Сергей Степаненко - Сила Разрушителя

Острие меча легло между чешуйками, заклинание электрическим током прошло по моим нервам, через клинок — в тело дракона, сотрясая его микроволнами, заставляя каждую клеточку организма двигаться со сверхвысокой частотой.

Ящер взвыл, заорал страшно и… стал заваливаться на бок, грозя погрести меня под своей многотонной тушей.

Я не стал ждать развития событий, спрыгнул на землю, перекувыркнулся через голову и со всех ног понесся прочь.

Тяжелый грохот за моей спиной ознаменовал бесславный конец великого драконьего бойца Драги-Свона, и только тогда я остановился и обернулся.

Безжизненная туша с судорожно скрюченными лапами и вытянувшимся стрелой хвостом лежала головой в мою сторону, а белые, как вареное яйцо, глаза смотрели с немым удивлением, сохранившимся и после смерти.

«Драконом больше, драконом меньше… — философски заметил голос. — В конце концов, не ты же это затеял!»

«Ох, дядя, как же я рад, что ты снова со мной!»

Я поднял голову и посмотрел прямо на Моргану. Ведьма стояла, вцепившись руками в ограждение ложи, и даже с такого расстояния я отлично видел ярость на ее лице.

— Эй, сестренка! — крикнул я. — Можешь сшить из своего бойца много перчаток! А я, пожалуй, пойду.

— Непременно… — процедила она, — если Грил отпустит.

Резко развернувшись, она покинула ложу.

Что ж, мне тоже пора… Ромка, перебравшись через ограждение, уже бежал ко мне. От бокового прохода отчаянно махал руками Лекса. Трибуны безмолвствовали, зато зашевелились охранники, не собиравшиеся так просто упускать добычу. Наивные ребята!

— С дороги! — рявкнул я. — Или думаете, что вы круче дракона?

Стражники посторонились: разделить участь незадачливого Драги-Свона не хотелось никому.

Опершись на крепкое сыновье плечо, направился к выходу. Но тут с трибун донеслось:

— Стой, Айвенго!

Я недоуменно обернулся — трибуны молчали.

— Ну? Кто-то еще хочет сразиться?

Желающих не оказалось. Вместо этого ко мне поспешил Гнут со свертком в руке.

— Подожди! Я знаю, кто ты!

Я удивленно приподнял бровь.

Гнут тем временем доковылял до нас и неожиданно опустился на одно колено, протянув мне сверток:

— Я из рода Мангуи, мои предки состояли в личной страже Хайвергов. Приветствую тебя, господин мой!

Сказать, что я офигел, значит вообще ничего не сказать. Я машинально принял сверток, начал разворачивать… Из-под слоев ткани показалась знакомая рукоять. Ну, здравствуй, Лезвие Чести…

— Он все это время был у тебя?!

— Нет, господин, меч купил Грил Гатто у доставивших тебя разбойников.

— А ты, значит, украл?

— Нет, я просто вернул его хозяину. И теперь, когда Мангуи снова обрели своего повелителя, я сча…

Из открытого рта с хрустом вырос наконечник стрелы на алом от крови древке. Гнут упал вперед, орошая кровью арену. Я выдернул Гелисворт из ножен, поднял его вверх.

— Слушайте все! Я — Артур Хайверг! — Мой рык не уступал в этот момент драконьему. — А это — мое имущество! Кто хочет оспорить, пусть попробует!

— Ты свободен, Артур, — произнес Гатто, — а вот Гнут был моей собственностью, и я его покарал. У тебя есть претензии?

Я покачал головой и повернулся к нему спиной.

— Надеюсь, мы в расчете.

Стражники, заслышав страшное имя «Хайверг», поспешили убраться, и мы без проблем покинули арену.

На выходе нас уже ждали гаджи, к седлам которых прикреплены хорошо знакомые сумки. По самодовольному лицу Лексы я понял, кому мы обязаны возвращением пожитков. Вскочив в седло, я обернулся, окинул взглядом белокаменное строение арены… Действительно похоже на Колизей.

— Бать, ну ты едешь, что ли? — окликнул меня Ромка.

— Разумеется. Ты мне обувь принес?

— Все принес, — кивнул сын, — и обувь, и куртку, а Лекса и о провизии позаботился. Поехали, страшный Хайверг, поехали, пока опять куда-нибудь не встряли!

— Брат дежурит на западных воротах только до полуночи, — заметил Лекса, — он выпустит нас без пропуска.

Тесные, освещенные призрачным светом новорожденной луны, улочки города петляли и извивались, образуя труднопроходимый лабиринт. Но Лекса уверенно вел гаджа вперед, нам оставалось лишь следовать за ним.

За городом раскинулась продуваемая всеми ветрами степь, поросшая изрядно подсохшей травой. Дорога пролегала к югу, уводя в сторону от цели. На данном этапе мне было все равно. Добраться до какого-нибудь укрытия и устроить привал — вот и все желания. После ритуальных плясок с драконом тело требовало отдыха. Да и просто поговорить с мальчишками, узнать об их приключениях…

Так и не обнаружив ничего подходящего, мы разбили лагерь прямо у дороги, лишь слегка отступив с обочины. Ромка самостоятельно выставил мощный защитный барьер, мальчишки разбили лагерь. Нашли высохшее дерево и сноровисто наломали толстых, но хрупких веток. Лекса предлагал еще и ствол выдернуть, дескать, все равно без толку пропадает, а гореть он может долго и жарко, надо только раскачать его как следует. Ромка вопросительно взглянул на меня, я пожал плечами: мол, делайте что хотите, и набрав охапку сучьев, понес к стоянке. За спиной раздались азартные возгласы и сухой треск.

Развели костер, но готовить не стали. Запасливый Лекса натрамбовал полный рюкзак всяческой снеди: хлеб, соленый козий сыр, какие-то овощи, жареная рыба. Плюс ко всему этому — баклажка местной браги. Мерзкая штука, но по мозгам бьет прицельно, а большего от нее и не требовалось.

…Я сидел, опершись спиной о рюкзак и вытянув к огню босые ноги. Ботинки мои ушли в фонд «работников ножа и топора», но парни купили мне пару отличных высоких сапог. Правда, без каблуков и скроенных без разделения на правый и левый, но от того не менее удобных. Ромка показал мне свои и пояснил, что так здесь шьют всю обувь, и я успокоился. После недели хождения босиком мягкие портянки с пусть непривычной, но добротной обувкой показались подарком небес. А вот с оружием вышел полный облом. Оказывается, по законам Арканара нормальное оружие могли покупать либо дворяне, либо городская стража. Для всех остальных оно было под запретом. Максимум — охотничий лук, топоры только плотницкие, о мечах лучше даже не спрашивать. После кровавых стычек парней из кожевенного квартала с кузнецами власти всерьез озаботились порядком в городе и безопасностью горожан. Так что разжились парни одним топором на всех и тремя недлинными ножами со следами ковки на клинках. Я потрогал лезвие доставшегося мне, попробовал пальцем режущую кромку и остался доволен. Не моя старушка-наваха, но вполне пристойный инструмент.

— Кстати, казаки-разбойники… признавайтесь, откуда средства взяли?

— Чего? — не понял Лекса.

— Деньги, спрашивает, откуда, — перевел Ромка. — Все путем, бать, никакого криминала. Лекса один из своих чудо-камешков обменял в лавке местного валютчика на базаре, вот и вся история.