Нина Лукинова - Два цвета неба

Вернувшись к воротам, я клятвенно поклялась больше ничего не трогать, но тут же встала другая задача — как их открыть. Вероятность, что меня кто-то встретит, распадается с каждой секундой, а на испытание терпением это не похоже. Осторожно прикоснувшись к тонкой золотой решетке, чувствую, как ворота начинают вибрировать, оживая. Кованые завитки медленно задвигались, и я приготовилась к новой порции боли, внутренне сжимаясь и зажмурив глаза. Но ничего не последовало, ворота бесшумно открылись, пропуская внутрь.

Осторожно, с нескрываемым любопытством в расширившихся глазах, я пересекла черту, застыв на одном месте неподвижной статуей. Тем временем золотая решетка беззвучно заняла прежнее положение, отрезая путь назад. А к чему возвращаться, когда впереди такая красота!

Стоя на небольшом пригорке, вижу, как под ногами распластался белоснежный город, теряясь в пелене облаков. Восхитительный, само совершенство, нежный как безе и твердый, как камень, от него веет легкостью и надежностью, умиротворенным спокойствием. Над головой черное звездное небо, с огромными, нависающими планетами, а по линии горизонта проглядывается тонкая прослойка нежно-голубого неба. Контраст белого и черного слепит, но не ослепляет, превращаясь в поток света колоссальной силы, могуществу которой нет конца.

― Это Рай! Я в Раю! ― восхищенно прокричала я, сбегая вниз к чудесному городу. Эйфория, возвышенность, восторг, сложно подобрать слова, чтобы описать накатившую гамму чувств за эти короткие мгновения, пока приближался город. Будто вернулась домой после долгого путешествия, найдя свет во тьме. Удивительное чувство правильности становится все сильнее, вытесняя нахлынувшую детскую радость. Вот я на пороге и делаю шаг в небесный Эдем.

Здесь нет ни единого облака, словно невидимая преграда ограждает небесный город от любого вторжения, грозящего нарушить вековое спокойствие. Сила, поразившая на склоне холма своей мощью, усилилась во стократ. Каждый сантиметр холодного белоснежного мрамора пропитан ей, как губка, она витает в воздухе невидимыми молниями, и весь город дышит ей, попутно источая. Величественное место, чувствуется, что здесь свершаются судьбы миров.

Ноги сами несут вперед, не повинуясь сигналам разума. Ощущение трепета накатывает волной, вызывая в груди сладко-щемящее чувство, пока я медленно пересекаю древний город, беззастенчиво любуясь красотами. А засмотреться есть на что, глаза стараются разглядеть мельчайшие детали, отложить в памяти, запомнить само совершенство.

Стоящий на ровном гладком плато белоснежный город, похож на вырезанную из мрамора древнюю скульптуру. Цельной статуэткой на гладкой подставке сверкает он белизной на фоне чернеющего звездного неба. Огромные цветастые планеты нависают над ним гигантскими шарами, хаотически разбросанными по небосклону, практически касаясь окружностями, но на самом деле находящиеся за миллионы световых лет отсюда. «А может, совсем близко!» ― вспыхнул в сознании ответ на незаданный вопрос. Одинаковые здания в античном стиле, без единой щели и трещины, цельные куски монолита с множеством колонн, зеркально расположились по обеим сторона города, оставляя в центре широкую линию, скорее всего дорогу, расставленные в подобие шахматной доски. Широкие арочные окна, с играющими в них радужными бликами света, привлекают внимание манящими переливами. Ощущение, что античный мир Древних Рима или Греции сошел со страниц учебника истории, только здесь все гладкое и ровное, без единого изъяна, без налета древности, словно время остановилось, застыв в одном мгновении, добровольно законсервировалось, дабы сохранить этот город.

Но город не пуст, как может показаться с первого взгляда, под холодными стенами мрамора кипит жизнь. Чудесные люди, молодые и красивые, в легких одеждах, ходят из дома в дом, переговариваются, гуляют между однотипных домов, сложив за спиной белоснежные крылья, многие парят в небесах, подобно птицам, наслаждаясь небесной свободой. По лицам видно, что они счастливо улыбаются и смеются, но звуков веселья не доносится, словно мраморные стены поглощают голоса, сохраняя тяжелую тишину. При моем приближении смех и радость на лицах ангелов сменяются противоположными чувствами, гневом, ненавистью, презрением. Многие кривятся в брезгливых гримасах, отворачиваясь, или уходя в сторону. Наверное, виноват мой внешний вид — простое платье вряд ли подходит для встречи с Создателем.

Во всех мифах и легендах ангелы― воплощения добра и справедливости. Так почему эти так злы на меня? Чувствую кожей исходящую от них ненависть. Уверена, будь под ногами камни, меня бы дружно забили, как бешеную собаку. Это потому, что у меня нет крыльев? Несправедливая дискриминация! Пытаюсь не обращать на них внимания, продолжая вглядываться в красоту города.

И вдруг глаз замечает в белоснежной чистоте яркие пятна всевозможных цветов от оттенков радужного спектра до безумного слияния красок. И как я раньше не заметила, ослепленная абсолютной белизной? По обеим сторонам импровизированной дороги в глубине самого города возвышаются великолепной красоты фонтаны, в центре которых запечатлены невиданные животные. Многих помню по сказкам, слышанным в детстве — подобия гидр, грифонов и многих других, которых вижу впервые, например крылатые человеко-ящеры, запечатленные в камне, омываются восходящими разноцветными струями воды, искрящей и переливающейся, меняющей оттенки во всех гаммах цвета. Фиолетовые, зеленые, золотые, красные, все возможные и невозможные цвета пронзают идеально белый мир тонкими нитками. На удивление смотреть на них куда приятнее, чем на снежно-холодную белизну.

Мерно воспаряющие и опускающиеся струи воды танцуют под звук неслышной мелодии, играя фанфарами красок, и если прислушаться, можно уловить едва заметный ритм, что я и сделала, несколько мгновений наслаждаясь неведомой музыкой, которую вряд ли смогу повторить. Слишком она нежна и чудесна для слуха. Параллельно музыке начали проклевываться тихие голоса ангелов слабыми недовольными перешептываниями за спиной: «Уверен, что это она?… Как посмела здесь появиться!… Ей место на нижнем уровне… Предательница, осквернительница!» — по-змеиному шипят они.

Оторвавшись от созерцания фонтана, резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, грубо спрашивая у стоящей за спиной небольшой толпы, внимательно разглядывающей мою спину десятками цепких глаз.

― Почему вы так говорите? Я ничего не сделала! Ничего плохого! ― они тут же растворяются в мраморе, оставляя без ответа. Мне точно здесь не рады… Печально, видать, получить крылья не суждено.… Перестаю прислушиваться, сегодня хватило оскорблений и злобы на лестнице, но вместе с голосами стихает и музыка, возвращая тишину. Наверное, тут повсюду незримые барьеры, не позволяющие звукам проникать до слуха чужаков. Тем лучше, желание ближе познакомиться с ангелами отпало, как мертвый сухой отросток.