Шерри Томас - Гибельное море (ЛП)

Ее защитник.

– Парень с ума по тебе сходит, – заметил Тит.

Фэрфакс вновь перевела на него глаза: он лежал грязный, усталый, с потрескавшимися от обезвоживания губами. Ее собственный рот находился в гораздо лучшей форме – Тит заботился о ней больше, чем о самом себе.

– Кто его знает, а вдруг он – это ты, – произнесла она, накладывая на его спину еще один слой повязки.

Тит пошевелился:

– Вряд ли я бы написал нечто подобное. Прости, но я бы запретил законом предложения вроде: «В день нашей встречи ударила молния».

Взмахнув рукой, Фэрфакс вытряхнула из его волос песок. Еще несколько очищающих заклинаний, и на нем не осталось почти ни единого пятнышка.

– Возможно, ты был слишком занят, собирая вещи, чтобы уделить больше внимания словам.

– Мы, бывшие чистильщики навоза в конюшнях, умеем одновременно собираться и выдавать бессмертные строки.

Магический свет озарил несколько точек на его плечах: россыпь веснушек, которых Фэрфакс прежде не замечала. Они смотрелись весьма привлекательно на сильной мускулистой фигуре, словно созвездие, манящее провести кончиком пальца от звезды до звезды и к следующей…

Тит дернулся, и Фэрфакс вынырнула из грез, осознав, что на самом деле его коснулась.

– У тебя кожа слегка липкая, – быстро сказала она, хотя ничего подобного и близко не было. – Одними заклинаниями пот не смыть. Дай-ка я тебя помою, освежишься.

– Наверное, это слишком много возни. Тебе нужно отдыхать.

– Да я и так несколько дней в буквальном смысле продрыхла.

Большая капля воды шустро взмыла вверх – Фэрфакс явно волновалась. Да что с ней такое? Надо было воспользоваться предложением отдохнуть и оставить Тита в покое. Но остановиться не получалось.

Она намочила ему волосы, нашла в сумке брусок мыла и взбила густую пену. Массируя голову, промыла каждую прядь. Призвала еще больше воды, чтобы смыть пену, а то, что стекала вниз, еще одним заклинанием выслала из палатки в ближайший бархан.

Закончив, Фэрфакс магией высосала влагу из волос Тита и смахнула ее прочь. Затем кончиками пальцев погладила его по голове, проверяя, высохла она или нет.

А теперь нужно отстраниться и сказать: «Готово».

Но рука против воли скользнула на его затылок, и пальцы будто сами по себе растопырились там, где плечо переходило в шею.

Тит со свистом вдохнул.

Фэрфакс открыла рот, чтобы сказать, мол, это все понарошку и им привиделась одна и та же галлюцинация. Но теплая кожа под пальцами была настоящей. И, что любопытно, становилась прохладнее по мере продвижения ее ладони от плеча до локтя.

Внезапно Тит встал на колени лицом к ней, и они посмотрели друг на друга. Фэрфакс впервые заметила, что у него серо-голубые глаза. Цвета бездонного океана.

Она любила своего абстрактного защитника, но знала только этого юношу, который давал ей больше воды, чем пил сам. Фэрфакс провела пальцем по его щеке, и Тит поймал ее руку. Она затаила дыхание, не зная, оттолкнет он ее или прижмется губами к ладони.

Но тут раздался сотрясший землю рев.

Англия

– Логично.

Что бы Тит ни ожидал услышать от Фэрфакс в ответ на известие, мол, возлюбленная Кашкари – та самая чародейка, желавшая сдать ее Атлантиде, это слово в возможный список не входило.

– В смысле?

И тогда Фэрфакс рассказала о двух беседах с индийцем и о его пророческих снах, уделив особое внимание тому, в котором она появлялась задолго до своего прибытия в дом миссис Долиш.

– Довольно безопасно предположить, что Кашкари из магической семьи, возможно, находящейся в изгнании.

– Надо было раньше мне рассказать. Я должен знать обо всем, что тебя касается.

Все изменилось, но одновременно осталось по-прежнему. Тит все так же не спал ночами, беспокоясь о ее безопасности. И просыпаясь утром, в первую очередь думал о ней.

Фэрфакс постучала пальцами по спинке стула, на котором обычно сидела, когда они вместе тренировались в Горниле во время летнего семестра.

– Кашкари меня не выдал, поэтому пока можем считать, что он нам не враг. Нужно только узнать, почему, столько времени скрывая свою настоящую личность, он решил нам довериться.

В голове у Тита стучали молоточки. Даже не верилось, что он так долго жил с Кашкари в одном доме и ни о чем не догадался. Что еще он упустил?

– Сперва мне нужно свериться с маминым дневником.

Не стоило этого говорить, но Фэрфакс никак не ответила, лишь чуть выпятила губу.

– Предпочитаю принимать решение, собрав все возможные данные. Было бы преступно не проверить, не предвидела ли она чего-нибудь подобного.

Ужасно, что приходилось оправдывать свои шаги и защищаться.

Она слегка улыбнулась – или скривилась?

– Само собой, ты должен поступать так, как считаешь нужным.

– Знаешь, я не то чтобы жду этого с нетерпением. Я…

Фэрфакс схватила Тита за грудки:

– Не надо. Ты сделал свой выбор, так следуй же ему! Если собираешься попросить Уинтервейла сразиться с Лиходеем, то хотя бы такой малости он от тебя заслуживает.

В ее голосе слышались нотки гнева и тоски, темные глаза горели, а пухлые красные губы были чуть приоткрыты для судорожных вдохов.

Не следовало так поступать, но Тит взял ее лицо в ладони и поцеловал. Потому что они миновали ту грань, где все можно решить словами. Потому что он снова боялся умереть. Потому что любил ее сильно, как саму жизнь.

Громкий стук в дверь заставил их отскочить друг от друга.

– Принц, ты там? – окликнул Кашкари. – Уинтервейл очнулся и зовет тебя.

Улыбающийся Уинтервейл ждал их, сидя в кровати.

– Тит, рад видеть. И тебя, Фэрфакс. Как прошла тренировка? Скучали по мне?

– Безумно, – с убедительной улыбкой ответила Фэрфакс. – Мальчишки выли и катались по земле, когда стало ясно, что ты не придешь.

Уинтервейл прижал ладонь к груди:

– Это согревает мне сердце.

Затем отбросил одеяло и спустил ноги на пол. Тит и Фэрфакс тут же бросились помогать, но он поднял руку, показывая, что хочет все сделать сам.

Несмотря на свою силу, Фэрфакс едва успела его подхватить, когда Уинтервейл начал падать.

– Боже всемогущий, Уинтервейл! Да взрослый вайомингский бык весит меньше, чем ты!

– Что со мной такое? Я прекрасно себя чувствую!

– Ты два дня пролежал в постели, – пояснил Тит. – Неудивительно, что на ногах еле держишься.

– Тогда, наверное, кому-то из вас придется проводить меня в туалет.

– Задача для настоящего мужчины, – хмыкнул Тит. – Боюсь, тебе придется потесниться, Фэрфакс.

– Так и знал. Ты все еще злишься, что мои шары больше твоих.

Уинтервейл захихикал и, опираясь на плечо Тита, вышел из комнаты.

В коридоре его радостно встретили. На обратном пути Уинтервейл и Тит несколько раз останавливались поговорить с мальчиками, желавшими узнать, как у больного дела.