Анастасия Анфимова - Лягушка в молоке [СИ]

«Кажется, это слово означает „сидеть“, „сиди“ или что-то в этом роде, — догадалась Фрея. — Надо начинать индейский язык учить. Неизвестно, сколько я здесь пробуду».

От этой мысли её передёрнуло, опять стало очень грустно: «Неужели мне так и не добраться до дома?»

Она горько усмехнулась: «Хотя бы узнать, где он? Ничего не помню. Ни мамы, ни отца. Даже имя вспомнить не могу. Вот батман!»

Чувствуя, что глаза вновь наполняются слезами, девушка громко шмыгнула носом. Ясина сунула ей в руку две лепёшки размером с пару ладоней, а у ног поставила кувшин.

— Круа.

Фрея уже слышала это слово от женщины, приносившей ей еду в тот кишевший мелкими кусаками вигвам, и не заставила себя уговаривать. Едва не сломав зубы с первой попытки, девушка стала откусывать по маленькому кусочку, запивая водой. Вкус лепёшек показался странным, даже как будто знакомым и в целом вполне съедобным. Конечно, кусок мяса оказался бы более чем кстати, но изголодавшийся желудок был благодарен даже за это.

Хозяйка с дочерью занимались какими-то малопонятными делами, то и дело выскакивая наружу. При этом Фрея с удивлением заметила, что ходят они только справа налево и только у неё за спиной. Когда девушка попыталась отодвинуться, чтобы не мешаться, Ясина мягко, но настойчиво вернула её на место.

Хорошенько запомнив это, она только сейчас заметила у костра возле той лежанки, что прямо напротив входа, несколько ровно уложенных камней, прикрытых разрисованным куском древесной коры с расставленными фигурками.

«Шахматы», — внезапно всплыло в памяти название игры. Девушка приподнялась, чтобы разглядеть их получше. Увы, рисунок совсем не походил на чёрно-белые клетки.

Она разочарованно вздохнула, и как раз в этот момент в вигвам вошёл хозяин. Обойдя очаг привычным маршрутом, уселся на то ложе, что напротив входа, и не обращая внимания на гостью, один за другим стащил с ног короткие, мягкие сапожки.

С любопытством наблюдавшая за ним девушка внезапно отвернулась, брезгливо кривя губы. Дело в том, что его брюки состояли из двух отдельных, обшитых бахромой штанин, привязанных к поясу под рубахой. Такой оригинальный фасон оставлял открытой всю нижнюю часть тела. Когда «индеец» стоял или ходил, её прикрывал подол длинной рубахи. Но стоило ему сесть, расставив ноги, как зрелище получилось на редкость отвратительным. Во всяком случае, с точки зрения Фреи.

Однако, ни на Ясину, ни на её дочь, продолжавших хлопотать по хозяйству, это не произвело никакого впечатления.

«Похоже, это здесь в порядке вещей, — думала девушка, крепко сжав губы и глядя на трепетавшие язычки пламени. — Но всё же, какая гадость!»

— Комит чинар, Фрея? — вдруг обратился к ней хозяин. Чтобы смирить обуявшие её эмоции, пришлось собрать всю волю в кулак. К счастью он уже возлежал на куче шкур, до пояса прикрывшись меховым одеялом. В свете очага его мускулистое тело поблёскивало, словно натёртое маслом.

«Как будто его жарить собрались, — внезапно подумала она. — Во фритюре».

От новой порции воспоминаний настроение немного улучшилось, и сохранять благожелательное выражение на лице стало легче.

Мужчина ещё что-то сказал. Она непонимающе пожала плечами. Привстав, мужчина взял стоявший в стороне сапожек.

«Кажется, они называются мокасвины, — подсказала расщедрившаяся память. — Точнее мокасины».

Хозяин ткнул в них, потом в сторону Фреи. Оказавшаяся рядом девочка похлопала ладошкой по кроссовке.

— Ратар кеек сар. Сар.

«Хочет взглянуть на мою обувь, — догадалась девушка. — В этом, конечно, нет ничего плохого. Вот только как бы после этого ему не вздумалось посмотреть на мои штаны?»

Тем не менее, ссориться с хозяевами не хотелось. Фрея взялась послушно расшнуровывать кроссовки. Если учесть, что она почти не разувалась, запах от ног шёл ещё тот. Но и он терялся в букете разнообразных ароматов, наполнявших вигвам.

«Всё-таки как-то не удобно, — подумала девушка, встав и подавая мужчине кроссовку. — Надо будет обязательно носки постирать».

Рассматривая её, тот хмыкал, чмокал губами и удивлённо качал головой.

«Ой, что-то мне это не нравится! — она поёжилась. — Телефона не знают, кроссовки в глаза не видели. Мамочка, куда же это меня занесло?»

Само собой, вопрос оказался риторическим. Ни сам «индеец», пристально рассматривавший обувь, ни Ясина с дочерью, заглядывавшие ему через плечо, ответить на него не могли. Мужчина зачем-то поковырял рифлёную подошву толстым, криво обкусанным ногтем с чёрной каймой, заглянул внутрь и, покачав головой, протянул кроссовку обратно Фрее.

Но её перехватила Ясина. Быстро затараторив, показала на свои глаза.

«Тоже поглядеть хочет», — поняла девушка, улыбаясь.

Схватив кроссовку, женщина поднесла его к самому огню и буквально впилась в неё взглядом. Девочка сидела рядом, смешно открыв рот.

Мужчина, похоже, окончательно потерял интерес к гостье, повернувшись к ней спиной. Фрее хотелось спать, но она не торопила хозяйку вигвама, терпеливо ожидая, пока той не надоест разглядывать невиданный предмет.

Глядя на девушку с каким-то странным выражением лица, Ясина протянув ей кроссовку, поманила за собой. Аккуратно, чуть ли не на цыпочках обойдя мирно почивавшего супруга, женщина подвела её к самому маленькому ложу.

— Бизан, — проговорила хозяйка и, закрыв глаза, прижала сложенные ладони к щеке. — Понс Фрея ичугеке.

Внезапно наблюдавшая за ними девочка привстала, положила ладошку на грудь и сказала.

— Омса.

Мать улыбнулась.

— Фрея, омса куаракту.

Девушка поняла, что ей представляются, и сама назвала своё имя.

— Фрея.

Ясина вернулась к ложу напротив.

«Разве жена спит не с мужем? — удивилась девушка. — Наверное, здесь так принято».

Женщина с трудом сняла платье через голову. Как и следовало ожидать, под ним ничего не было. Узенький шнурок с короткой бахромой трудно назвать нижним бельём.

Подобрав под себя ноги, хозяйка принялась расплетать косы усталыми неторопливыми движениями. Девочка положила в очаг пару толстых сучьев и, раздевшись, забралась на лежанку. В отличие от матери у неё не оказалось даже пояска.

Фрея колебалась, никак не в силах решить, стоит ли ей раздеваться или нет?

— Понс, мурадык чека, — зевая, сказала Ясина.

Девушка улыбнулась. Кажется, ей предлагают спать и не о чем не думать. Вроде как, утро умнее вечера. Она сняла вторую кроссовку, стянула носки и с наслаждением пошевелила пальцами ног. Решив ограничиться этим, Фрея набросила на себя одеяло. Вот только спать под ним оказалось слишком жарко. К тому же здесь тоже водились мелкие кусачие насекомые, с удовольствием набросившиеся на свежее угощение. Кроме того, спать мешала духота, тяжёлый запах и тревожные мысли.