Угрюм Волков - Последний из Истинных(СИ)

произнесения этого вопроса, но от возмущения чаще выходил шипящими

воздушными потоками.

– Так можно спорить до бесконечности, – неожиданно на сторону Финеи стал

Тюбук. – На воротах сразу все выяснится и если что…, – он мрачно посмотрел на

ведьму, заставив её нервно взглотнуть.

– Ну, если ты не против, – протянул Грюх, отворачиваясь от друга, – то так и

быть, едем вместе. Только я поеду с тобой, а Тюбук с поэтом потянутся следом. Ты

уж не взыщи, но разговаривать с охраной на воротах в одиночку, я тебе не дам, при

всем моем расположении.

Ведьма скорчила презрительную гримасу и молча полезла на козлы своей

кареты. Грюх уселся рядом. Тюбук кивнул иутайцу и, дождавшись пока тот не

заберется внутрь передвижной крепости, освободил дорогу. Финея цокнула и её

пара вороных рысью двинулась вперед…

Проклятый восточный выезд был наглухо перекрыт мощными воротами.

Стражники не высовывались наружу, укрываясь на высоких стенах, поблескивая

четырехгранными наконечниками арбалетных болтов в узких прорезях бойниц.

Однако занимательная беседа, плавно льющаяся сверху вниз и наоборот, носила

мирный характер, а иногда даже казалось, что, говорящий сверху давится

собственной слюной, как будто общается с неким удивительно вкусным,

источающим пряный аромат, бутербродом.

– Послушай, Тотос, – звонкий девичий голос резонировал с мрачным видом

черных врат, разрезавших каменную дорогу, ведущую внутрь имения. – Ты уже

скоро сменишься, и все от чего ты готов отказаться, может получить начальник

ночного дежурства. Ты считаешь это справедливым для своих мальчиков? Ну же не

упрямься и дай нам заработать!

– Не могу, – мужской голос с трудом пропихивал упиравшиеся слова из гортани.

Кроме того, уверенность его тона была сильно подорвана, недовольным клекотом «

мальчиков» в бойницах. Их можно было легко понять. Для этого достаточно просто

бросить взгляд вниз. Солнце припекало и стоящие внизу потихоньку скидывали

незатейливые одежды. Нет, решительно, кроме как, изощренной пыткой, это действо

назвать было нельзя! Хрупкие, перламутровой кожи плечи! Шелковистые волосы и

томные взгляды пятерки юных дев, могли заставить сброситься со стены любого. А

тут, ещё, столь выразительные формы старшей, которая неустанно подливала

масла в огонь: – Только не говори мне, что у вас хотя бы раз было что-то подобное.

Ты и твои темнокожие герои получат все это, – она восхитительным движением

обвела вокруг себя руками. – Не бесплатно, конечно, но, я готова поспорить на, что

угодно, такого вам не предложит ни один бордель!

Снова послышался возбужденный клекот.

– Все равно не могу, – голос Тутоса сел и почти не был слышен. – Здесь и

раньше то не всех пропускали, а как уехала хозяйка, так и вовсе поступил приказ

Тумака об осадном положении. Никого впускать и выпускать без его ведома нельзя,

– старший смены тяжело сопя, вышел на открытую площадку стены, с сожалением

глядя вниз. – Он же попросту велит казнить меня и все, – казалось Тутос убеждает

сам себя. – Нет, уходите от греха подальше, – он принял окончательное решение, но

тут же присовокупил: – но, быть может в следующий раз…

– Так тебя и не просят пропускать нас на территорию, – девушка словно и не

слышала последней фразы стража. – Мы можем подняться к вам в караулку, и вы

по-быстрому расстанетесь со всеми своими накоплениями. Кое-кто даже сбегает за

ними в домашние закрома. А мы даже и шагу не сделаем по имению Советника, и

никто приказа не нарушит. Обещаю даже, что сразу уйдем, не дожидаясь ночной

смены. Их мы обчистим вдвое, после ваших рассказов, но в следующий раз, –

девушка задорно рассмеялась, вызвав одобрительный гогот воинов, пришедший на

смену клекоту.

Ответом ей было тягостное молчание, перемежающееся не то стонами, не то

всхлипами. Птаха отвернулась от собеседника и победно усмехнулась своей

четверке…

Что-то было не так. На воротах не было охраны, и вокруг царила

подозрительная тишина. К тому же калитка была слегка приоткрыта и жалобно

поскрипывала не смазанными петлями. Хромой юноша, появившийся из-за

поворота, внезапно забыв про увечье стремительно, но с удивительной грацией

оказался возле калитки и на миг замер. –« -Ну, почему, я всегда опаздываю?», –

жалобно подумал Руо и скользнул в узкий проход, ведущий на территорию имения

Главного Советника Императора…

Одновременно с происходящими странными событиями на восточных воротах

имения Тумака, на его западных воротах тоже проводились сомнительного

происхождения мероприятия, хоть и не связанных с появлением юных путан.

Напротив, некая совсем не девичьей наружности особа, в сопровождении далеко не

статных кавалеров, а скорее подозрительного вида слуг, надменно выговаривала

начальнику дневного караула. Текст её пламенной речи выглядел примерно

следующим образом:-« – Ты, что же хорек недовыношенный, совсем бельма

пропил?! Шаромыжник дешевый! Быдло поганое! Не узнаешь повозку господина

своего, мурло мерзопакостное?! А ну спускайся со своего насеста и немедленно

открывай ворота, пока я не рассердилась окончательно и не заставила тебя на нем

снестись!!!»

Стражник и впрямь немного смахивающий лицом на указанное выше

безобидное животное, что было заметно, когда он высовывал его из узкого окна

караулки, расположенной на стене, все же не стремился выполнять данное ему

указание.

– У меня есть прямой указ Советника, никого не впускать, – выкрикнул он из

окна и на всякий случай поменял дислокацию, спрятавшись за стеной.

– Ну так и беги скорее к нему, – внезапно сменила тон фурия, заметно

похолодев. –Беги и скажи, что прибыла госпожа Финея со свитой, и не забудь

добавить, что ты посмел её продержать у ворот. Будь уверен, что я приму самое

непосредственное участие в выборе твоего наказания, – ведьма замолчала,

зловеще улыбаясь.

Хорек какое-то время растерянно изучал этот оскал, затем спустился вниз. Что-

то загрохотало, после чего нехотя скрепя, открылась калитка, расположенная рядом

с воротами.

– Вы можете пройти, – начальник караула опасливо высунулся в

образовавшуюся щель. – Но пешком и одна. Карета с вашими людьми останется

снаружи.

Финея быстро переглянулась с маленьким слугой, мгновенно оказавшимся

подле нее.

– Сказавши а, говори и б, – уже миролюбиво произнесла женщина. – Я не могу

предстать перед Советником в таком качестве. Не по Протоколу как-то. Кроме того,

вы же знаете, как он щепетилен в отношении своего имущества. Так, что его повозку