Игорь Конычев - Черные стрелы (СИ)

Медленно опустив руку, мужчина сомкнул пальцы на рукояти клинка, направив его острие в пол. Блики свечей радостно принялись скакать по гладкой стали, черная кровь на которой уже начала застывать.

— Дочке нездоровится, — с готовностью кивнула Линна. — Да и Киран, что-то, приболел. Я уложила их спать…

— Видимо сильно твои дети болеют, раз не проснулись, когда гремел набат, — эта странная игра, будто ничего вокруг не происходит, начинала выводить Тенро из себя.

Охотник нервно покосился на плотно зашторенное окно, ожидая, что в любое мгновение оно разобьется, и в дом полезут измененные. Но ничего не происходило и от этого мужчине стало еще больше не по себе, чем тогда, когда он почти вслепую бежал сквозь туман.

Зловещее предчувствие разрасталось в душе Тенро и крепчало с каждым его вздохом.

— Линна, что здесь происходит? — правая рука с мечом поднялась на уровне груди невысокой женщины. Хищное острие едва заметно вздрогнуло, но охотник сделал шаг вперед, глядя напуганной Линне прямо в глаза.

— Тенро! — Ульн поспешно оттолкнул вдову, встав между ней и охотником. — Не надо!

— В сторону, — тон пилигрима не понравился Тенро, но еще больше ему не понравилось то выражение, с которым Ульн и Линна только что переглянулись.

Жрец Альтоса явно знал о происходящем больше чем сам Тенро. Знал и молчал.

— Все не так, как ты думаешь! — плечи Ульна задрожали, когда холодная сталь коснулась его обнаженной шеи. Слабо надавив на оружие, Тенро зло прошипел:

— Что здесь происходит?

— Опусти меч, Тенро, — пилигрим сделал шаг назад, уперевшись спиной в стену так, что лезвие сразу же снова коснулось его кожи. — Ты же хороший человек. Послушай мен…

— Это вы меня послушайте. — Второй меч охотника многозначительно уперся в живот попытавшейся проскользнуть мимо него Линне.

Смерив женщину недобрым взглядом, Тенро продолжил:

— Моя доброта осталась где-то в тумане, среди измененных, которые, отчего-то, не приближаются к этому дому, а ты, — меч, уткнувшийся в живот Линны, слабо шевельнулся, — пытаешься сделать вид, что ничего не произошло. Где Мила и Киран? Отвечай! Что ты с ними сделала?!

— Я не… — губы Линны предательски задрожали и из покрасневших глаз полились слезы.

— Тенро, прекрати! — Набравшись смелости, Ульн оттолкнул мечи охотника и, обняв разрыдавшуюся вдову, ласково погладил ее по голове, приговаривая:

— Тихо, Линна, тихо, все хорошо.

На крыльце за дверью что-то тревожно скрипнуло и Тенро резко развернулся ко входу.

— Они не войдут. Здесь безопасно, — шмыгнув носом, прошептала Линна и, вновь замолчав, спрятала заплаканное лицо в волосах.

— Проклятье! — вонзив меч в скрипнувший пол, Тенро грубо отпихнул Ульна в сторону, да так, что полный мужчина повалился на доски, едва не ударившись головой о лавку.

Схватив Линну за плечо, охотник сильно встряхнул ее, заставив посмотреть себе в глаза:

— Там, за этими стенами, гибнут люди! Не чужие тебе люди! Как ты можешь делать вид, что ничего не происходит? — Впервые в жизни Тенро был близок к тому, чтобы ударить женщину, но та рухнула на колени, вцепившись ему в штанину и содрогаясь всем телом.

— Я… я не виновата… это не я… — будто в беспамятстве повторяла Линна, которую душили слезы.

Поняв, что от нее ничего не добиться, Тенро взялся за пилигрима:

— Что тебе известно? Отвечай!

— В произошедшем нет вины этой бедной женщины, — растерянно прошептал Ульн, чьи руки безвольно опустились вдоль тела. — Виновны другие.

— Кто другие? О чем ты?!

— Лучше пусть он сам тебе расскажет, — устало произнес жрец Альтоса и мягко обратился к плачущей на полу Линне:

— Отведи нас к нему.

Вдова неожиданно покорно поднялась и в ее глазах тускло сверкнула какая-то обреченность. На негнущихся ногах она прошла по комнате, глядя в пол и почти не дыша.

Тихо зазвенели ключи, и женщина открыла дальнюю дверь, за который темнел спуск в подвал. У Тенро по спине пробежали мурашки, когда над стоптанными ступенями слабо заструился белый туман. Не оборачиваясь, Линна начала спускаться вниз и туман, поначалу приблизившийся к ней, вдруг отпрянул, прижимаясь к стенам.

— Ты должен идти между нами. — Заявил остановившийся у двери пилигрим и Тенро удивленно посмотрел на него, как на умалишенного.

— Ты с ума сошел от страха, жрец? — Брови охотника поползли вверх. — После случившегося я не повернусь к тебе спиной, не говоря уже о том, чтобы самому пойти в этот проклятый туман.

— Тогда ты не узнаешь правды, — с непонятной горечью произнес Ульн.

— Да о какой правде ты говоришь? Что происходит?!

— Это божья кара за грехи. — Убежденно заявил Ульн и начал медленно спускаться по ступеням.

Тенро даже не успел окликнуть пилигрима, как дверь дома сотряслась от сильного удара и из-под нее начал струиться туман. Окно в какой-то из комнат со звоном разлетелось, и чьи-то шаги застучали по полу.

— Ты умрешь, если останешься. Возмездие не знает милосердия, — откуда-то из темноты донеслись до Тенро слова Ульна и охотник, вырвав из пола второй меч, бросился к спуску в подвал.

Едва Тенро ступил на холодные и скользкие ступени, как входная дверь разлетелась в щепки, но мужчина так и не увидел, кто из измененных ворвался в дом.

Дверь в подвал резко захлопнулась, и туман ядовитой змеей набросился на охотника.

Когда Тенро понял, что находится в сознании и снова может дышать его радость была недолгой. Ужасная головная боль вкупе со слабостью во всем теле, навалились на охотника неприподъемный ношей, буквально вжав его в холодный пол, на котором он сидел.

Ощущения были такими, будто он попался в лапы черному медведю и тот перемолол каждую из его костей в муку. Глубокий вдох дался нелегко и отозвался ноющей болью в груди — мужчина закашлялся и кое-как разлепил не желающие шевелиться веки.

Перед глазами сразу же поплыли разноцветные круги, сменившиеся немного размытой картинкой, искрившейся крохотными звездочками. Мысли путались в хаотичном круговороте, а память отказывалась выстраивать их хоть в каком-то порядке.

Тенро сидел в небольшой плохо освещенной комнате. Единственным источником света здесь служила пара почти выгоревших свечей. Они стояли, кажется, на столе, чуть выше головы Тенро и он видел лишь яркие ореолы пламени.

Вдруг стало темнее, и над охотником нависла крупная фигура.

— Очнулся? — холодная ладонь Ульна коснулась лба охотника и тот едва заметно кивнул.

— Где я? — в горле безжалостно саднило. Охотнику показалось, что он проглотил комок иголок — каждый звук превращался в настоящую пытку. Тем не менее, Тенро попросил:

— Воды…

Ему сразу же подали кружку, взять в руки которою у охотника не было сил.