Ирина Рябикина - Метаморфоз(СИ)

Людей от съестного немного отпустило, и слуги узнали историю нападения на их господина. Тоггарт занимался очередным расследованием в одном из графств, когда, несмотря на усиленную охрану, на отряд напали подкрепленное несколькими магами, буквально небольшое войско. В темноте сражения, лиц участников было не определить. К тому же многие прикрывали лица шарфами. Накрыв себя и своих спутников защитным куполом, Грэй успел вызвать подмогу, когда двое из сопровождающих, ехавших вместе с ними из замка, ударили его в спину ножами. Только реакция одного из охранников, спасла хозяина. Тоггарт сумел продержать защиту до прибытия поддержки. Сумел спасти всех, но сам сильно истек кровью и выложился полностью магически.

Наконец двое лекарей вышли из комнаты, опустив головы. Объяснили, что тело не усваивает магию. Скорее всего, хозяин останется жить, но магом быть перестанет. Все понимали, что для такого сильного мага как Тоггарт - это равносильно смерти. Возле прокурора осталась сиделка, а уставшие люди потянулись в столовую. Ели молча, стараясь не глядеть друг другу в глаза. Лекари после еды отбыли, оставив Улиссу артефакты вызова. Затем, отбыли какие-то начальники, остальных - развели по комнатам. Забрав у оставшихся людей грязную одежду, Катрин ушла стирать и штопать прорехи. Рону доверили обувь. Улисс остался в комнате у хозяина. Рано утром вызвали пораньше кухарку - мужчин надо было кормить. Под утро еле отвели Улисса в кровать. Кати, предложив заменить сиделку на несколько часов, тихонько закрыла дверь в его комнату, оставшись с хозяином одна.

Катрин.

Подойдя к изголовью кровати, я положила на виски больного руки, и, прикрыв глаза, стала рассматривать его. Все магические каналы мужчины были обожжены и отсвечивали страшным черно-багровым светом. На меня пришло спокойствие и понимание того, что необходимо сделать. Читая книги, я уже знала, что нити магии видят далеко не все маги. Более того, я нигде не нашла упоминания об их цветовых и иных различиях. Опытным путем находила различия в них, используя их на растениях и мелких животных в саду. Сейчас я видела уродства и неправильность в магическом теле лежащего передо мной человека. Необходимо было потушить пожар, горящий до сих пор в его теле. Обратившись к своей магии, тихонько стала вливать в него прохладный голубой свет, с волнением наблюдая, как живительная влага заливает тлеющий костер в его сосудах. Наконец все каналы потемнели, и, обратившись к другой своей нити, я стала вливать в магические сосуды Грэя золотистую энергию жизни. Вливаясь внутрь, золотистый свет тускнел, перемешиваясь с какой-то чернотой, но не отторгался и оставался внутри. Я видела результаты своего первого лечения и была безмерно удивлена и рада. Аура у мага восстанавливалась и не была уже безжизненно порванным уродством. Приложив руки к ранам на теле, ускорила магическую регенерацию тканей.

Все. Пора было уходить. Я понимала, что сейчас влила в этого человека огромное количество магии и энергии, и очень устала от долгой концентрации. Мне явно не хватало опыта и жутко хотелось спать. Позвав сиделку, еле добрела до своей комнаты, и, не раздевшись, провалилась в сон без сновидений.

* * *

Утро выдалось бурным и шумным. Улисс, в связи с чудесными событиями, долгого отсутствия Катрин не заметил. К моменту прибытия лекарей Тоггарт очнулся. Маги восторженно переговаривались с Улиссом и спустившимися гостями. Все кивали на исключительное здоровье прокурора и на чудо, произошедшее с ним. Улисс, пошатываясь, носился между гостями со счастливой улыбкой. Тоггарт был еще слаб, как младенец, но уже пытался прикрикивать и ругаться. Успокоившиеся гости, позавтракав, разъехались. А в дом прибыли представители власти. Загнав всех слуг на кухню, Улисс приказал им не высовываться. Гости проследовали к Тоггарту, оставив на пороге охрану и выгнав на кухню сиделку. Устав после ночных приключений, Кати дремала на лавке в уголке. Рони увлеченно рассказывал всем о ночном происшествии. Все внимали ему, раскрыв рты.

Катрин.

Не прислушиваясь к жужжанию голосов на кухне, я думала о том, что могла вчера потерять своего нового хозяина, а вместе с ним и хорошее безопасное место. До сих пор, я не вникала в то, как работает мой хозяин. Казалось, что работа прокурором не должна быть очень опасной. Мне захотелось, как то помочь ему. Как говорили, Тоггарт был очень сильным магом, и мог себе поставить какую угодно магическую защиту, но защиту от подлого удара в спину она не предусматривала. Кольчугу же хозяин не носил. Я стала думать о том, как бы усилить именно физическую защиту хозяина. Кое-что пришло мне в голову, и я решила попробовать.

* * *

В конюшне за сараем валялись мешки с прекрасной шерстью, оставленной одним купцом в качестве подарка господину. Взяток господин не брал, но отреагировать на подобное подношение не успел. Купец, выбравшись с помощью Тоггарта из тюрьмы, пребывавший там по ложному обвинению, быстро растворился на просторах Империи. Что делать с шерстью никто не знал, и Катрин упросила Улисса отдать шерсть на ее эксперименты. Горничная объяснила это желанием научиться прясть. К тому времени, женщина вместе с Рони уже облазили весь замок. И в подвалах были обнаружены два разобранных ткацких станка. Откуда они там взялись - никто уже не помнил. Приближалась зима, парк засыпал, а женщине требовалось новое убежище. Вызванный мастер собрал оба станка, показав основные способы плетений тканей. Приведя одну из подвальных комнат в порядок, девушка вместе с Рони перетащили в нее всю шерсть. Главной достопримечательностью этой комнаты представляло небольшое оконце под потолком, которое можно было открывать для притока свежего воздуха. Взяв несколько уроков прядения, молодая женщина начала проводить в жизнь свои эксперименты. Улисс, спустившись два раза в подвал, махнул рукой на это безобразие, и оставил ее в покое.

Катрин.

Довольно долго нитка у меня никак не хотела получаться. На ней постоянно появлялись комки, она обрывалась и получалась неровной. К тому же - пока не образовалась жесткая мозоль на пальце, нить периодически резала мне руки. На кухне над моими постоянно перевязанными пальцами подсмеивались. Но я не сдавалась. Где то через месяц постоянных вечерних бдений, у меня начала получаться нужная ровная нить.

Вскоре процесс прядения стал автоматическим, а я при этом надолго погружалась в свое сознание, отрешаясь от всех посторонних мыслей. К зиме под ногами валялись довольно большие мотки, вполне приличной шерсти. Окрашивали нити в одной из городских красилен. Цвет я выбрала сама. Получилось вполне удачно. Перемотав нити на специальные бобины и вставив их в станок, я начала ткать. Нить проходила через специально созданный мною клейкий состав. Вплетаясь в ткань, каждая ниточка прочно склеивалась с другими. Работала я медленно, не торопясь, не желая испортить работу. Мне хотелось сделать ткань непромокаемой. К тому же вся нить, пропущенная через мои пальцы, приобретала определенные магические свойства. Именно к подобному результату я и стремилась. Почти все свое свободное время я теперь проводила в своей мастерской. Все это время я - то ткала, то опять возвращалась к прядению. Где-то в конце зимы вся шерсть закончилась. На руках оказалось почти семь десятков метров неширокой ткани защитного цвета. Найдя в подвале широкий стол, занялась кроем, используя предварительно старые дырявые простыни.