Терри Брукс - Странствующий Морф

Они раскатали одеяла и завернулись в них, по–прежнему сидя напротив друг друга и не разговаривая. Проходили минуты и Ягуар почувствовал, как его глаза налились тяжестью. Может быть, она планирует дождаться, когда он уснет, а затем улизнуть. Ну, это не сработает. Он не заснет, пока она не уснет. Даже если ему придется просидеть всю ночь, он не будет спать. Кроме того, неважно, что сделает он. Чейни снова выследит ее, если она попытается отвязаться от него.

Но ее упрямство расстраивало. Это заставило его заново задуматься, что он здесь делает. Если она не захотела возвращаться, зачем ему мучиться, чтобы переубедить ее?

О, конечно же, она ему нравилась. Он считал ее особенной, это так. Но что он собирался делать, если не сможет вернуть ее? Пожелать ей удачи и отпустить? Переждать? Как долго? Несколько дней? Сколько он мог позволить себе оставаться с ней?

— Какой же ты упрямый! — вдруг сказала она.

А ты будто нет, подумал он. Но ничего не сказал.

— Мне не следовало срываться на тебе, — через мгновение продолжила она. — Наверное, нет. Может быть, я просто зла из–за того, как все сложилось. Полагаю, я разочарована. Я хотела, чтобы все закончилось, а теперь обнаруживаю, что это никогда не закончится, что я уже никогда не стану такой, какой была. Это тяжело.

Он снова кивнул:

— Да.

— Я просто не знаю, чего ты ждешь от меня.

— Я тоже не знаю, чего я жду от тебя, — признался он. — Я лишь подумал, что не совсем уверен, что я здесь делаю. Я пришел, потому что не мог позволить тебе уйти, думая, что для меня это не имеет никакого значения. Или для других, потому что они тоже волнуются. Я подумал, что смогу уговорить тебя вернуться со мной, попробовать, выяснить, сработает ли это. Это может тебе не понравиться.

Она с минуту изучала его, затем встала с одеялом на плечах и присела рядом с ним, достаточно близко, чтобы они коснулись друг друга плечами.

— Вот в чем дело, Ягуар, — сказала она. Ее пятнистое лицо повернулось к нему, блестя чешуйками в лунном свете. — Когда я обнаружила, что снова изменяюсь, я сразу не решила, что уйду. Вначале я обдумала это. Я искала способ сделать прямо противоположное. Я знала, как ты и остальные Призраки, ко мне относились. Мне нравилось быть частью вашей семьи. Именно этого я хотела долгое время.

Она потерла руки, чтобы согреть их, потом снова засунула их под одеяло, обняв себя.

— Но потом я кое–что поняла. Ясно, что Ястреб ведет нас в безопасное место. Но нам придется там пробыть долгое время. В то же время мало шансов, что ничего не произойдет. Не по какой–то одной причине. Потому что мир снаружи будет уничтожен.

Его лицо потемнело при мыслях об этом:

— Да, полагаю, так и будет.

— Ну, я не хочу быть запертой. За всю свою жизнь я была заперта то в одном месте, то в другом. Я никогда не была свободной, чтобы путешествовать туда, куда я хотела, пока Логан не забрал меня. Я не думаю, что могу от этого отказаться. Ни при каких обстоятельствах. Это будет похоже на жизнь в компаунде. А я этого не хочу. И что случится, если после того, как я изменюсь и стану Ящерицей, никто не захочет быть рядом со мной, кроме, может быть, тебя, остальных Призраков и, наверное, Логана? Что если всех Ящериц заставят жить в каком–то одном месте, потому что все остальные их боятся? Потому что именно так было в мире до сих пор, так ведь? Почему же это должно быть не так теперь? Люди уже боятся Ящериц, не так ли? И это так же случится со мной, как только я стану полноценной девушкой Ящерицей?

Он покачал головой:

— Не знаю. Но, по крайней мере, ты будешь жива.

— Да, именно так я вначале и сказала. Если мир будет уничтожен, значит это место, куда мы все собираемся попасть, единственное, что останется. А, может, и нет. Может быть, будет и что–то еще. Я имею в виду, спроси себя об этом. На самом деле существует что–то, что может все уничтожить? Такого никогда не случалось. Мир продолжается, независимо от того, насколько все бывает плохо. Жизнь меняется? Это константа. Какие–то виды вымирают, какие–то виды рождаются, вот так. Ты знаешь. Сова должна была вам что–то подобное читать.

— Ну, да, но…

— Я должна понимать, чего стоит жизнь, если безопасное место, куда мы направляемся, станет похожим на тюрьму. Или в таком месте будешь чувствовать себя, как в тюрьме. Для меня, маленькой девушки Ящерицы. Я не хочу так жить. Это не жизнь, это медленная смерть. Я бы предпочла сразу покончить со всем, чем идти в какое–то место, из которого не смогу выбраться и которое буду ненавидеть. Я бы предпочла быть свободной столько времени, сколько мне осталось.

Она перевела дыхание.

— Именно поэтому я ушла. Я сделала свой выбор, но он был сделан не по тем причинам, о которых я рассказала. Не совсем. Если уж быть до конца честной перед собой. Я рассказала тебе это, потому что хотела, чтобы ты поверил. Я считала, что это сделает мой уход легче для тебя. Я знаю, что ты поддержишь меня. Все вы. Я понимаю, что для тебя не имеет значения, кем я стану и как я выгляжу.

— Хорошо, — сказал он. — Лучше. Это лучше. По крайней мере, мне стало лучше. — Он согнулся вперед. — Но ты на самом деле думаешь, что не получится вернуться? Ты действительно думаешь, что все может быть, как в тюрьме?

— На замкнутом пространстве все к этому приходит. Там будут границы и правила. Там будут ограничения, куда ты можешь пойти и что ты можешь делать. Я этого не хочу. Я с этим не могу жить. Даже с вероятностью этого.

— Так куда же ты направляешься?

— На север. Меньше людей, больше свободного пространства, меньше вероятности болезней, загрязнений, ополчения и всего остального. Места достаточно, чтобы затеряться там, найти новую жизнь.

— Там холодно.

Она уставилась на него:

— Я знаю, что там. Знаю, с чем столкнусь там. Ты сам выбираешь свой яд в этом мире, Ягуар. Ты нигде не получишь гарантию безопасности.

После этого они сидели вместе в тишине, затерявшись в разделенных мыслях.

Спустя какое–то время, Ягуар протянул руку и обнял ее, а она прильнула к нему.

— Ты не против, если я останусь с тобой этой ночью? — спросил он ее.

— Я хочу, чтобы ты был здесь.

Немного погодя они устроились вместе под одеялами, плотно в них завернувшись.

Они лежали в форме ложки, Ягуар прижался к ней сзади. Когда он вытянул руку и нежно коснулся чешуек на ее щеке, она не отвела его руку.

С рассветом они встали, позавтракали и собрали свое снаряжение. Когда все было готово, они закинули за плечи свои рюкзаки и стояли, неловко глядя друг на друга.

Солнце ярко светило над восточными горами, воздух был светлым, чистым и покалывающим из–за холодного ветра, дующего с севера. Наблюдая за ними, неподалеку стоял Чейни.