Угрюм Волков - Последний из Истинных(СИ)

упрямый иутаец по-прежнему восседал на козлах рядом с молчаливым гигантом.

Связанный по ногам и рукам Реддок, лежал тут же у колес, отчаянно вращая

глазами.

– Лучше останься с этим, – продолжал разглагольствовать коротышка, указав

пальцем на управляющего. – А ближе к ночи, когда нас уже будет не догнать,

отпустишь его восвояси.

Лекарь продолжал изображать мумию.

– Тогда, нам придется его убить, – кровожадно проговорил Грюх, подступая к,

неистово задергавшемуся, пленнику.

– « Его с собой мы взять не можем,

Ну, что ж пускай в земле тогда сгниет

Кормить червей ведь кто-то должен

А Дух покой, пусть, обретет »., – равнодушно пожал плечами иутаец,

торжественно сделав благословляющий знак вконец, обезумевшему Реддоку.

– А, что б тебя, – раздосадовано, сплюнул Грюх и подошел вплотную к седокам.

– Ну, как тебе ещё втолдычить? Мы едем в хорошо охраняемое и укрепленное

имение Первого советника императора!!! Не на прогулку. Мы хотим его убить!!! Без

разговоров и вариантов. Он должен ответить за свое преступление. Тумак умрет и

мы, скорее всего тоже. Но зато эта гнида не сможет больше повторить, то, что

сделала и уйти безнаказанно. Понимаешь? А твоя смерть ни чему! Сиди в своем

лесу и песенки пой! И… Спасибо тебе за все!, – с этими словами Грюх попытался

силой стащить лекаря с облюбованного места.

–« Однажды встарь, один мужик

Другому укорял, что тот с женой его

когда-то переспал…

Что сын его, – ну просто копия с лица

И, что пришла пора угробить подлеца

Топор востер и кровь – река

За преступление – висеть за шею

– Мой муж! Сын мой, не твой, –

у эшафота плакала жена,-

но не его –убитого тобою. Прости, поверь.

– А он каков! Знал и молчал.

Любя, когда его рубил топор твой

Гулящею младой была

Но, среди многих ходоков

Любови истинной – его, не знала лишь одной…», – лекарь легко стряхнул с

себя воина и, раскатив глаза по – разным сторонам, занялся излюбленным делом –

раскачиванием худосочного туловища.

– Не понял, – Грюх в искреннем недоумении развел руками.

– Он хочет сказать, что прежде, чем казнить Тумака, мы должны убедиться в

его виновности, – мрачно вступил в диалог Тюбук. – А, для тех, кто на безногом осле,

не поспевает за караваном, поясняет – то, что лежит на поверхности, не всегда

является истиной.

– Вот это речь!, – Грюх восхищенно подпрыгнул на месте. – Воистину наш

иутаец лечит все, даже врожденное отсутствие мозгов. Подумать только! Мой

долговязый друг умеет так говорить. Но, шутки в сторону, – коротышка враз

посерьезнел. – Лекарь идет с нами, а дальше по обстоятельствам. – Что будем

делать с конюхом? Нам ведь действительно не нужен отряд мешающихся под

ногами воинов, или того хуже монахов!

– Реддок! Ты отправишься назад, найдешь Ниолая.

Скажешь ему следующее : тот, кого когда-то он знал под именем Ли – Хо, в

сопровождении двух воинов, отправился в имение Первого советника, с целью

произвести расследование согласно кодекса интуитов – инквизиторов. Передашь

ему, вот – это.

Грюх, выглядивший, слегка контуженным, с изумлением наблюдал, как лекарь

развязывает пленника и передает ему, старое, потертое серебряное кольцо. Реддок

же, взглянув на гравировку, отдал быстрый поклон нищему и, что было духу

припустил в сторону города.

– Это как-то неожиданно, – изумленно проговорил коротышка, проводив

взглядом управляющего. – Да и не в рифму, – ехидно добавил он не удосужившись

ни слова, от, вновь взгромоздившегося на козлы интуита.

–« Уж ночь близка. Дорога ждет!

Садись в карету иди…»

– Ну вот. Снова за старое. Да ещё и с нецензурщиной, – Грюх погрозил

кулаком, плохо прячущему улыбку, верзиле и легко нырнул в « Грозу»…

Воздух в мрачном подземелье отдавал железом. Запах ржавого металла

давил, как на обоняние, так и на осязание обоих сокамерников. Хотя, в том, что их

заключение проходит именно под землей, полной уверенности не было. Просто на

окнах не было привычных решеток, за отсутствием самих окон. Все, что было, в

довольно просторной камере, так это дверь, с узким раздаточным затвором, да

тусклая лампа, наглухо вмонтированная в потолок, так, что было непонятно, каким

образом её менять, если вдруг она перегорит. Ответ напрашивался

неутешительный. Менять её не будут. Ещё в помещении примостились два жестких

бетонных лежака и узкое канализационное отверстие, над которым стоял

несуразный камень с дыркой, исполнявший роль унитаза. Однако, вода была

подведена и исправно работающий умывальник создавал некий намек на гигиену.

– Ты о чем думаешь? – прозвучавший вопрос растворился в витающих

частицах железа, сделав ещё более тусклым, и без того сиплый голос.

– Ты же знаешь, – голос отвечавшего, был абсолютно идентичен, задавшему

вопрос. Разве, что тон, был чуть более расслабленным. Узников было двое. Они

сидели на импровизированных кроватях друг напротив друга, сложив ноги под себя,

а руки ладонями вверх на коленях. Глаза обоих мужчин были закрыты. Выражение

молодых ещё лиц, говорило о внутреннем спокойствии и гармонии. Впрочем, может,

это так казалось, лишь на первый взгляд. Единственно, в чем можно было быть

точно уверенным, так это в том, что это были братья. И каким бы тусклым не было

освещение, все же и его хватало, что-бы разглядеть одутловато – одинаковые черты

близнецов.

– Нет, – вновь раздался голос первого. – В этом месте я совсем не слышу тебя.

А ты?

– Расслабься. Я так же глух. Просто тебе и так, не сложно догадаться, о чем я

думаю.

– О ней да? – интонация первого заметно оживилась. Вкусная была стерва. А

как молила о пощаде. По моей шкале на девятку.

– О них, – поправил второй. Дети и муж тоже были ничего. Хотя я считаю, что и

она на девятку не тянула. Слишком булькала. Надо было крепче сжимать артерию.

– Согласен. Но все равно она за последний год-лидер!

-Пусть так. Но все равно до тети врача им всем далеко, – второй хрипло

рассмеялся.

– Может потому, что тетя врач знала нас, как единых? Близняшки – сцепляшки!

Так она нас называла. А ещё она была красивая.

– Ага, особенно, когда помогла нам отделиться друг от друга. Я смотрел в

зеркало, боясь пропустить хоть миг. Кровь побежала у нее носом, потом из глаз,

уши, поры. А какие крики она издавала! Такого голоса больше ни у кого нет.

– Точно, – вновь согласился второй. Кстати я, больше не видел, что бы ты

заставил кожу слезать и осыпаться прямо из – под одежды. Это было прекрасно.