Павел Торопов - Каменный меч

— Не одобряешь. — Анадаил склонил голову вбок. — Не одобряешь моей фальши, Сергей. Что ж, воистину, ныне меня волнует далеко не столь многое, сколь предписывают приличия. И беды, что ты описал, теряются среди увиденного и услышанного мной в прошлом. Однако, видит Вседрево, тебе не стоит печалиться об этом. Я буду говорить с тобой, посланцем Врат Героев. И буду говорить честно, ибо ложь не волнует меня и подавно.

— Что, и сможешь заразить меня верой?

— Хороший вопрос, Сергей. — уголки губ Анадаила вновь дёрнулись. — Нет. Убеждать, заражать верой, вести за собой — всё это осталось в минувшем, как и многое другое. Я лишь поведаю свою историю. И ты сам решишь, во что верить.

Эльф соскочил со стола и подошёл к окну. Глядя на быстроту и выверенность этих движений, Сергей лишь покачал головой. Представить хозяина дома своим врагом было действительно страшно.

Подойдя к окну, Анадаил застыл, смотря наружу.

— То, что ты застал, началось довольно давно. — заговорил эльф. — Уже больше тысячи лет я странствую по мирам. Ведомый тягой к новому, я входил во Врата Героев, обратно же… Сказители любят говорить, что сквозь миры меня вела неповторимая воля и неугасающая любовь к родине… Не знаю. В своих странствиях я имел честь лицезреть множество великих примеров силы духа и самоотверженности… впрочем, это не имеет отношения к делу. За сотни лет серый полог очерствелости и апатии основательно простёрся надо мной. Полагаю, я бы давно утратил способность путешествовать меж мирами, если бы сила Врат Героев не была изучена и воплощена в порталах. Впрочем, я в любом случае утратил интерес к путешествиям и тогда, больше ста лет назад, точно также безвылазно сидел здесь, оставив окружающий мир за стенами своего дома. Тогда моё затворничество было прервано Риадаилом, единственным, кого я когда-либо брал в ученики. Риадаил рассказал о талантливом маге Арнауде Коррэне и его теории. Теории о природном чуде, появившимся среди обычных глухих и мрачных лесов. Потом пришёл и сам Коррэн. Его выкладки были удивительны, но то, что в итоге обнаружила экспедиция…

— Лес.

— Этого не передать словами. Мы были сражены. Я, Риадаил, Мурт Раэрктах, великий герой со страшной раной в душе… перед Лесом все выходцы из Лесных Народов, молодые и опытные, были абсолютно равны. Ошеломлены, подавлены и в то же время воодушевлены, восторженны… Нам было невыразимо жаль магов-людей, что они не могут этого ощутить… Впрочем, они тоже были более чем довольны. Так началась история Академии и Службы Охранителей. И продолжилась моя собственная история. Лес возродил во мне интерес к жизни, будто и не было бессчётного множества лет позади. Но, среди прочего, он возродил и моё любопытство. Ту самую тягу, что однажды потянула юнца через сотни лиг к единственным на его континенте Вратам Героев… Я возжаждал понять Лес. Не так, как маги со своими экспериментами… Нет, слиться с ним, с его вельдом, ощутить… всё. Каких бы усилий это не потребовало. И в итоге… мне удалось это, так или иначе. Среди всех моих свершений это, без тени сомнения, величайшее. И самое страшное.

— Из-за этого ты создал манифест, но больше…

— Манифест, ха! Он немногим лучше горячечного бреда! Моё сознание тогда было полностью подавлено, я почти не понимал, что делал… Просто положил на ритмику одного из любимых сказителей то, что рвалось наружу. Если бы я хотел описать открывшееся мне тогда, то, разумеется, не ограничился бы этим нелепым манифестом! Однако, всё дело именно в том, что я не хотел.

— Не хотел? Все эти годы? А мне, значит, рассказываешь?

Анадаил отвернулся от окна и пристально посмотрел на Сергея.

— Ты пришёл Вратами Героев. А месяц назад совершил Дварх Абнаат. Ничего подобного этому в Лесу не происходило никогда. Как по мне, воля Проведения ясна. Время пришло.

— И эта великая тайна должна…

— Во имя Неба, Сергей, сарказм здесь неуместен. — злое раздражение, появившееся на лице эльфа, смотрелось, как извержение вулкана. — Да, это великая тайна. И ты её сейчас узнаешь. И меня не особенно волнует, решит она твои личные проблемы, или нет. И уж точно меня не волнует, решат ли свои проблемы какие-то там гномы. Все эти их «страшные тайны», катастрофы… да они не могут без этого! Это просто такие существа. Вечно чем-то недовольны, суетятся… «Исправляют несовершенство мира», ха! Они… сумасшедшие. Ты принёс им бедствия, конечно! Да драконий огонь мне в задницу, если это так! Пока ты торчал на их корабле, в их городе, тебя уже раз сто просчитали и использовали!

Анадаил замолчал и какое-то время стоял, прислонившись спиной к подоконнику.

— Что ж, как видишь, эмоции у меня всё-таки есть. Выпьешь?

Сергей неожиданно понял, что очень хочет выпить, и кивнул.

Эльф сходил в другую комнату и вернулся с маленькой бутылкой и двумя стаканами, состоявшими из гладкого, коричневатого, переливающегося блёстками материала.

— Сок Даир Реллейт , Древа Огоньков. — пояснил Анадаил, открывая бутылку. — Если ты его не пробовал, то, почитай, не был в Даилоре.

Жидкость в бутылке оказалась довольно густой, коричневатого цвета и тоже блестела. Наполняя стаканы, она почти сливалась с ними, превращая в блестящие болванчики. На вкус напиток оказалась сладким, чем-то похожим на шоколад, и пряным, он приятно обволакивал и согревал горло.

Анадаил вновь сел на стол, но на сей раз свесил ноги вниз.

— То, что я почувствовал, заглянув в Лес… Для человека это, может, и не прозвучит столь значительно, но для эльфа… «Я увидел его. Он велик. Я проклят отныне». Лес «велик», Сергей. Лес самостоятелен и самодостаточен, он совершенно обособлен от наших нужд и чаяний. И ещё — он желает развиваться. Всё, что Провидение приносит в Лес — лишь кирпичик в его развитии, движении вперёд. Лишь средство.

Анадаил прервался, чтобы вновь наполнить стаканы.

— Лес строит своё собственное будущее. И в этом будущем, только он сам является целью. Для Лесных Народов сложно придумать новость тяжелее. Ведь для нас Лес — великое, благое чудо. Каково Лесным Народам будет узнать, что они для этого благого чуда — лишь расходный материал? В лучшем случае — камень у дороги? Я слышал, что во время Дварх Абнаат ты говорил нечто подобное. Но услышать это от тебя — совершенно не то же самое, что услышать это от меня. От твоих слов многие просто отмахнулись. От моих же… я был скован опасениями. Поэтому и молчал все эти годы.

— Что ж… это интересно. Но это только подтверждает…

— Ах, да… что касается твоих страхов… Сергей, видишь ли, Лес, конечно, развивается. К чему приведёт это развитие, к добру или злу, неведомо никому. Однако… развитие Леса соразмерно, органично и планомерно. Как развитие растения. Ведь Лес — это, всё-таки, лес, Сергей. То, о чём шепчутся после твоего Дварх Абнаат — такое возможно. Если бы… хоть даже помыслить о таком мучительно… если бы в Академии вдруг разрослась смертельная болезнь, или все там сошли бы с ума, подверглись страшным метаморфозам, превратившись в кровожадных чудищ… да, развитие Леса может привести и к такому. Он давно взаимодействует с Академией. Но устраивать разрушения где-то там, в непредставимой дали, в другом мире… Разрушения, по сути, только ради разрушений… Нет, Сергей. Это, несомненно, противоречит природе Леса. К тому же, его части уже много лет развозятся по мирам. Если бы он был склонен устраивать такое — это произошло бы гораздо раньше.