Old-crow - Нет, спасибо

Однако, к его удивлению, разговор оказался очень коротким. Гарри и Гермиона на эту тему пока не беседовали, но, как оказалось, любимая уже поделилась своими соображениями с мамой. Они собирались уезжать отсюда через два дня, поэтому будут дома в субботу, семнадцатого августа. А в понедельник Дэн сможет увидеться со своим адвокатом.

Тонкс слушала этот разговор молча. Сейчас Гарри весьма успешно делал то, что в отношении его самого пытался провернуть Дамблдор. Правда, есть существенное отличие: Гарри не пытался запереть Грейнджеров без их согласия. Наоборот — в первую очередь его интересовало именно их мнение. И мало того, что они сумеют избежать серьёзной опасности, так ещё и смогут целый год путешествовать хоть по всему миру. А когда опасность минует — спокойно вернутся обратно. Фактически ребята уже готовились к войне. Им ли не знать, что та — не за горами.

И в этой войне Гарри с Гермионой явно не собираются отсиживаться в уголочке. И пусть она их нисколько не привлекает. Но юная пара добровольно выполнит свою задачу и много чего ещё. Однако сделает всё это на собственных условиях.

Потом у Тонкс состоялась небольшая беседа с Джемми, которая согласилась рассказать министру Боунс последние здешние новости.

* * *

На следующее утро наша компания вернулась на пляж «Нептун». Как и накануне, Тонкс наколдовала трубки, ласты и буй для погружений. Правда, никому не сказала, что на случай, если от жаброслей Эмме станет плохо, захватила с собой порт-ключ до св. Мунго.

Первой свою порцию проглотила Гермиона. Вскоре у неё появились жабры, и она сразу же нырнула. Затем настала очередь Эммы. Полминуты спустя волшебные водоросли сделали свое дело, и она тоже ушла под воду. На всякий случай Гарри подождал несколько минут, и только потом присоединился к ним. Он обнаружил их на глубине около тридцати футов: похоже, обе наслаждались жизнью. Мама и дочь вовсю резвились, гоняясь за рыбой и друг за другом.

По совету Тонкс никто не отплывал от рифа далеко, а Гарри не спускал глаз с наручных часов. Они как раз преследовали осьминога, когда юноша понял, что час Гермионы подходит к концу. Он похлопал её по плечу и показал на часы. Девушка вынырнула, и уже через минуту вытаскивала из знакомой сумки маску и ласты. Вскоре Гарри почувствовал боль в шее. Значит, его время тоже на исходе. Увидев, что с Эммой происходит то же самое, он подплыл к ней, взял за руку, и они вместе направились вверх.

Как только пара всплыла на поверхность, обычно сдержанная женщина от всей души обняла спутника и поцеловала его в щёку.

— Это просто восхитительно! Это был самый потрясающий час в моей жизни! Спасибо вам всем, что взяли меня с собой.

Она обняла Гермиону, а затем — снова Гарри. Тонкс несколько смутилась, но потом вспомнила, что накануне чувствовала то же самое.

Несколько минут спустя они достигли берега и вышли из воды. И Дэн подумал, что его супруга ещё никогда так широко не улыбалась.

— Кажется, вы как следует повеселились.

Эмма начала рассказывать, как у неё выросли перепонки, и теперь она могла дышать под водой и без труда преследовать рыбу. Через несколько минут Гермиона вновь спросила отца, не решился ли он тоже попробовать. Тот покачал головой.

— Когда мне было под тридцать, у меня возникло сильное желание попрыгать с парашютом. Но твоя мама эту идею не поддержала. — Он обнял дочь и добавил: — Спасибо, но я останусь верен гольфу.

* * *

Напоследок они поужинали в одном весьма популярном баре. Когда Гермиона увидела висевшую над барной стойкой коллекцию лифчиков, то немного встревожилась. Кто ж знает, чего ожидает Гарри от её тела. Как любая шестнадцатилетняя девушка без капли опыта сексуальных отношений, она сильно опасалась такого решительного шага. И совсем не уверена, что вообще готова к интиму. Зато нисколько не сомневается, что очень сильно любит Гарри. И он её — тоже.

А ещё переживала из-за того, что половина студенток Хогвартса в возрасте тринадцати лет и старше с удовольствием предложит ему всё, чего он только пожелает, просто из-за его славы и богатства. Именно эти опасения и привели её в одиннадцать часов вечера в комнату Гарри. К тому времени тот уже почти уснул, погрузившись в счастливые и не слишком скромные мечты о любимой кареглазой красавице.

— Привет, Гарри, — прошептала девушка, одновременно накладывая на дверь заглушающие чары.

— Что случилось? — спросил хозяин комнаты, немного занервничав. Ведь предмет его мечтаний — так близко.

— Я хочу быть с тобой.

Внезапно Гермиона испугалась: а вдруг он не посчитает её желанной или вообще отвергнет её предложение?

Глядя в сонные глаза любимого, она спросила:

— Можно я проведу ночь с тобой?

Гарри тут же передалось её волнение.

— Это моё самое заветное желание! Но я должен быть уверен, что мы оба готовы. Миона, я очень этого хочу, но … ещё и боюсь. Сейчас у нас всё так замечательно... Если ты готова, я — тоже. Но если хочешь подождать, буду ждать столько, сколько понадобится.

Уткнувшись носом ему в шею, Гермиона прошептала:

— Спасибо, Гарри. Я правда сильно этого хочу, но не до конца...

Давая понять, что извиняться не нужно, он погладил её руки.

— Я никогда не попрошу тебя сделать то, к чему ты не готова. Давай просто проведём эту ночь вместе. Обещаю, что не буду...

Юноша замер, и у него перехватило дыхание: ночная рубашка Гермионы плавно скользнула на пол. Всё-таки заставив себя дышать, а заодно — не таращиться, как идиот, Гарри был преисполнен благоговения перед таким прекрасным зрелищем. Мерлин, как много обнажённого тела! Девушка неуверенно опустилась на кровать, с которой Гарри успел откинуть одеяло. Её прекрасное лицо, освещенное светом Луны, оказалось прямо перед ним, и он тут же осыпал его поцелуями. А потом настала очередь ушка, другого, шеи, плеч… поцелуи медленно опускались всё ниже и ниже...

Следующие пару часов им не было никакого дела ни до Волдеморта, ни до Пожирателей, ни до каких-то там банковских хранилищ. Ни до чего. Остались только юные влюблённые, которые нашли друг друга. И в вечный шум прибоя вплетался горячий шёпот и тихие стоны.

* * *

В полпятого утра Гермиона нежно поцеловала спящего юношу в лоб и прошептала:

— Я так тебя люблю, Гарри Поттер!

Она встала, надела ночную рубашку, открыла дверь и спокойно вернулась в свою комнату. Потом закончила укладывать вещи, приняла душ и спустилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Вскоре появилась Джемми, и тут же получила чашечку.

Аврор поблагодарила, немного помялась и сказала:

— Гермиона, это не мое дело, и я не собираюсь учить тебя жить… ты же знаешь — я желаю тебе только счастья. Хорошо, что ты наложила заглушающие чары на дверь, но в следующий раз не забудь про открытые окна. — И с улыбкой добавила: — Мне надо аппарировать в аэропорт — кое-что проверить. Тонкс уже там. Вернусь через полчаса. В семь за вами должна приехать машина.