Алексей Большаков - Получить статус Бога

Читать мою фантастику — удовольствие.

Знаю, о чем говорю, — читал, перечитывал и всегда открывал для себя новые грани и потаенные уголки. Тот удачный случай, когда читатель думает вместе с автором, и переживает перипетии гонки, смеется шуткам литературных героев и шутит в ответ.

Минерал фелексин — основа топлива аннигилирующих аппаратов, свободно перебрасывающих людей и технику в любое — над-, под-, за- и всякое другое пространство и время.

Оставляет возможность вернуться, прихватив из мира мечты, зазеркалья и прочих фантазийных миров что-то материальное, вплоть до «волшебной палочки».

Земные правители увидели в минерале «оружие всех времен и народов», пригодное для завоевания безусловного мирового господства. За волшебным минералом фелексин к планете Меларус снарядили и отправили семь грузовых транспортов, — устроили гонку с девизом «Победитель получает все».

«Однажды услышавший музыку в своей душе, уже не сможет отказаться слушать и играть ее вновь и вновь. Иногда мелодия будет звучать громче, порой почти затихать, порождая тревожную неудовлетворенность, грусть и даже зависть к тем, кто продолжает звучать.»

«Среди внешнего цинизма всегда тлеет в мужской душе природная установка — мальчишеское желание поклоняться загадочной богине, и в женщине — девичья мечта — быть загадочной богиней.»

Цитаты из романа точно отражают содержание: романтические приключения в космосе, напряженная гонка нескольких кораблей; любовные истории, без которых не могут обходиться молодые люди — космонавты-водители космических грузовозов.

Главный герой готов биться в гонке за победу и первым доставить на Землю выигрышный груз, но, узнав о намерениях правителей использовать минерал в качестве средства завоевания мирового господства, решается уничтожить или спрятать все запасы фелексина.

В работе и сражениях командир транспорта Серега обрел цинизм, решительность, злость; но китайцы решили, что именно такой Бог им и нужен. Хитростью умертвили капитана. Тело высушили и перетерли на лечебные порошки, а душу поместили в тело Бога-Дракона с головой рыбо-зверо-ящера.

Непринужденное повествование, легкий слог, хороший литературный язык, не пошлый юмор, — делают чтение легким, интересным, занимательным.

— Максимально разгрузив свой корабль, первыми доберемся до Меларуса, с честью и славой вернемся к родным пенатам и торжественно поднимем бокалы с друзьями-соперниками в честь заслуженной победы, — часто облизывая губы тонким змеиным язычком, солидно убедительно посверкивал благородной джентльменской сединой топ-менеджер холдинга «Заря».

Совет Директоров за круглым столом генерального офиса заметно скис, поднапрягся, но, по-обычаю, не спешил вытаскивать языки из задницы, зная взбалмошный характер, точнее, норов, своего топ-менеджера. Сорокалетний, но спортивно гибкий Зверев, по совпадению, сын хозяина холдинга, умел и любил гнобить несогласных; а высокая зарплата и солидные должности стоили того, чтобы не возражать против фактической сдачи америкосам корабля и всей экспедиции.

За приоритет в изучении и добыче фелексина — топлива для аннигилирующих аппаратов, свободно перекидывающих космические корабли в под-, над- и какое угодно другое пространство, — сражались семь корпораций и додумались до джентльменского состязания — гонки на космотранспортах с девизом: «Победитель получает все!»

На пяти континентах лихорадочно готовились к старту конкуренты. «Под завязку» заправлялись топливом и оружием, формировали экипажи из отъявленных безбашенных головорезов, семь грузовозов: Австралийский «Попрыгун», Южно-Американская «Лама», Африканская «Мамба яна» (Рыжий бивень), Северо-Американский «Клондайк», Китайская «Панда», Европейский «Бера Бир» (Медвежье пиво и моя ласковая верная «Надежда», истекающая сейчас на стоянке Космопорта маревом испаряющегося охладителя.

Космолетчику холдинга, пусть и старшему, присутствовать в Совете директоров не по чину, и я устроился в коридоре-кулуаре, успешно изображая охранника, благо, массивная двухметровая фигура и черный форменный костюм создавали нужную картину. Непосредственный начальник, шеф службы полетов Штольц, доверяя моей компетенции, держал телефон включенным и мысленно материл себя на языке отцов за нарушение инструкции.

— А не воспользуются ли друзья-конкуренты, — робко проблеял лысоватый толстячок вице-топ-менеджер, — безоружностью нашего транспорта.

— Представить такого не могу, а, главное, не хочу, — безапелляционно отрезал Зверев. Представив не моргающие глаза топ-менеджера, я невольно передернул плечами. — Необоснованное предположение и сомнение в благородстве наших партнеров, оскорбительно. В своих друзьях по гольф-клубу уверен, как в любви моей Натали.

Хорошо, хотя бы по телефону, проникать в разум начальства… или продукт его распада. Зверев, — личность совершенно удивительная: альпинист, дайвингист, гольфист, парапланерист и прочая, и прочая. В перерывах между заплывами, подъемами и спусками, посещал оперу, балет, различные музеи и светские тусовки — безупречный джентльмен.

Жил в свое удовольствие, по придуманным для себя законам; может быть, это и есть мудрость, символом которой является змея, на которою он очень похож. Зверев всегда приветствовал спор, если стороны придерживались одной (его) точки зрения.

— Мне по-должности, — приниженно пытался лепетать в оправдание вице-топ-менеджер. — Полагается предусматривать возможность диверсии, заговора.

— Если и был заговор, то только в несуразной голове, между правым и левым полушариями, — резко отреагировал Зверев. — На последней встрече в гольф-клубе «Атлантида», — Зверев сделал паузу и, должно быть, благоговейно закатил глаза, — мои друзья высказали твердое намерение сражаться честно, достойно, и беспрекословно отдать шпаги победителю, которым, как я не сомневаюсь, будем мы.

«Идиот! Есть в нем и угроза, и загадка, и разрушительного ума палата, но дурь и себялюбие, безусловно, превалируют,» — теперь проблему вооружения транспорта придется решать мне, как наиболее заинтересованному в продолжении своей жизни. Торопливо огляделся и облегченно выдохнул: «На ловца и зверь бежит».