Виталий Башун - Потому что лень

Киру в эти недели я почти не видел. Все что касается развития дара и управления магией она изучала у стихийников. На практикумах говорить некогда. Остается утро и вечер. По утрам я бегаю готовить пирожные и тренироваться в дальнем углу парка. По вечерам работаю эскортером и перечитываю конспекты, раскладывая «по полочкам» выученное за день. Тем более, кроме основных учебников, нам выдают целый список дополнительной литературы по многим предметам. Хочешь лучше и больше знать — иди читать! Таков лозунг и звучит он правильно.

В редкие моменты, когда я видел Киру, мне становилось немного жаль ее. У девушки был откровенно замотанный вид. Даже пирожные она ела торопливо и, боюсь, не замечая вкуса. Однако, чаще всего я видел на столе пустую тарелку и чашку. Поела и побежала.

Так миновала еще одна неделя. За се время я трижды навещал Лиму и мы занимались приятным для нас обоих времяпрепровождением. Девушка была сильной, гибкой, тренированной и очень страстной. Приятно, когда в твоих объятиях такое тело плавится в сладостной истоме или корчиться в муках наслаждения, прося, вымаливая и требуя продолжения. Я и сам плавился, корчился и требовал продолжения, что заводило нас еще больше. А какие только способы любви мы с ней перепробовали. Такие я не рискнул бы пробовать с Дили, боясь покалечить девушку. Хотя на самом деле меня вполне устраивают «классические» варианты. Главное, правильно довести партнершу, ну и себя тоже, до нужной кондиции, когда становится неважным в какой позе и каким способом. Экзотика нужна лишь для разнообразия и проверки — вдруг именно так процесс будет наиболее приятен.

Был, правда, один момент в отношениях с Лимой, который мне стал поднадоедать. Она упорно называла меня повелителем, а себя рабыней. Сказала — если я потребую, она расскажет все о себе и своей службе, но тогда ей придется нарушить клятву. При этом смотрела она на меня так печально, будто сунуть нос в чужие тайны для меня любимое занятие, а «рабыне» потом страдать от наказания. Может быть ей и нужно было именно наказание. Бывают такие — потом острее чувствуют любовь. Правда, она оговорилась тем, что нарушение клятвы по приказу повелителя, подразумевает очень слабое наказание. Дескать, против закона не пойдешь. А повелитель — это все. Свет в окошке и попутный ветер в… корму. Тем не менее, я великодушно позволил не рассказывать ничего, если это не вредит мне. На этом моя подруга успокоилась и повеселела. Я уж подумал, что большой и жирный таракан в ее прелестной головке наконец-то лег баиньки, но при следующей встрече она придумала, будто получила задание проследить за мной. Я понял ее правильно — девушка хочет встречаться чаще. Иначе как она будет следить? Увы, но чаще встречаться за делами я просто физически не мог. Так проскочила третья неделя. Осталось три и… прощай академия. Грустно.

Вечером накануне свободного дня, когда я предвкушал отдых и крепкий, здоровый, сон до упора с последующим дуракавалянием на кровати, в комнату ворвалась Кира. То, что она в ярости, можно было определить по сузившимся глазам, поджатым губкам и суровому сопению. Я в очередной раз залюбовался девушкой. Так бы и любовался, да объектом ее ярости, как оказалось, был именно я.

— Ты отнес книгу Лике? — я не обольщался — ясное дело, спокойный тон всего лишь настороженная тишина перед бурей.

— Конечно отнес, — пожал я плечами. — Только не Лике, а Лиме.

— Причем тут какая-то Лима?! — не выдержав, вспылила Кира. — Ты! Должен был! Отнести! Лике!!

— Кому я должен? — в свою очередь возмутился я. — Ты разве говорила, кому конкретно я должен отдать том?

— Э-э… Не говорила. Но все равно! Это подразумевается!

О, женская логика! Разве может истинная вэрини быть в чем-то неправа? Спорить с ней не буду. Лень потому что.

— Чего молчишь? — снова стала заводится Кира. — Сказать нечего? Тебя ждали! Приготовили угощение! Приоделись в лучшее платье! А ты? Даже не соизволил зайти и извиниться!

— Кира-а-а! Ты меня вообще слышишь? Я же говорил тебе — книгу я отнес и с девушкой встретился. Она мне очень понравилась! Прости, что не поблагодарил тебя раньше.

— Лика говорит, что не видела тебя!

— Кира! Не Лика, а Лима. Я даже не представляю, как из полного имени девушки вывести короткое, чтобы получилось Лика.

Тут я задумался. Ведь таким именем называть девушку стал как раз я. Кто знает, может для всех остальных — она Лика?

— Так! — решительно сказала Кира. — Мы с тобой, похоже, друг друга не понимаем, — она прошла к шкафу, вынула куртку и швырнула в меня. — Одевайся! Живо!

— Зачем? Поздно уже, — попробовал воспротивиться я.

— Затем! Ты покажешь мне коттедж, куда ходил в тот вечер.

Я вздохнул и укоризненно посмотрел на девушку, но мои взгляды были банально проигнорированы и мне не оставалось ничего иного, как одеться и пойти показывать коттедж. А Кира между тем рассказывала:

— Смотрю подруги нос воротят, здороваются со мной, будто я им крупно задолжала. Ничего понять не могу. А тут перекрыла им дорогу и потребовала объяснений. Конечно, достаточно и Лики, чтобы отшвырнуть меня и идти дальше, но они решили все же объяснить мне в чем дело. На что дуются. Представляешь, что я чувствовала, когда они меня начали спрашивать, где ты был, почему не пришел или хотя бы не предупредил о том, что занят. Я-то в полной уверенности, что у тебя с ней все хорошо, а тут такое!

— Подожди, Кира. А почему же ты на следующий день не спросила их как прошла встреча? Я думал, у вас, девушек, перемывание костей, замеры члена у парней и, как все проходило, начинаются прямо на следующее утро.

Кира сердито засопела и… ничего не ответила. Так за разговором по ковру из павших листьев мы и дошли до коттеджного поселка.

— Ну? И «где эта улица, где этот дом»?

— Да вот он, — я махнул рукой в сторону знакомого коттеджа.

— Что? Он?! — вскричала Кира, потом ошеломленно замерла и прошептала:

— Действительно. Но как так может быть?

Девушка подошла к номеру вплотную, вгляделась и вдруг махнула рукой. Номер волшебным образом преобразился из тройки в девятку.

— Понял теперь? И я поняла! Ты ошибся. И немудрено. Но! С тебя дюжина пирожных, — мой приоткрытый в изумлении рот она заткнула просто взглядом. — И не спорь! Мне еще с девчонками мириться.

— А вы не лопните?

— Не лопнем. А ты все равно виноват потому, что не проверил, как следует, и поперся к чужой бабе, — резко произнесла она и с неожиданной болью и злостью добавила: — Она, небось, и рада стараться. Как же! Жар-птиц в окно влетел! Нежданно-негаданно. Вот счастье-то! Прямо именины сердца и восторги души. Короче, дюжина и не меньше! Уж расстарайся для меня.

— Для тебя, хоть луну с неба, — пробормотал я про себя, но девушка расслышала.