Владислав Чупрасов - Сердце дракона

— Идем, пойдем, быстрей, — зачастил Самуэл. В другой день — как будто в прошлой жизни — с него сталось бы ухватить Йона за руку и тут же провалиться в пол, чтобы спустя мгновение вынырнуть где-нибудь в другом городе. Но не сейчас. Он выглядел усталым, как будто всю ночь тушил пожар или пытался поднять из мертвых целую армию. Йон был бы плохим другом, если бы не понял, что так оно все и было. И, не исключено, что и то, и другое в самом деле имело место быть этой ночью. Они стояли перед каменным остовом выгоревшей изнутри казармы. Йон молчал, сцепив руки на груди. Самуэл, присев на корточки, скреб пальцем камень из основания здания, пытаясь нацарапать на нем какой-то символ. Законченная руна вспыхнула и с треском догорающего фитиля погасла. Самуэл отдернул руку и потер ее.

— Ты поверишь мне, если я скажу, что это был дракон? — негромко спросил он. Мимо спешили люди. У всех были свои дела, покрякивая клаксонами, катились мимо автомобили, бессовестная каретная лошадь навалила совсем рядом кучу. Йон покачал головой.

— А гвардейцам, которые видели, как гигантская крылатая тварь превращает их дом и товарищей в кучку горелых камней, поверишь? Йон осторожно кивнул.

— Они нас нанимают.

— Мне не нужны деньги, — отрезал Йон. Ройс был мертв, и погиб он так, как многие охотники прошлого.

Достойно, разве что жизнь дракона с собой не забрал.

— И мне не нужны, — согласился Самуэл.

— И это замечательно, — наигранно радостно вмешался в беседу Леонард. Они с братом медленно появлялись прямо посреди дороги, мешая пройти и проехать. Сквозь два пока еще бесплотных тела пролетела карета, возница засвистел. Леонард ответил ему не совсем цензурно.

— Нам-то нужны. Марс покачал головой, подходя ближе и осторожно трогая Самуэла за локоть. В его руке начали постреливать голубоватые искры, от которых Самуэл приободрился и перестал выглядеть таким мрачным. Хотя поводов для радости не было.

— Давай, — коротко сказал Самуэл, беря Марса за руку. Они подняли свободные руки и растопырили пальцы. На черной от копоти и вековой грязи стене казармы начали появляться полосы. Маленькие руны «жизнь» и «смерть» складывались в рисунок. Появилась гарда тяжелого меча, широкое лезвие с мелкой вязью, рука в тяжелой латной перчатке. Конечно, никто из охотников давно уже не носил доспех — но это было их символом. Памятью о погибших. Опустив руку, Самуэл нахохлился и буркнул, что ему нужно поспать, и отправился ловить карету. Он, вообще-то, считал, что пройдет еще пара лет и никто в своем уме не сядет в этот деревянный гроб, но сам продолжал упорно пользоваться услугами извозчика. Но на прогулку Самуэл отправлялся в собственном автомобиле, в свободное время обитающем в гараже. Вильгельм, стоит сказать, тоже любил эти поездки. Леонард порывался идти торговаться с гвардейцами, хотя все знали, что это бесполезно — с гвардейцами торгуются или дураки, или самоубийцы. В Леонарде было немного и от того, и от другого, поэтому он быстро исчез за поворотом. Марс неодобрительно покачал головой, мимоходом зацепился за поле вероятностей брата, и они вместе с Йоном отправились по магазинам. В столице еще оставались такие магазины, которые стоило посетить после того, как друга испепелила гигантская ящерица.

— Это просто невероятно, — заметил Йон спустя несколько кварталов. Марс уверенно шел вперед, хотя выглядело это все так, как будто они давно уже заблудились. Впрочем, колдуны часто говорили, что ты ни за что не найдешь ничего нужного, пока знаешь, куда идешь. Из чего логично выходило, что прийти на нужное место ты можешь, лишь потерявшись. Йон называл это новомодной кэрроловщиной (хотя колдуны поясняли, что ничего нового тут нет) и не вникал в альтернативное видение мира этих людей. Поэтому просто шел следом за Марсом. Они сели в небольшом книжном, в котором, кроме того, можно было выпить кофе. Пока Йон неохотно цедил мутную жижу, слишком сильно отдающую пряностями, Марс чего-то ждал. Он вертел головой и с интересом присматривался к прохожим. И когда Йону наконец надоело просто сидеть, Марс неожиданно поднялся, взял с полки с букинистикой книгу и вернулся за стол. Открыл книгу ровно на середине (Йон успел рассмотреть потертую надпись с выцветшей позолотой, но разобрать ее не смог). По развороту блуждала карта. Почему блуждала, если на ней была изображена столица? Марс легко провел пальцем от нижнего угла к центру, и карта сдвинулась. Кончилась линия города, ограниченная стеной, потянулись поля и плохие доримские дороги.

— И сколько она стоит? — поинтересовался Йон, пытаясь подцепить закладку с символом магазина. Вытянув ее из плена страниц, Йон рассмотрел цену и деликатно кашлянул.

— Мы будем ее покупать?

— Нет, — невозмутимо ответил Марс. — Мы ее возьмем на время. Он пошевелил рукой, и книга начала медленно сжиматься, пока не поместилась в кулаке колдуна.

— Мы только что ее украли, да? — шепотом уточнил Йон, отодвигая от себя чашку с недопитым кофе.

— Это тоже возьми, — тоже шепотом ответил Марс, и Йон с удивлением обнаружил у себя в ладони сильно уменьшившуюся кружку. Спрятать ее в ладони было проще простого. Непринужденно болтая о чем-то отвлеченном, они вместе вышли из магазина. Кружка, спрятанная в рукаве, разлила остатки кофе, и на манжете рубашки появилось бурое пятно, которое Йон с недовольной миной продемонстрировал магу. Марс улыбнулся:

— Ничего-ничего, это нам тоже пригодится. Вздохнув и спрятав руки в карманы, Йон осторожно поинтересовался:

— И куда мы теперь?

— К моему отцу, — отозвался Марс. В глазах у него мелькали, сменяясь, отражения. Видимо, колдун приглядывал за братом, как и всегда.

— Ты знаешь, как я это не люблю? — уточнил Йон.

— Конечно, знаю. Но так надо. Отец Марса и Леонарда был похож на обоих своих сыновей. Как будто одного наложили на другого, совместили, добавили щепотку магии — и вуаля, получайте мистера Клоувела. Леонард и Самуэл были уже там. Вопреки тому, что расстались они не больше двух часов назад, Леонард успел заскучать, а Самуэл выглядел отдохнувшим. Они увлеченно спорили о чем-то далеком от магии, да так увлеченно, что разогнали всех импов, живших в доме мистера Клоувела. Мистер Клоувел, кстати, встретил Йона и Марса в своем привычном получеловеческом обличье. У него были свои, весьма специфические, представления о гостеприимстве. Поприветствовав сына равнодушным кивком, Йона он стиснул с такой силой, что бывший охотник, бывавший в разных передрягах, едва не умер в этих медвежьих объятиях. С трудом переводя дыхание, Йон по стенке пополз в комнату, в которой их уже ждали.

— Все готово, — прервав спор на полуслове (он длился уже не первый год и, видимо, так и не планировал прекращаться, даже когда все аргументы были использованы), Самуэл поднялся им навстречу. Марс критическим взглядом осмотрел своего брата, ожидая увидеть на нем следы побоев. Тот был абсолютно цел, хотя и немного пьян.