Тэмра Пирс - Круг Раскрывается: Разбитое Стекло

Всем телом выказывая своё неодобрение, она собрала свои записи и пошла прочь.

‑ Я пойду с вами, ‑ чётко произнёс Голдай. ‑ Пусть я всего лишь шэйнос , но, может быть Хранители меня послушают.

Дэйма помедлил. Поможет или повредит ему поддержка шэйнос , пусть и такого знаменитого как Никларэн Голдай?

Будто прочтя мысли Дэймы, Нико сказал:

‑ Я в любом случае хотел с ними поговорить. Я хочу получить разрешение на прозрение прошлого в местах, где обнаружили тела жертв. Возможно, ваши жрецы что-то упустили, когда проводили очищение.

На это Дэйма ощетинился: уж жрецы-то своё дело знают! «Однако», ‑ сказал он себе, ‑ «не помешает иметь поддержку признанного мага».

Что важнее, он был в отчаянии. Он видел выражение лица Киса, когда стеклодув узнал погибшую женщину. Он помнил обвинения, которые люди бросали ему в лицо на Форуме и в других местах, обвинения в том, что его не заботили их жизни. В последнее время ему приходилось проходить через толпу, чтобы войти в аруримат , и толпа росла всё больше и больше с каждым новым убийством. Они смотрели на него, ничего не говоря, окатывая его обвиняющими взглядами: скольким ещё людям он позволит умереть?

‑ У вас есть конь? ‑ спросил он Голдая.

Одна из слуг клана Номасдина ждала Дэйму у входа Первого Класса в Дом Спокойствия. Женщина поприветствовала его поклоном, забрала их с Нико коней и передала Дэйме тяжёлый, позвякивавший кошель.

‑ Ваша матушка говорит, что монетами всегда можно добиться ответа быстрее, чем расписками, ‑ объяснила слуга. ‑ Она также наказала мне сказать вам, чтобы вы были осторожны. Она слышит, что о вас поговаривают, и беспокоится, что вы рискуете забыть свои обязательства перед кланом в своём рвении выполнить свои обязательства перед арурим .

Она снова поклонилась и увела коней.

Дэйма бывал в Доме Спокойствия со своей семьёй и знал, как здесь велись дела. По мере того, как один служащий посылал его к другому, Дэйма раздавал взятки, благодаря которым его посылали в нужно направлении — один серебряный бик каждому. Когда они с Нико достигли приёмной, выделенной для Первого Класса, Дэйма отдал пять серебряных бик , чтобы его имя представили Хранителям. Затем им с Нико выдели отдельную комнату, в которой они должны были ждать приёма. Одни слуги с едой и напитками; другие принесли им обоим по сухой тунике.

Вскоре явился секретарь, чтобы записать причину их визита; Дэйма соответствующим образом его подкупил. Несколько часов спустя, когда их одежду, высушенную и поглаженную, вернули им, пришла другая секретарша, чтобы уточнить то, что записал её предшественник. Она тоже получила надлежащую взятку.

По мере того, как тянулись часы, Дэйма и Нико говорили буквально обо всём: про их обучение магии, про путешествия Нико и то, как он оказался наставником Трис, про историю рода Дэймы. Они даже немного подремали. Была уже почти полночь, когда Нико спросил:

‑ Я знаю обычаи Тариоса и доктрину крови. Скажу честно, мне любопытно — почемуты продолжаешь совать голову в петлю, чтобы отследить шаги убийцы? Ты многим рискуешь ради процедуры, которая может к нему и не привести.

Дэйма удивлённо посмотрел на него:

‑ Ты не думаешь, что я смогу его поймать, если сумею встать на его след?

Нико разгладил усы:

‑ Если бы убийство было только одно, я бы сказал, что наверняка сможешь. Но с каждым убийством он показал свою хитрость — а в нашем мире хитрые преступники всегда находят способы сбивать магию со следа. В любом случае, ты подверг своё положение в Тариосе большой опасности. Почему? Он не убил никого из твоих близких. Дело в осквернении общественных зданий?

Дэйма ошарашенно поднял брови:

‑ Осквернение? Об этом пусть волнуются жрецы. Чем больше они заняты, тем меньше вероятность того, что они начнут лезть в нашу личную жизнь. Но Призрак… ‑ он немного подумал, затем вздохнул. ‑ Всевидящий, в своей бесконечной мудрости, сделал так, чтобы я родился в достопочтенной семье Первого Класса. У меня есть привилегии, но есть у меня и долг перед низшими классами — защищать и направлять их. Не все относятся к этому долгу серьёзно, в отличие от нас, Номасдинов. Пусть это и долг перед яскедаси и остальными из Пятого Класса. Они доверили нам оберегать их. Именно это я и намереваюсь сделать.

‑ А если Хранители тебя не послушают? ‑ мягко спросил Нико.

Дэйме хотел сказать своему старшему собеседнику, что это смешно — но не мог. Возможность отказа была всегда.

‑ Мне придётся что-нибудь придумать, ‑ сказал он, оправдываясь.

‑ Возможно, тебе стоит начать придумывать прямо сейчас, ‑ предложил Нико. ‑ Так, на всякий случай.

Трис наблюдала за тем, как Кис поднял всех и собрал в гостиной Фэрузы, чтобы оповестить об убийстве Яли. Результатом стал хаос. Занта ударилась в истерику. Фэруза засадила в стену кулаком, пытаясь удержаться от слёз; Поппи сидела и качалась, заливаясь слезами; проживавшие там мужчины засыпали Киса вопросами. Глаки сжала свою куклу и кричала, зовя свою покойную мать и Тётю Яли.

‑ Убери её отсюда! ‑ взвизгнула Фэруза.

Поппи, пошатываясь, встала, сгребла ребёнка в охапку и вынесла наружу.

Трис подошла к завывавшей Занте и подумала было отвесить пощёчину, чтобы та прекратила истерику. Её удержала крупица жалости. Вместо этого она взяла из кошеля на своей перевязи нюхательный флакон, который она носила с собой как раз для подобных случаев. Трис вынула пробку и провела флаконом у Занты под носом. Блондинка мгновенно вдохнула и закашлялась. Запах заставил вздрогнуть даже стоявших рядом с ней мужчин.

‑ Чтоэто за дрянь? ‑ потребовал флейтист, миловидный молодой парень с бронзового цвета кожей и серо-зелёными глазами. ‑ Пахнет ужасно!

‑ Моя знакомая, которая это приготовила, называет это средство «Безотказное», ‑ ответила Трис, вновь закупоривая флакон.

Она решила не упоминать о том, что её приёмная мать Розторн не уважала истерики. Травы для её версии нюхательной соли были выбраны соответствующим образом.

‑ Нам нужно воды.

Пока Занта пила, Трис огляделась. Барабанщик удерживал Фэрузу, его мышцы были напряжены, не давая ей снова распустить руки. Трис вспомнила, что слышала, как что-то разбилось, пока занималась Зантой: на полу у ног Фэрузы лежала разбитая на части тарелка. «Глаки же может наступить», ‑ подумала она, и пошла за метлой, чтобы подмести осколки. Закончив, она взглядом поискала Глаки. Ребёнок отсутствовал, как и Поппи.

Так же недоставало одного из мужчин- яскедаси . Он вскоре вернулся, разнеся вести по соседям. С ним пришли другие, мужчины и женщины, чтобы оплакивать погибшую и проклинать убийцу вместе с городом, который не беспокоился о смертях яскедаси . Вскоре у Трис дико заныла голова. Медвежонок и Чайм сбежали из комнаты ещё в момент прихода первых гостей.