Дашевская - Кастрюлька с неприятностями СИ)

— А вы не видели лица того, кто вас, как вы выразились, скрутил? — спросил майор Паттерсон, напряженно следящий за манипуляциями мэтра.

— Видел! И это было самое странное! У него было мое лицо! Мое собственное лицо!

— Все! — объявил мэтр Корстон. — Попробуйте изменить положение в пространстве, Делиньяк!

Маркиз исчез. Мне даже показалось, что из-под его призрачных ботфортов посыпались искры. Через мгновение он вернулся и с восторженным воплем бросился обнимать мэтра. Ну, то есть, попытался обнять, опять сконфузился и немного обиженно сказал:

— Я с вами себя снова чувствую живым…

— Все, господа, я вас покидаю. И так уже я занимаюсь вашими делами чуть ли не больше, чем королевскими.

— Спасибо, мэтр. Но вы сами понимаете — если в Люнденвике завелся маг, способный на такие фокусы, то он угрожает уже не конкретным гражданам или заведению, а безопасности государства! — сказал Дэн.

Я добавила:

— В любое время мы ждем вас в «Оленьем роге» на ужин!

— Да ладно! — хмыкнул Корстон и исчез в открывшемся портале.

— Ну, хорошо, — Дэн повернулся ко мне. — Что мы будем делать с тобой?

— Знаешь, есть у меня одна идея. Если не пройдет — будем думать дальше.

Вообще-то я еще утром, после практически бессонной ночи, отправила магического вестника в Серебряный лес. Мэтр Корстон, конечно, маг и архимаг — но все-таки опыт лэрда Эоринариэля лет на триста-четыреста больше.

И перед началом работы я имела удовольствие увидеть глаза Джонатана, прибежавшего ко мне в комнату со словами:

— Два стола зарезервировали для эльфийского посольства! На девять персон!

Глаза были — что называется, как мельничные колеса.

Эльфы появились минута в минуту, в восемь вечера. Девять экземпляров. Ну, посланника и его секретаря мы знали, они уже ужинали у нас пару раз — а вот остальные лица были новые. Я посмотрелась в зеркало, правдиво отразившее покрасневшие глаза, тусклые волосы и сухую кожу, и решительно попросила Майю привести меня в порядок. Ей хватило пятнадцати минут, и, когда одна из официанток — та самая Лили, трепещущая от восторга — пришла позвать меня к гостям, мне уже сам Темный был не брат.

Как выглядят эльфы, все, я полагаю, знают. В общих чертах.

На самом деле, пока не увидишь представителя дивного народа, невозможно себе даже представить этого совершенства черт, движений, мягкости голоса… Смотрелись все они — и мужчины, и женщины — лет по двадцать — двадцать пять. Ужас! Мой собственный дедушка выглядит моложе меня!

Я вежливо раскланялась и опустилась в кресло, подставленное мне кем-то из официантов.

— С радостью я приветствую Серебряный лес в этом доме! Надеюсь, мы сумеем доставить вам радость.

— Здравствуй, дитя! — одна из женщин погладила меня по плечу — высокая леди с золотыми волосами и зелеными глазами. Ее я помнила — леди Лауриннэль; когда-то, когда я гостила у дедушки, именно она стала учить меня высокому квенья. — Твой родственник попросил нам помочь, и мы здесь. Расскажи нам, что здесь происходило.

Не буду утверждать, что было легко пересказать всю длинную историю приключений моих и ресторана на квенья, пусть даже и низком, бытовом варианте языка. Но я справилась. Только иногда смачивала горло виноградным соком.

Дослушав мой рассказ, мой… лэрд Эоринариэль кивнул:

— Хорошо, дорогая, мы услышали твой рассказ. Иди, отдохни, мы пока будем ужинать, и обсуждать, чем можем тебе помочь.

С ума сойти — неужели эльфы будут есть блюда людской кухни?

Оказалось — да, и еще как.

Вообще-то, рассказы о том, что эльфы не едят ничего, кроме растительной пищи, да и ту не сеют, не пашут и не готовят, а выращивают прямо на кустах, проходят по категории «враки обыкновенные». Едят они и мясо, и рыбу, с большим удовольствием. Другое дело, что они очень умеренны в пище вообще, мало пьют вино (хотя ценят хорошие вина!) и почему-то совсем не едят шоколад. Вот такая расовая аллергия.

Поглядывая на экран камеры наблюдения, я смешивала пряности для яблочного чатни — зерна желтой горчицы, корицу, имбирь, душистый перец. Подумала, и добавила еще немного порошка жгучего перца: зима на носу, вот и будем согревать замерзших гостей.

Эльфы закончили ужин и сидели в креслах, допивая бутылку розового вина. Я видела, как к ним подошла сперва Майя, поговорила о чем-то и убежала раскрасневшаяся. Затем настал черед Норберта и, видимо, разговор был уже по деловой части — один из эльфов поднялся и вместе с Норбертом пошел к кабинету. Потом лэрд Эоринариэль — ну, не поворачивается у меня язык назвать его дедушкой! — подозвал Джонатана. Ага, вот это, видимо, за мной.

— Элизабетта, я доволен! — объявил лэрд Эоринариэль на прекрасном всеобщем языке, когда я вновь села в кресло. — Дела у вас ведутся разумно, и пока все неприятности можно считать идущими на пользу. Ну, за исключением истории с разорением твоего дома. Там еще не сделана уборка?

— Не знаю, я еще там не была сегодня. Наверное, только начали.

— Где ты ночуешь?

— У подруги, Майи. Вы с ней только что говорили.

— Если хочешь, ты можешь переночевать в апартаментах Посольства.

— Спасибо… пожалуй, нет. Мне жаль, что я не смогу предложить вам моего гостеприимства.

— Это не страшно. Хорошо, девочка, тогда завтра в двенадцать я жду тебя в Посольстве, чтобы все обсудить. А пока вот, возьми.

В руку мне опустился медальон в виде переплетенных стеблей лилий, висящий на тонкой золотой цепочке. Явственно чувствовалось, что это сильный магический артефакт.

— Это защита от большинства известных заклинаний, — сказал лэрд Эоринариэль, — и, кроме того, если будет происходить что-то не то, я сразу почувствую. Надень сразу и не снимай. Если его с тебя кто-то снимет насильно, я тоже почувствую.

— Спасибо, — я склонила голову.

— И еще одно: я был бы рад, если бы ты называла меня менее официально.

— Дедушкой не могу! — в ужасе сказала я.

Он рассмеялся.

— Когда-то твоя мама называла меня Риэль. Так пойдет?

— Хорошо… Риэль.

— Тогда до встречи завтра.

Одним гибким движением он поднялся из-за стола.

Утром за завтраком Майя поглядывала на меня так загадочно, что я не выдержала:

— Говори.

— Что говорить?

— Удивление вышло ненатурально, — ответила я сурово. — Рассказывай, что хотела, я же вижу, что ты сейчас лопнешь.

— Ну-у… — Она потерла пальцем край стола, внезапно страшно заинтересовавшись небольшим пятнышком. — Ну, в общем, не будешь ли ты возражать, если я… если мы… в общем, если мы с Дэном. Вот.

— Ого! Когда ж вы успели? — сказать, что я была удивлена, значит, ничего не сказать. — Нет, конечно, я буду только рада. Почему я должна возразить? Дэн — друг моего детства, почти брат. Я бы с ним ничего не могла завести ни при каких условиях, это бы какой-то инцест получился! Но как же вы так умудрились, что я ничего не заметила?