Морган Родес - Замороженные приливы (ЛП)

Это привело их в две соседние пелсийские деревушки, в пяти милях друг от друга.

Каян уже превратил одну из этих деревушек в пепел.

Люция с Каяном стояли среди бушующего пламени. Перед ними была старая ведьма, что её допрашивал Каян, полагая, что она знала больше, чем говорила.

- Ты злой, - прорычала ведьма. – И должен быть уничтожен. Вам надо гореть в Тёмных Землях, вам обоим!

Каян рассматривал её с презрением.

- Это неуместное желание для бессмертных, ты, ведьма, со своей слабой, испорченной магией, которой почти нет на свете.

- Достаточно, - прорычала Люция. – Она ничего не знает и не может нам помочь.

Это был долгий, разочаровывающий день, и она всего лишь хотела немного поспать.

- Заставить её говорить, маленькая волшебница, - отозвался Каян, - или она умрёт.

Люция видела столько страданий. Она не хотела, чтобы кто-то умирал сегодня вечером; одна эта мысль причиняла боль. И она сделала то, что просил Каян.

- Посмотри на меня, - скомандовала Люция с такой силой, на которую только была способна.

Когда ведьма наконец-то встретила её взгляд, Люция сосредоточила всю свою маги, вытягивая из неё правду.

- Где каменное колесо, что всё ещё обладает магическими силами портала в Убежище?

В отличие от всех остальных, попадавших под силу магии Люции, ведьма не вздогнула и не ахнула. Она склонила голову и прищурилась.

- Я сказала тебе, дитя. Я не знаю. А если б знала, то не сказала бы.

Люция вздохнула и попыталась вновь, сжимая руки в кулаки.

Ведьма вновь отклоняла вопросы так легко, словно Люция говорила на иностранном языке.

Её магия не работала – ещё одно доказательство того, что она должна отдохнуть.

- Попробуй простой вопрос, - прошипел Каян.

Люция кивнула в знак согласия. Чем раньше она получит удовлетворительный ответ, тем раньше они отсюда уйдут.

- Как тебя зовут, ведьма?

Ведьма словно выплёвывала слова в лицо Люции:

- Моё имя умрёт со мной, прежде чем сорвётся с моих губ!

Люция почувствовала тепло огня Каяна. Она повернулась к нему и сердито повела вокруг рифлёного пламени руками.

- Нет причин её убивать.

Он погасил свой огонь, но теперь руки были сжаты в кулаки.

- Она бесполезна!

- Значит, мы найдём другую. Завтра, в следующий день. Понимаешь?

- Это важнее, чем ты думаешь, - прорычал он, а потом повернулся и выбежал, а огонь ступал по его следу.

Люция задрожала, а потом повернулась к женщине.

- Я не хотела этого. Ваше село…

- Убирайтесь, - промолвила ведьма сквозь стиснутые зубы. – И никогда не возвращайтесь.

Люция расправила плечи.

- Я пощадила твою жизнь.

- Ты действительно думаешь, что будешь прощена за смерть и разрушения, что принесла сегодня вечером?

- Я никогда не прочила этого.

- Прекрати, - прорычала женщина, но её глаза наполнились слезами.

Наконец-то содрогнувшись, Люция отвернулась от женщины, а после побрела сквозь огонь и разрушения следом за Каяном.

Каян ждал её на вершине близлежащего холма, смотрел вниз на деревню, уничтоженную так просто, словно это был неудобный муравейник.

Он покосился на неё, но выражение лица оставалось мрачным и недружественным.

- Я разочарован в тебе, - сказал он.

- Да?

- Да. Я верил, что ты – возродившаяся волшебница.

Её челюсть напряглась.

- Я и есть…

- Может быть, моя память об Эве померкла за это время. Но ты… Ты ничто в сравнении с нею. Если б она была тут, живая, Тимофей уже умер бы.

Каян редко обращал свой гнев на неё, и когда он делал это, ей сие совсем не нравилось. Она дерзко посмотрела на него.

- Ты сам сказал, что я пользовалась только маленькой долей своей магии!

- Может, я был неправ. Конечно, как простой смертный может мне помочь?

Возмущение Люции усиливалось с каждым его словом, но она старалась успокоиться. Кто-то из них должен думать рационально. Она глубоко вздохнула.

- Мы должны сделать перерыв, - сказала она. – Мы найдём трактир в другом городе и отдохнём, поедим. И найдём колесо, Каян. Я обещала помочь и собираюсь это сделать. До сих пор. Но ты должен контролировать себя. Это, - она указала на тлеющую деревню, - уже становится проблемой.

Глаза Каяна яростно сверкнули, и Люция напряглась.

- Люция, это всего лишь негодные смертные, превратившиеся в пыль. Я не вижу в этом никаких проблем.

Люция попыталась сдержаться.

- Я вижу.

- Это доказательство твоей бесполезности.

Его слова оскорбили её, но она считала это показательным выступлением.

Она заставила себя дышать, не проявлять нрав и не плакать.

- В то мгновение, когда я убила Миленью, всё в моей жизни стало таким ясным. Я хотела убить всех.

- А сейчас?

- Не уверена. Но ты хочешь. Ты хочешь опустошить всё королевство. Вперёд, - она ждала его ответа, но он молчал. – Нет? Кажется, я начинаю помогать. Ты освободился от кристалла, но ты всё ещё в тюрьме, пока жив Тимофей, и твои родственники не на свободе? Это означает, что ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе. Это значит, что ты должен вести себя лучше.

Тёмная, холодная тень скользнула в его янтарных глазах.

- Ты не знаешь меня так хорошо, как думаешь, маленькая колдунья.

- Если ты так говоришь… Теперь я собираюсь остановиться – одна, - в другой деревне, где могу найти гостиницу и выспаться. Не мешай мне до утра.

Люция повернулась к нему спиной и пошла прочь.

***

Люция ворочалась, её мысли были в смятении. Яркие воспоминания всего, свидетельницей и участницей чего вместе с Каяном она стала за две последние недели, проносились перед глазами.

Хотя она потратила почти все силы, стараясь не думать об Алексиусе, его лицо всплыло в памяти вместе со словами о любви и обещаниями. Кинжалами в сердце.

Она думала о Магнусе, лучшем друге и единственном брате, которого она когда-либо знала, что предлагал ей помощь, несмотря на всё, что она натворила, уничтожая весь последний год их отношения.

Она думала об отце, что, несмотря на жестокость к другим, никогда не был чем-то большим, чем добрым и понимающим с нею, даже до того, как убедился, что она колдунья, и верил в неё.

Она думала о Клео. Люция неохотно подружилась с нею, но на какое-то время почувствовала, что встретила кого-то, кому может доверить глубокие, тёмные тайны.

А потом Йонас, парень, которого она знала только по слухам до этого дня на рынке, когда она была свидетелем оглушительного опустошения после того, как Каян убил его друга – храбрую девушку, что защищала его.

Где Люция была, она приносила боль. Когда-то, не так давно, это не заботило её, но теперь…

Она задавала себе тот же вопрос, что и Каян.

"Кто я? Что я"

Честно говоря, она не знала. Но знала, что пути назад нет.

Это заняло маленькую вечность, прежде чем сон наконец-то поглотил её.