной форме, (так что стражники не имели права ему навредить), а все остальные обитатели временной тюрьмы, находились в одиночных магических камерах, (правильный круг, диаметром два метра, по краю которого идет вязь символов, создающих барьер, не проницаемый для магии и физических тел, но пропускающий воздух и звуки).

Однако, расскажу подробнее о том, как я, моя "звезда", и еще полтора десятка разумных, оказались под стражей. Все началось с того, что прибывшие в качестве подкрепления маги и солдаты, стройными рядами хлынули на стену, (тут же были и целители, сразу же занявшиеся ранеными), а когда выяснилось, что командующий Зург не дееспособен, новоприбывшие офицеры начали брать на себя командование.

Когда очередь дошла до моих бойцов, у сотника, (молодого человека со смазливым лицом и "прилизанными" светлыми волосами), возникли вопросы о том, почему рядовой маг командует солдатами. Моих объяснений, слушать никто не стал, и мне предложили добровольно пройти под стражу, (как-то это превратно звучит...), а за компанию, были арестованы мои напарники, и десятник, который вроде бы и должен был исполнять обязанности руководителя, в отсутствии старших офицеров.

Так как башня, (а соответственно и расположенная там темница), была разрушена, для заключенных был установлен просторный шатер, где маги артефакторы, соорудили индивидуальные места для каждого из нас. Если для меня, круг диаметром в два метра, был достаточным пространством что бы расположиться с некоторым удобством, то орк, которого привели через несколько часов после нас, чувствовал себя очень неуютно, (в такие моменты я радуюсь своему невысокому росту).

С окончания того памятного сражения, прошло уже три дня, (солдаты, назначенные сторожить заключенных, не отказывались поболтать с девушками, и охотно делились последними новостями), за это время были окончательно уничтожены остатки армии мертвецов, а так же начато восстановление башни. Потери нашего гарнизона, составили более тысячи бойцов, (от изначальных полутора тысяч, боеспособными осталось примерно триста).

Зург пришел в себя на следующий день, и тут же предстал перед трибуналом, (членов которого пришлось "откачивать"). Рассказывающий про это солдат, (рыжеволосый молодой человек с выразительным лицом и зелеными глазами), "складывался" пополам от смеха, описывая лица сотников, решившихся судить командующего. По закону, (свод которых нам пришлось выучить на последнем курсе академии), нашего орка может судить либо собрание генералов, либо сам король.

В общем, попытка "свалить" всю вину за произошедшее на коменданта третьей башни, полностью провалилась, (хоть она изначально и не имела шансов на успех). А как выяснилось чуть позже: атака нежити произошла сразу на всю стену, (именно по этому мы не получили подкрепления от соседних башен), и кроме нашей твердыни, повреждения разной степени, получили все укрепления.

— там на периметре горят фонари, и одинокая гитара поет, туда никогда не прилетят снегири...

— Модо!!! - Феб, (все это время терпеливо лежащий в своей "камере"), вскочил на ноги, и врезавшись лбом в прозрачную стенку купола, яростно зашипел. - Если ты сейчас же не заткнешься, я убью тебя своими руками.

Судя по взглядам охраняющих нас солдат, и других заключенных, в этом желании они были солидарны с боевым чародеем целителем.

— эх! Никто не ценит настоящее творчество. Я требую соблюдать мое право самовыражения! - Никем не признанный певец, возмущенно вскинулся, сверкая глазами во все стороны.

— а ведь руны могут отключиться... совсем ненадолго... если заключенные обещают не пытаться сбежать... - Задумчиво глядя на купол шатра, размышлял вслух командир нашей охраны.

— я согласен. - Произнес орк, "камера" которого находилась по соседству с Модо.

— а что я? Я вообще молчу. - Боевой маг обижено уселся на пол, и уткнулся лицом в кулаки.

На тюремный шатер опустилась желанная тишина. Кто ни будь мог бы сказать, что просто лежать на ровной поверхности, изредка разговаривая с соседями и солдатами, быстро надоест... я же отвечу, что после почти года непрерывных тренировок, никому ненужной бумажной работы, и в заключении еще и сражения за жизнь, нынешнее времяпрепровождение, это отдых моральный и физический.

Мучают ли меня какие либо терзания по поводу стольких смертей, (немало моих знакомых не пережили нападение нежити)? Абсолютно нет, ведь моя маленькая "стая", (Андет, Эльва, Феб, Модо), уцелела в полном составе, (правда есть у меня некоторые сомнения, что гибель кого-то из них, вызовет в моей душе хоть что-то, кроме легкого расстройства).

"тебя это действительно тревожит?".

"думаю, да".

Прошел еще один час, и нам принесли обед, (густая мясная похлебка с зеленью и специями). Поочередно, каждую "камеру" окружали солдаты, затем отключались руны, на пол ставили миску с едой, и вновь активировали защиту, (после чего процедура повторялась со следующим заключенным).

"хотя бы в туалет позволяют сходить без присмотра надзирателей".

***

Шел пятый день нашего заключения, (за все это время, ни один офицер так и не почтил нас своим визитом), и в мою голову начало закрадываться подозрение, что о нашем существовании, командование просто позабыло.