Анастасия Анфимова - Лягушка в молоке [СИ]

Закончив с распределением, вождь отправился отдыхать в жилище, где его тут же окружили заботой обе жены. К сожалению, изрядно уставший супруг смог лишь словесно отблагодарить своих женщин.

Несмотря на обилие пищи, в походе он никогда не наедался досыта. Проклятые зубы начинали болеть от жареного мяса, а котлов и другой посуды охотники с собой не брали. Теперь же набив брюхо мягким, варёным мясом, Белое Перо почти сразу же уснул.

Казалось бы, ярко светившее солнце на безоблачном небе с проплывавшими караванами птиц не оставляли никаких сомнений в том, что аратачам пора в путь. Тем не менее, Дети Рыси сбились тревожной толпой вокруг священного столба предков, у которого в костре полыхала сушёная колдовская трава. Подвывая, Колдун, густо обвешанный амулетами и трещотками, жадно ловил ртом полупрозрачные струйки дыма под неторопливый стук бубна.

Новый помощник, всё ещё никак не привыкший к своему статусу, стучал по туго натянутой коже колотушкой, обёрнутой рысьим мехом. Чувствуя ноющую боль под рёбрами в правом боку, вождь хмуро оглядывал соплеменников, машинально скользя взглядом по знакомым лицам.

Многие, особенно из молодых, нарядились в праздничные одежды. Мелькали расшитые налобные повязки девушек, яркие узоры на рубахах парней, длинная бахрома рукавов и нашитые раковины.

Резкий вскрик заставил Белое Перо посмотреть на Колдуна, который, задрав к небу прикрытое маской лицо, выкрикивал непонятные слова вперемешку с просьбами к предкам помочь принять правильное решение и указать путь.

Глава племени видел это уже не раз, поэтому вновь стал шарить глазами по толпе, пока не наткнулся на Бледную Лягушку. К его удивлению посланница Владыки вод тоже принарядилась. Насколько он смог рассмотреть, у неё новая заколка в волосах вместо старого кожаного шнурка с ракушкой, налобная лента с узором, а на груди ожерелье из волчьих клыков. Вождь криво усмехнулся. Девчонка и здесь выделилась. Женщины не носят подобных украшений, а среди охотников убийство волка не считается чем-то из ряда вон выходящим. Такой победой могут хвастаться разве что «рысята». Неужто девчонка всё ещё надеется пройти посвящение? Вот дура!

Колдун с громким криком рухнул на вытоптанную землю с редкими пучками прошлогодней травы и забился в конвульсиях, пуская пузыри. К нему тотчас бросились ученик и Поющий орёл с кувшином воды.

Толстяка вырвало. Потом ещё раз. Люди затихли, невольно подаваясь вперёд в ожидании очередного откровения.

Поддерживаемый с одного бока помощником, с другим племянником вождя, Колдун неожиданно сильным, звонким голосом объявил:

— Предки желают нам счастливого пути! Они позволяют Детям Рыси покинуть священную долину, и будут ждать нас здесь в праздник посвящения.

В толпе послышались довольные голоса. Шагнув вперёд, Белое Перо отделился от группы старейшин.

— Начинайте сборы! Завтра мы уходим к Россыпи Озёр!

Тут же началась привычная неторопливая суета.

Не мешая жёнам упаковывать имущество, вождь, усевшись у костра с другими главами родов, принялся обсуждать детали предстоящего маршрута. В каких-то местах аратачи останавливались каждый год, где-то реже. В основном это зависело от погоды, состояния почвы и наличия запасов. Тем не менее, старейшины старались предусмотреть любую возможную неожиданность. Вплоть до беременности двух женщин, у которых приближался срок родов. Значит, возможно, придётся делать незапланированную остановку.

Всю жизнь Дети Рыси переходят с места на место, поэтому процесс сборов отработан даже не веками, а тысячелетиями. Тем не менее, не обходилось без некоторой бестолковости. Женщины складывали в корзины и увязывали в узлы одежду, шкуры, домашнюю утварь. Как всегда, что-то терялось, а что-то оказывалось там, где ему никак не полагалось находиться.

В лесу стучали топоры. Кое-кто из мужчин, осмотрев волокуши, счёл нужным их заменить. Дело находилось всем. Поэтому не удивительно, что любящие поболтать главы родов не стали задерживаться у вождя и поспешили в свои жилища. Тепло попрощавшись с ними, Белое Перо устало прилёг на расстеленную волчью шкуру и стал наблюдать за сборами. Заметив это, старшая жена спросила у Медового Цветка:

— Видела у Бледной Лягушки волчьи клыки на шнурке? Что эта дрянная девчонка о себе возомнила? Неужели наши мужчины настолько поглупели, что позволят ей стать охотником?

— Вот у них и спроси, — буркнула женщина, увязывая узел. Ей явно не хотелось разговаривать на эту тему.

Но Лёгкое Облако не отставала:

— Ты считаешь, такое украшение к лицу женщине?

— Она сама убила того волка, — рассудительно сказала вторая супруга вождя. — Вот и носит.

— Потому что ни один парень, кроме глупого Глухого Грома, не подарит ей ни блестящих камешков, ни ракушек, ни разноцветных перьев.

Медовый Цветок молчала. Белое Перо, для которого, видимо, и предназначался этот разговор, постарался придать лицу самое скучающее выражение.

— Бледная Лягушка не сама додумалась клыки на шею повесить, — продолжала исходить ядом Лёгкое Облако. — Её Снежный Ландыш надоумила! Пока охотников не было, она почти каждый день к дочке Отшельника бегала.

— Да, — неожиданно откликнулась Медовый Цветок. — А какую они ей куртку сшили, видела?

Удивляясь, вождь, тем не менее, ничем не показал, что его заинтересовало сообщение о неожиданной дружбе дочери заморца и посланницы Владыки вод.

— По подолу оторочка из лисьего меха, — увлечённо продолжила женщина. — Вокруг ворота тоже. Широкие рукава с завязками, чтобы ветер не задувал. Я себе тоже так сделаю!

— Глупость! — презрительно фыркнула Лёгкое Облако. — Два раза присядешь, всю опушку растеряешь!

— Вовсе нет! — горячо возразила Медовый Цветок, и Белое Перо потерял всякий интерес к их беседе.

Которая, однако, имела неожиданное продолжение поздно ночью.

Откинувшись на мягкие шкуры, вождь вздохнул и довольно потянулся. Перед дальней дорогой он хорошо порадовал себя и младшую жену. А старая корова столько раз портила ему настроение в последнее время, что звать её на ложе не было никакого желания.

Однако счастливая супруга не торопилась возвращаться на своё место. Прижавшись к плечу Белого Пера, она наклонилась к уху и зашептала:

— Женщины говорят, что старейшины должны отдать Бледную Лягушку Отшельнику. Она уже давно стала хозяйкой в его каменном вигваме. Почему бы ни сказать об этом людям?

Мужчина собрался ответить Медовому Цветку, что его не интересуют их глупые разговоры, но ругаться не хотелось, поэтому он просто буркнул:

— Старик сам не хочет.

Устроившись у него под мышкой, женщина тихонько захихикала.

— Отшельник боится Глухого Грома. На самом деле он не против. Да и Бледная Лягушка с ним жить хочет.