Анастасия Медведева(Стейша) - Банши

— Тогда смысл бросаться фразами? — я попыталась слезть с его колен, но не тут-то было, — Отпусти меня.

— Ты же хочешь меня, — он продолжал цепко удерживать меня на месте, в то время, как вторая его рука уверенно устроилась на моей спине — фиксируя тело, — Я вижу это по твоим глазам. Сколько вас, доступных и не особо умных… — он с горечью усмехнулся, — Чёрт… А сколько готово было прыгнуть ко мне в постель, но я, как последний дебил хранил ей верность! — на этих словах он сжал в кулак мои волосы, а на лице его появилась та самая опасная агрессия, что вынуждала меня осторожно пятиться от него этим утром… — Вот объясни мне, почему ей проще поверить, что я перетрахал пол города, чем в то, что я дорожил нашими отношениями?

— Может, потому что она сама была не так невинна? — негромко спросила я, глядя ему в глаза.

Шон долгое время молчал, отвечая мне тяжелым взглядом. Он словно понял, о чём я говорю, и теперь вынуждал меня сжиматься от внутренних противоречий: я сочувствовала парню, но также — меня распирало от радости, что у них с Бекой всё закончилось. Да, он тот ещё грубиян, и манерам ему необходимо подучиться, но он был честен в своей привязанности и искренне переживал из-за разлада с бывшей возлюбленной… И это бесило меня и восхищало в нём — одновременно.

Такие мужчины на улице не валяются; я понятия не имею, чем Бека сумела его околдовать, но то, что творилось на дне глаз этого ирландского парня… Чёрт, эта девица — просто идиотка, что не сумела оценить того, что было у неё в руках. И как бы я хотела, чтобы эта страсть в нём просыпалась от взгляда на меня, а не от мыслей о ней…

Мы замерли, напряженно глядя друг на друга.

И Шон, и я — мы оба понимали: то, что может сейчас произойти — это будет неправильно. Неправильно по многим причинам. И пусть я готова была послать эти причины ко всем чертям… всё же я медленно отстранилась, аккуратно слезла с колен парня, оправила сарафан и, в последний момент оторвав от него глаза, развернулась и пошла на кухню. Шон меня не остановил — он так же напряжённо, как и я, следил за моим отстранением, а, когда я оправляла платье, каким-то жадным взглядом проводил движение моих рук… и резко отвел глаза, вернув внимание экрану.

Таяяяя… ты — героиня.

Пожалуй, воздвигну себе памятник, как только появится лишняя пара тысяч евро в кармане…

Я дошла до холодильника, достала сыр с прошуто, свежие листья салата, какой-то соус, лимон, из хлебницы вытащила свежий багет (или как это у них называется?), поставила чайник и начала варганить себе бутерброды. Через десять минут мой желудок урчал от удовольствия — что ни говори, а только европейские продукты обладают тем самым неповторимым вкусом, той самой свежестью, какой я никогда не наблюдала у товаров нашего российского производства. Сколько не бывала в Европе и каждый раз поражалась, насколько разный вкус даже у той же зелени… Не говоря о сырах, морепродуктах и мясе…

Кстати о морепродуктах — их я тоже подточила, совершенно не стесняясь, что объедаю кого-то из братьев. В конце концов я — почетный гость в их доме. Легендарная Бошента. И пусть весь мир подождёт! — бугага!

Но я увлеклась. И не заметила, как в дом вошёл Киан, собственной персоной.

— Тая, мы вылетаем сегодня вечером, — сообщил старший брат семьи… кстати, а какая фамилия у этого славного семейства?

— Назови свою фамилию, — указав на мужчину вилкой, потребовала я.

— О`Брайен, — на губах Киана обозначилась едва заметная усмешка.

— Хм… — я прожевала очередную креветку и отхлебнула чая из кружки, — Я думала, ты какой-нибудь О`Коннор или МакДоннел…

— Разочарована? — Киан поднял одну бровь.

— Нет. Мне нравится, — честно ответила я, мысленно примерив на себя название рода. Нет, с именем как-то не идёт… — А моё имя как-то изменится в зависимости от вашего произношения?

— Таиссия… довольно необычное для Ирландии имя. Скорее тебя будут звать созвучным — Тоириса. Или Триса, что в переводе с нашего языка обозначает — жница.

Чёрт. И почему я не удивлена…

— Тебе не понравился перевод? — с пониманием усмехнулся Киан.

— Нет. Я вспомнила, что в детстве моя прабабка звала меня Трисой… — пробормотала я, с какой-то дикой тоской подумав о том, что ирландец не врал, когда говорил, что кто-то из моих предков был родом из Ирландии… — И как скоро мы вылетаем? Я так понимаю, любоваться красотами Италии мне так и не дадут…

— Полюбуешься красотами Ирландии, — вновь усмехнулся Киан, а потом лицо его стало серьёзным, — Я рад, что ты пришла в себя.

— А что мне оставалось? — так же серьёзно спросила я, — Оглушить вас своим криком и убежать в неизвестном направлении? Ну, нашли бы вы меня в каком-нибудь винограднике, привезли бы обратно — ничего бы от этого не изменилось.

— Ты не пленница здесь, — спокойно сказал Киан.

— Да, я — почётная гостья, кровью прикованная к вашему клану, — я растянула губы в кривой улыбке и поднялась из-за стола, — Мне стоит собираться?

— Да, самолет сейчас готовят к вылету, — как-то механично кивнул Киан, выходя из кухни.

— Самолет? Мы полетим на частном самолете? — недоверчиво переспросила я, а, когда поймала крайне многозначительный взгляд старшего из братьев, только покачала головой: — Есть ли предел у вашего влияния?

— Есть, — абсолютно серьёзно кивнул ирландец, — но с твоей помощью мы его уничтожим.

Мне не потребовалось много часов на сборы — мой чемодан так и не был разобран, о чём я не забыла напомнить упрямому ирландцу. Раз десять.

В те оставшиеся часы в доме мне было проще общаться с ним, нежели с его младшим братцем… Но, как я ни старалась заполучить от Киана хоть какую-то информацию относительно его планов на меня… он оказался стоек. И до самого нашего приезда в аэропорт, мастерски выводил разговор в нужное ему русло, а именно — рассказывал о правилах поведения в их фамильном замке. Насколько я смогла уяснить из его речей, главной в их семье считалась мама. Анора. На мой вопрос «какая она?» Киан лишь покачал головой и сказал с почтением: «Она- мать».

Должно быть, все остальные выводы я должна была сделать сама…

Аноре подчинялся весь дом, и если Киан был негласным главой, отвечающим за благосостояние семьи, то мать его была главной их рода. А это значило только одно — как бы он ни кичился со своими громкими речами, за Анорой было решающее слово. Во всех вопросах.

Может, стоит переговорить с ней с глазу на глаз?..

На мои расспросы о том, почему я понимаю ирландский, Киан лишь разводил руками — для него самого это стало открытием. И, насколько я поняла по его периодически напрягающемуся лицу, он планировал во всю использовать свою уникальную способность понимать меня единолично… Вот только уникальность была исчерпана, когда выяснилось, что языкового барьера для меня не существует. Другое дело — если я сама захочу кому-нибудь что-то сказать…