Милена Завойчинская - Книгоходцы и тайна Механического бога

— Прикрой, — велел мне напарник и, подобравшись к колонне вплотную, осторожно вложил кругляш в отверстие.

Я стояла полубоком, так, чтобы спрятать его действия от проходивших неподалеку людей, но в то же время хоть краем глаза видеть то, что творится с артефактом. Сначала ничего не происходило. Но напарник не сдавался, он крутил кулон так и эдак, подбирая положение, в котором выпуклый рисунок на нем мог бы совпасть с предполагаемыми выемками в отверстии. И это случилось. Раздался щелчок, кулон выскользнул из пальцев Карела и втянулся внутрь. Что-то заскрежетало, а потом снова щелкнуло где-то внизу.

Мне было плохо видно и отчаянно хотелось броситься и посмотреть, что же там происходит, но приходилось загораживать собой напарника.

— Ну что там? — не вытерпела я.

— Открылась маленькая ниша. Сейчас…

Присев на корточки, Карел завозился у самой земли, потом встал и протянул руку к артефакту. Пошурудил и за цепочку потащил его на себя. Снова что-то заскрипело и защелкало, и кулон выпал из отверстия.

— Ну?! — чуть не подпрыгивая от любопытства, спросила я.

— Очередной шифр, судя по всему. Дома посмотри… — не договорил он и присвистнул: — А надпись-то поменялась.

— Где?! — подпрыгнув, я развернулась, жадно шаря глазами по арке.

И правда, руны, красовавшиеся сверху, неуловимо изменились. Как это могло произойти, учитывая, что они выбиты в камне, для меня загадка. Магия! Это магия! И снова Карел тщательно перерисовывал новую надпись в блокнот.

— Уходим! — скомандовала я, заметив краем глаза идущую в нашу сторону фигуру в форме местного полицейского.

— А что это вы делаете, господа? — крикнул издалека мужчина, заметив, что мы резко засобирались.

— Блин! — выругалась я сквозь зубы, изобразила самую ослепительную улыбку из своего репертуара, расправила пышную юбку платья и бросилась навстречу служителю закона.

Тот от неожиданности сбился с шага и слегка притормозил. Вероятно, нечасто предполагаемые нарушители порядка бросаются ему в руки, светясь от счастья.

— А вы тут работаете, да? — подскочив к мужчине, затараторила я. — Вы же, наверное, все знаете про эти ворота? Нам сказали, что они сохранились с тех времен, когда тут еще жили орки. А вы можете нам сказать, что написано сверху? Нас очень интересует все, что связано с древней архитекту…

— А-а-а, студенты, — поскучнел он, перебив меня. — Нет, господа, это не ко мне. Ворота и ворота, старинные. А что написано, никто не в курсе.

— Что, совсем никто? — «расстроилась» я. — А давно они тут стоят?

— Да я ж откуда знаю? — пожал он плечами. — Давно, а точные сроки — это к историкам. Но раз орки их строили, как вы говорите, тогда почитай почти тысячу лет. Я не интересовался…

— Понятно, — покивала я. — А мы не из Дарильи, только на лето приехали. Вот, изучаем местные достопримечательности. А не подскажете, что еще можно осмотреть из интересного? Нечасто ведь выпадает шанс посетить столицу. Хочется взглянуть на все, что только можно. Вот вы куда посоветуете нам сходить?

Мужчина озадаченно сдвинул шляпу и почесал затылок, после чего начал перечислять музеи и выставочные залы, Ратушу и старинные часы. Упомянул несколько статуй сестер-фей, которые мы уже, кстати, видели. Потом сообщил про открывшуюся только на днях выставку-ярмарку техномагических новинок.

— О! — вмешался в разговор Карел, словно его очень заинтересовал последний пункт. До того он только молча внимательно слушал наш разговор. — Давай сходим? Вдруг что-нибудь интересное сможем купить?

— Ну-у… — словно с неохотой, протянула я. Если уж играть роль, так до конца.

— А идите, госпожа, не сомневайтесь, — поддержал Карела страж закона. — Техномаги там всегда много интересного представляют. Ведь лишь раз в год бывает ярмарка и только в столице.

Я позволила себя уговорить, и напарник увел меня от любезного полицейского, подцепив под локоток.

Правда, поехали мы вовсе не на ярмарку. У нас руки чесались быстрее расшифровать надписи с ворот до и после активации их артефактом, да и к тому же я умирала от любопытства: что Карел вынул из тайника?

— Ну? — чуть ли не подпрыгивая на месте, спросила я, как только мы вошли в библиотеку, которая нам заменяла кабинет.

— Вот. — В мои жадно протянутые руки опустилась пластинка, практически идентичная той, что я вытащила из сапожка феи в часах на Ратуше.

— Ну бли-и-ин! — расстроенно протянула я, вглядываясь в ряды цифр. — Опять координаты?

— Похоже на то. Давай сначала с надписями разберемся.

Я с тоской покосилась на выложенные на стол листы с перерисованными рунами с южных ворот. Один с той, что была до активации артефакта, второй — после изменения надписи.

— А давай, ты как настоящий шаман займешься рунами, а я как настоящая ведьмочка — пластиной из сапога феи? — внесла я предложение и заискивающе улыбнулась.

Ну не нравятся мне руны! Не нравятся!

— Жулик! — нахмурил брови Карел. — Жулька… Как будет жулик, но женского пола?

— Умная и предприимчивая особа! — показала я ему язык и, усевшись за стол, демонстративно пододвинула к себе чистую бумагу, ручку и старинную пластинку с гравировкой. — И вообще, тут тоже сложно! Вот что может означать такая странная ерунда: «Всегда тетиву надорви, обоим попусту нюшт»?

Напарник многозначительно кашлянул, намекая на мой произвол, но все же сел напротив и принялся за работу.

Как ни странно, но первую надпись он перевел гораздо быстрее, чем мне удалось понять смысл «нюшта».

— Кир, — позвал он. — Жар и нега, и ветер устал. Он лениво колышет ковыль.

— Чего? — озадачилась я, оторвавшись от своего текста.

— Первая надпись с ворот. Там было написано: «Жар и нега, и ветер устал. Он лениво колышет ковыль».

— Ну… логично в чем-то. Ворота ведь южные, открывают путь в сторону степей. А вторая?

— Еще не разобрался.

И снова мы углубились каждый в свой текст. Я таки отыскала в одном из словарей, что же за нюшт нам обоим. Оказалось, так здесь в старину называли один алкогольный напиток на травах. Со временем готовить и употреблять его перестали, так как он часто вызывал у людей зависимость сродни наркотической. Ну правильно, травы, они такие. Как абсент, например…

Но так как вряд ли стали бы прятать с такими сложностями рекомендацию хлебнуть наркотической настойки, то тут явно имелся какой-то иной смысл.

— Так это же анаграмма! — вдруг дошло до меня. — Ну точно! Сейчас я тебя победю! Побежду! А-а-а…

Нарвав небольших клочков бумаги, я на каждом из них написала по одной букве из странной надписи с пластинки и принялась их складывать так и эдак, пытаясь создать новые слова, а из слов — иной текст, в котором имелся бы какой-то вменяемый смысл. Эх, как бы сейчас пригодился компьютер с программой-анаграмайзером.