Милена Завойчинская - Книгоходцы и тайна Механического бога

Притормозив, вызвала Диану, и пока моя серебристая лошадка, одурев от счастья, носилась вокруг, смешно вскидывая ноги, и громко ржала, я дошла до багажа. Успела даже немного его разобрать, когда ко мне наконец-то подошел Карел.

— Ки-ир, — позвал он. — Злишься?

— Не-а, — фыркнула я и, прищурившись, посмотрела на него снизу вверх. — Но потом отомстю, и мстя моя будет страшна.

Он рассмеялся и принялся мне помогать.

Спустя пару часов мы, сверяясь с компасом, доехали туда, куда было нужно.

— Тут! — сообщил Карел, останавливая своего Мрака.

— Да ну? — со скепсисом протянула я, рассматривая практически плоскую невысокую сопку. В другом месте, а не в степи, ровной как поднос, мы даже не заметили бы эту возвышенность.

— Компас говорит, точно тут, — отозвался напарник, спрыгивая на землю. — Давай обустраивать стоянку. Вряд ли мы за сегодня управимся, а уже темнеть начинает.

Лагерь разбивать Карелу пришлось одному, что для него было уже привычно. Эта обязанность всегда ложилась на него по умолчанию еще с нашей первой ночевки на природе на острове русалок в реальности Лаэтра. Я же отправилась бродить вокруг сопки и сканировать ее.

Нет, все же хорошо, что в этом мире с магией напряженка. То есть плохо, конечно, но в чем-то хорошо. Вот в Межреальности мы бы постоянно сталкивались с нечистью и нежитью, а тут тишь да благодать. Ни тебе упырей, ни зомби, ни всяких гадостных гардебрилов. Не живут нечисть и нежить в мире, где магии, считай, не осталось.

— Там внутри что-то железное и очень большое, — сообщила я Карелу, закончив обход.

Он сидел у маленького костерка, в котором горели камни, используемые тут вместо сухого спирта и каких-нибудь туристических брикетов. И не спрашивайте, как камни могут гореть. С магией я уже разобралась, технику тоже почти понимаю (все же я из технической реальности), но смешение их в одну кучу ставило меня в тупик.

— Гипотезы есть? — деловито спросил напарник, приладив над огнем походный котелок.

— Ха! Да сколько угодно! Только они все у меня бредовые, — устроилась я рядом с ним на седло, снятое с Дианы.

Мы решили на ночь не отправлять наших призрачных скакунов в их загадочный мир, а оставить попастись на воле. Тут ведь вокруг нас прямо лошадиный рай: огромная просторная степь, заросшая травами. Бегай не хочу…

— Мне не привыкать, — улыбнулся друг.

Пламя костра отбрасывало на его лицо блики, отчего оно выглядело загадочным. То чеканный римский профиль, то ироничный, полный сарказма мефистофельский лик, то одухотворенный портрет утонченного аристократа из какой-нибудь старинной галереи. Я даже залюбовалась. Красивый у меня напарник, даже посмотреть приятно.

— Кира-а!

О наследии прошлого, которое скрывала степь, и тайне Механического бога

Я похлопала ресницами, возвращаясь в реальность.

— Да! Так вот… Учитывая, что бог у нас, то есть у Дарколи, Механический, то допустим следующее. Некое существо прилетело на эту планету на космическом корабле, потерпело крушение и застряло тут. Двигатель, например, повредился, или топливо закончилось. Может, оно летало на… уране, или плутонии каком-то там, или еще какой-нибудь радиоактивной дряни.

— Плуто… что? — уточнил Карел.

— Ой, эта такая штука… Сейчас! — напряглась я, вспоминая уроки химии в школе. — Плутоний (номер забыла) — это радиоактивный нуклид химического элемента плутония с атомным номером каким-то и массовым числом тоже каким-то. Не помню. Плутоний используют в качестве ядерного топлива в ядерных реакторах на тепловых и, особенно, на быстрых нейтронах. Также при изготовлении ядерного оружия и в качестве исходного вещества для получения трансплутониевых элементов. О! — отбарабанила, сама не особо понимая, что к чему.

Когда-то все это вызубрила к уроку, думала, что по прошествии лет забыла, как и многое другое, не пригодившееся в жизни. Ан нет, живы еще воспоминания, хотя номер элемента потерялся…

Карел вытаращился и сдавленно хмыкнул, выслушав мои откровения.

— Ты сама-то понимаешь, о чем мне рассказываешь? — осторожно спросил напарник. — Вас этому где учили?

— Так в средней школе и учили, на уроках химии. Шутка ли, десять лет в наши головы информацию вбивали… Знаешь, сколько у нас предметов было? У-у-у!

— Жуть! — передернулся он.

— А еще у плутония, номер которого я забыла, период полураспада двадцать четыре с чем-то тысячи лет. М-да… — Тут я с подозрением пристально уставилась на сопку. — Слушай, если вдруг я права, то мы с тобой сейчас сидим на радиоактивной куче гадости и облучаемся.

— Кольцо твое спокойно? — скосил Карел глаза на мой перстень, определяющий яды и всякие вредоносные добавки артефакт. Достался он мне в качестве благодарности за очистку крови мамы Неллины, эльфийки из школы, и с тех пор я его не снимала никогда, даже в душ в нем ходила и спать ложилась.

— Спокойно, только… вдруг он не умеет определять радиоактивное излучение? — занервничала я.

— Давай ты не будешь меня запугивать, а? Я ведь понятия не имею, что такое радиоактивное излучение и чем оно чревато. — Я открыла рот, чтобы просветить его, но напарник предостерегающе поднял обе руки, останавливая: — Не надо!!! Ты мне уже рассказывала про кулинарные изыски вашей реальности, до сих пор передергивает, как вспомню. Тебе бы книги ужасов писать, Кирюш. Предлагаю другую гипотезу, не такую страшную.

— Ну-ка?

— Например… некое существо, этот самый Механический бог, путешествовал по мирам, его занесло в Дарколь, и он по каким-то причинам решил тут остаться. Жил он ранее, как и ты, в технической реальности, и магический мир ему сильно не понравился. Представь, что он был не маг, но хорошо разбирался в технике и имел с собой какие-нибудь сложные инструменты, а не швабру, как это вышло с тобой. И вот эти его инструменты или приборы могли… мм-м… магию блокировать. Или не саму магию, а только ее источники. И вот он, желая уравнять свое могущество с силами местных жителей, что-то такое сотворил, от чего магия иссякла. Чем не вариант?

— Твоя версия мне нравится больше, — фыркнула я. — А то моя какая-то уж больно странная…

Дальше мы, как обычно, устроили мозговой штурм, высказывая самые дикие предположения, ухахатываясь над некоторыми из них и отметая в сторону, чтобы тут же выдвинуть на их место еще более невероятные идеи.

К ночи стало ужасно холодно. Открытое пространство степи быстро теряло тепло, и наш крохотный костерок уже не спасал. Так что когда Карел улегся, закутавшись в одеяло, я сделала бровки домиком, прижала к груди свой шерстяной пледик и изобразила очень-очень несчастного котенка, глядя на друга с жалобным видом.

Он тяжко вздохнул и приоткрыл край своего одеяла, позволяя мне нырнуть к нему под бок. Я обрадованно пискнула, укрыла его вторым слоем и пристроилась рядышком. Это была уже не первая наша совместная ночевка. Когда мы возвращались из лесов, в которых добыли второй ключ к поиску нашего загадочного объекта, я, оценив прелести отдыха в тепле, наглым образом использовала своего напарника в качестве обогревательного прибора. Он ворчал на мой произвол и говорил, что я злыдня. На это я совершенно справедливо возражала, что не злыдня, а ведьма. А ведьмочки любят уют и тепло.