Маргарита Блинова - Одиночка

Совершенно не стесняясь, провожу его по съемной квартире, неосознанно вживаясь в роль риелтора.

— Здесь у нас чудесная маленькая кухня, оборудованная по последнему слову, — вещаю я, стараясь загородить от лаэрда гору посуды и методично капающий кран. — Прошу дальше за мной, — выхожу в коридор и толкаю двери в спальню. — Комната всего одна, но зато какая. Здесь и мягкий утолок, и так называемая «стенка». Между прочим, не абы какая, а купленная в Прибалтике.

Лаэрд с умным видом окидывает взглядом массивные шкафы темно-коричневого цвета, сервант с хрустальной посудой, покосившуюся от времени дверцу шкафа и переводит взгляд на меня.

— Не квартира, а хоромы! — в тон отвечает он. — Думаю, надо брать.

— Еще чего! — возмущенно грожу пальцем. — Я честно уплатила за полгода вперед, так что фиг тебе, а не моя квартирка.

Он важно кивает, поднимает руки, как бы подтверждая свой проигрыш, и обводит комнату взглядом.

— Ева, сколько тебе лет?

Надо же. Неужели разведка донесла лаэрду не все?

— Двадцать три, — отвечаю на автомате. — А что?

— Я не про этот возраст, — качает головой мужчина. — Сколько лет твоему демону?

Что? Сколько лет — кому?

— А это имеет какое-то значение?

Курт касается моего плеча и тут же отдергивает руку. Я едва заметно морщусь, поняв, что даже такие легкие прикосновения вызывают жалящую боль.

— Смотри, — показывает он свои пальцы — на указательном и третьем свежие следы крови. — Биологически у нашего вида кровь сворачивается почти моментально, регенерация тоже на высоком уровне. Такие укусы для чистокровной лаэры — милая прелюдия, в точности как у людей поглаживания. — Он наклоняется ниже. — Но у тебя кровь не останавливается…

Я вздрагиваю, невольно зажимая ладонью плечо. Черная ткань пропиталась теплой кровью, а с краев уже начала подсыхать.

Черт! И это платье я испачкала, а застирать наверняка не получится — придется тащить в химчистку. Сплошные траты!

— Мика прокусил тебе артерию, поэтому у нас сейчас три варианта — либо ждем в надежде, что кровь остановится сама, либо сразу везем тебя в больницу, либо…

Он замолкает и опускает глаза. Сейчас мужчина кажется немного неуверенным, словно боится предложить что-то.

— Либо? — подталкиваю его.

Курт поднимает глаза, облизывает верхнюю губу и делает шаг в мою сторону.

— Либо ты разрешишь зализать твою рану, — четко произносит он.

Я с подозрением смотрю в его глаза и скрещиваю руки на груди.

— Что значит — зализать?

Лаэрд делает еще один небольшой шажок по направлению ко мне.

— Демон просыпается не сразу. Первое время ребенок почти беззащитен, поэтому матери обычно зализывают ему раны, — терпеливо объясняет он и мягко улыбается. — В нашем случае это могу сделать я.

Обдумываю сказанное мужчиной. Тащиться еще куда-то, где усталый персонал больницы будет механически перевязывать и зашивать рану, неохота. Да и ждать не очень хочется. Тогда почему бы не попробовать? Тем более что я никогда не слышала о том, чтобы демоны зализывали раны, как собаки.

— А это не больно? — уточняю на всякий случай.

Ну, а мало ли?

— Максимка даже не пищит, — заявляет мужчина. — А ему всего пять. Думаю, и ты будешь вести себя как взрослая девочка.

Я вспыхиваю, быстро разворачиваюсь и мужественно веду мужчину в ванную.

Встаю у зеркала, чтобы видеть действия лаэрда, нахожу на полочке резинку и убираю волосы в высокий хвост. Курт деловито встает сзади, немного наклоняется.

— Платье придется расстегнуть, — предупреждает лаэрд, прежде чем потянуть молнию вниз.

Язычок застежки плавно скользит и останавливается где-то на середине спины. Это дает возможность платью не упасть с меня, но при этом плечо легко оголить.

В отражении зеркала я вижу, как лаэрд осматривает ранки, недовольно сводит брови на переносице и поднимает голову.

Наши взгляды встречаются, и я чувствую уже такое знакомое чувство неловкости.

— Готова?

Готова ли я? Пф-ф… какой странный вопрос.

— К такому вообще можно быть готовой? — шутливо фыркаю я, придерживая руками лиф платья. — Все-таки не каждый день тебя предлагают облизать, да не абы кто, а взрослый, солидный мужчина!

Он мягко улыбается и наклоняет голову, а потом…

Его губы касаются моей кожи, чуть ниже косточки ключицы, легко целуют, затем едва ощутимо посасывают кожу, а дальше горячий язык начинает кружить вокруг ранки.

Я чувствую, как сладкая волна проходит по всему телу, и закрываю глаза.

Говоря «зализать рану», Курт явно использовал не ту терминологию. Это приятно, это чертовски приятно и возбуждающе!

Чужие губы всего на секунду отрываются от моей кожи, а затем смещаются к основанию шеи, и все повторяется вновь.

Я сжимаю зубы, чтобы, чего доброго, не застонать в голос, и цепляюсь за бортик раковины. Мамочка! Как бы оргазм от такой первой помощи не словить.

Его губы вновь отстраняются, но вместо того, чтобы переместиться к другой ранке, Курт поднимает голову, трется носом об мою шею и легко прикусывает мочку уха. Я судорожно хватаю губами воздух и открываю глаза.

— Забыл сказать, — хрипловатый шепот, от которого сердце начинает биться чуть сильнее, — на взрослых особей слюна демона действует как естественный афродизиак, — наши взгляды встречаются в отражении зеркала, и он обольстительно улыбается. — Собственно, поэтому укусы заменяют нам прелюдию…

Курт наклоняется, находит следующую ранку, целует, и я, уже не таясь и не пытаясь сдержаться, издаю громкий стон и откидываю свою голову ему на грудь.

Это — нечто непередаваемое словами. Необычность ситуации, уверенные действия Курта, мое собственное желание — такого еще никогда не было в моей жизни.

Возбуждение настолько сильно, что у меня начинают подрагивать колени.

Курт одной рукой обхватывает мою талию, а второй тянет платье вниз. Ни я, ни платье не имеем ничего против, поэтому когда я оказываюсь в одном нижнем белье, то это не становится чем-то уж очень неожиданным. Скорее правильным и закономерным.

Курт уже больше не занимается ранами, его губы мягко целуют мою спину, плечи, он легонько покусывает шею, едва надавливая клыками на кожу, в то время как руки вовсю исследуют мое несопротивляющееся тело.

Я прогибаюсь в пояснице, кручу попой, чувствую его возбуждение, и от этого мое собственное взлетает почти до небес.

— Курт… — слетает с моих губ требовательный стон.

Его пальцы уверенно берут меня за подбородок, поворачивают голову к себе. Прикосновения его губ к моим — жесткие и нетерпеливые. Он ловит мою нижнюю губу в капкан своих зубов, слегка посасывает и проводит языком из стороны в сторону.

— Курт… — выдыхаю я, блаженно улыбаясь от умелой ласки мужчины.