Ольга Хожевец - Пламя на воде(СИ)

Однако ему все же пришлось опереться на плечо лекаря.

С Феофаном у Барса в последнее время сложились интересные взаимоотношения: что-то вроде вооруженного противостояния, когда очевидно, что противники симпатизируют друг другу, и ни один не торопится развязывать схватку. Серьезных разговоров на темы о нечисти, магии и прочем они больше не вели - лекарь не начинал, Барс тоже не хотел заговаривать об этом первым. Зато Феофан часто иронизировал по поводу ``магических способностей'` рыцаря, Барс отшучивался, между делом ненароком подкидывая лекарю новую информацию к размышлению. Была и еще одна тема, которую Феофан избегал поднимать: он старался не разговаривать с рыцарем о принцессе, отделываясь краткими справками о ее здоровье. Тем не менее, оба умудрялись получать удовольствие от общения, и хотя визиты лекаря сделались теперь более редкими - раз в два-три дня, в каждый приезд он проводил в замке намного больше времени.

В тот день, когда Барс первый раз поднялся с постели, общения, правда, не получилось, поскольку приняв горизонтальное положение, рыцарь сразу же отключился и очнулся лишь вечером. Однако постельному режиму на этом пришел конец. Едва придя в себя, Барс встал снова - несмотря на клятвенные заверения сиделки, что господин Феофан велел привязать его к кровати веревками, если он и дальше будет вытворять такие безобразия. Выполнять это намерение она, однако, не торопилась, и рыцарь без помех прогулялся во двор и благополучно вернулся обратно. На следующий день он уже чувствовал себя намного увереннее, а еще через пару дней первый раз появился на тренировочной площадке.

Покрытая утоптанным крупным песком, достаточно просторная - одна часть отдана под снаряды, другая свободна - площадка была рыцарю хорошо знакома. Тогда он разминался здесь, как правило, под наблюдением компании Туза - и под внимательным, чуть настороженным взглядом Алины. В какой-то момент Барсу даже показалось, что она снова стоит чуть поодаль, замершая, как олененок перед прыжком, готовый сорваться от звука треснувшей былинки, или чуть пританцовывает, покусывая губки - тогда рыцарь знал, что задержался на площадке слишком долго, и спешил навстречу ее бездонным, слегка испуганным глазам. Это было как искра, внезапно вспыхнувшая и погасшая - разумеется, ее там не было, и быть не могло. Может быть, и к лучшему, что не было - очень уж жалкое зрелище представлял сейчас рыцарь, рухнувший на песок после парочки простейших упражнений.

В тот день снова приезжал Феофан и, конечно, отчитал Барса, но, по крайней мере, на постельном режиме больше не настаивал - видимо, смирился с неизбежным. А назавтра рыцарь снова потащился на площадку.

На этот раз тут тренировались несколько гвардейцев. Барса это не обеспокоило - место хватало всем, и он приступил к разминке, закусывая губу от острой боли во всем теле, раз за разом поднимаясь с песка, раз за разом начиная все сначала. Время вытянулось, как гудящий нерв, все окружающее скрылось в звенящем тумане - остался песок, и воздух, отчего-то ставший вязким, как кисель, сопротивляющийся каждому движению. И движение: исступленная борьба с собственными непослушными мускулами, проход, перекат, растяжка, опять проход; выпад, перекат, проход, удар, растяжка; проход, еще, перекат...

В какой-то момент, обнаружив себя в очередной раз уткнувшимся лицом в песок, Барс почувствовал, что над ним кто-то стоит. Рыцарь поднял голову. Так и есть: гвардеец, высокий, худощавый. Кажется, Барс уже видел его раньше. Лейтенант, вроде бы. Впрочем, у Королевских гвардейцев рядовых не бывает, они все офицеры.

- Может, хватит выделываться? - Грубовато рявкнул лейтенант. - Кому и что вы хотите доказать?

Королевские гвардейцы всегда считались неплохими бойцами.

Тяжело дыша и отплевываясь от скрипящего на зубах песка, Барс поинтересовался:

- Хотите спарринг?

- Пошел ты на... - Неожиданно заявил офицер, совершенно не аристократично пояснив во всех подробностях, куда именно и зачем должен пойти рыцарь.

С трудом поднявшись и не слишком устойчиво утвердившись на ногах, Барс увидел перед собой удаляющуюся спину гвардейца.

Рыцарь вытер рот, избавляясь от остатков песка.

Потом окликнул:

- Эй, лейтенант!

И добавил...

Этот перл он подхватил давно, много лет назад, когда в ожидании прорыва изрядное время околачивался в среде портовых грузчиков в одном небольшом южном городке на берегу Виренского моря. Однако с тех пор так и не слышал ничего столь непревзойденного. Это был воистину выдающийся перл.

Лейтенант остановился.

Никогда прежде Барс не замечал, что у человека может быть выразительной даже такая относительно статичная часть тела, как спина.

Потом гвардеец вернулся.

- Ты нарываешься. - Выцедил он сквозь зубы.

- Именно. - Подтвердил рыцарь.

- Ты что, самоубийца?

- Зато ты - нет. - Спокойно констатировал Барс.

Лейтенант медленно, протяжно выдохнул воздух.

- За то, что ты сказал, у нас в части традиционно бьют морду. - Сообщил он.

- У нас тоже. - Согласился рыцарь.

- Но я не дерусь с калеками.

- А с теми, кто тебя бьет, ты дерешься?

- Что? - Переспросил гвардеец.

Вместо ответа Барс ударил его под дых.

Это не был красивый профессиональный удар - так дерутся те же грузчики в своих сшибках, но он был неожиданным, а потому цели своей достиг. Удар не был сильным - он имел цель лишь раздразнить лейтенанта, не был и слабым - чтобы быть воспринятым достаточно серьезно. В самый раз, чтобы гвардеец сложился пополам, пытаясь вспомнить, как нужно дышать - но при этом все же устоял на ногах.

- Ну, все. - Выдавил лейтенант, выпрямляясь. - Ты допросился.

Предугадывать движения противника Барс, само собой, не разучился. А вот опережать их было трудновато - упорно не желавшее становиться послушным тело сопротивлялось, запаздывая на те самые доли мига, которые и определяют обычно исход любого поединка. И если от первого, ``разведочного'` удара гвардейца рыцарь ушел легким уклоном корпуса, то второй заставил его попотеть - Барс крутанулся на левой ноге, одновременно разворачиваясь вправо, пропустил свистнувший мимо груди тяжелый кулак, прицелился в беззащитно открывшуюся подмышку...

Ему не хватило скорости. Раньше он из этого положения успел бы нанести не один, а минимум два-три точных удара: в зависимости от ситуации - болевых, обездвиживающих, а при необходимости и смертельных. На этот раз не успел и одного: от резкого движения в глазах поплыло, и доли мгновения, на которое Барс утратил равновесие, хватило, чтобы удар размазался, пальцы беспомощно скользнули по коже, а лейтенант, моментально сориентировавшись и довернувшись на четверть оборота, достал рыцаря со второй руки по ребрам.