Ирина Ванка - Сказки о сотворении мира

— Ты думаешь, что я гей? — удивился Даниель.

— Пока не гей, но станешь им однажды. И тебе понравится такая жизнь.

— Не обязательно. Если ты думаешь, что в моем бизнесе…

— Я не думаю, я знаю, в каком бизнесе это в порядке вещей. И то, что ты не такой как все, я тоже знаю. И еще я знаю, что ты влюбишься в него так же, как он в тебя, и годы, прожитые с этим человеком, станут для вас обоих самыми счастливыми. Он сделает для тебя то, что родная мама не сделала. Ты не понимаешь, Даниель, я тебе предлагаю не спонсора за ночь любви, а друга на всю жизнь. Помощника, единомышленника и учителя… Мудрого и преданного. Давай выпьем.

— Кто он? — спросил Даниель, осушив бокал залпом.

— Ты его знаешь. Не лично, конечно…

— В самом деле?

— Сначала я должна быть уверена…

— Мирей, я даже не знаю, что сказать. Хоть намекни, кто?

— В твои годы он тоже позировал с голым торсом для обложки, но рекламировал не крем, а себя. И интервью давал на полный журнальный разворот. Он также как ты ходил по подиуму, чтобы не умереть с голода в студенческие годы. Но те, с кем он начинал тогда, сейчас отдыхают на собственных яхтах в Монте-Карло и прячутся от журналистов. Представляешь, о ком я говорю? В молодости он был чертовски красив, сейчас — похож на стоптанный башмак, но шарма не потерял, и с ним не стыдно появиться в обществе.

— Очень интригует.

— Он капризен, избалован и развращен, у него ужасный характер, он по-прежнему влюблен в себя, и вызывает полицию, когда видит свое отражение в зеркале, потому что думает, что в его дом забрался бандит.

— Он псих?

— Он ужасное дитя. При этом обладает весьма редким качеством для мужчины — умом. Кроме того, он к своим шестидесяти годам не утратил способность учиться и слушать. Иногда его даже модно переубедить. И с ним всегда интересно. Я тебе гарантирую, что с ним скорее сойдешь с ума, чем соскучишься.

— Кто он? — изнемогал Даниель. — Ты скажешь мне или я лопну от любопытства?

— А ты готов познакомиться с ним? Поговорить…

— Сейчас?

— Скажем… через полчасика.

— Он придет сюда?

— Я надеюсь. Хоть он и не знает, зачем сюда идет. Он о тебе пока ничего не знает. Он только сегодня утром прилетел из Майами и на днях улетает в Рим. Кстати, по-итальянски он говорит лучше, чем по-французски.

— Он актер?

— Ты догадался?

— Все актеры знают итальянский.

— Ты готов поговорить с ним? Посидеть за этим столом? Никто вас силой в постель не потащит. Хочешь, я сразу ему объясню, что ты не гей. Хотя… Кто гей, кто не гей, он видит издалека и редко ошибается.

— Мирей, я даже не знаю, что сказать.

— Ну…

— Но я действительно не гей и не собираюсь им становиться. Хотя против них ничего не имею. Среди моих друзей есть геи, но я…

— Я хочу познакомить тебя с Юргеном Хантом.

Даниель умолк.

— Серьезно? — прошептал он. — Он здесь?

— Думаю, пока еще в отеле, но спуститься недолго…

— Я не знал, что он гей. Ничего себе… Вот это да! Да я с ним просто так не откажусь познакомиться, без всяких планов на жизнь.

— Вот и прекрасно. Теперь можно заказать десерт, — Мира развернула меню, оставленное официантом.

— Ничего себе, — повторил Даниель. — Мирей, а, правда, что его какой-то миллиардер выбросил в море с собственной яхты?

— Не «какой-то», а Аристотель Онассис; не в море, а на катер; не его, а только шмотки.

— А за что?

— Он сам расскажет тебе эту историю, если захочет.

— А, правда, что они с Аленом Делоном били друг другу морды?

— Не один раз.

— Надо же! Две самые красивые морды в европейском кино…

— Они и сейчас с удовольствием подерутся, если им дать такую возможность.

— Из-за первой жены Делона, да?

— Из-за принципа. Женщин они делят без драки. — Мира посмотрела на часы. — Пойду… Вдруг притащится раньше, хотя… по сценарию должен опоздать. А вы не высовывайтесь.

У дверей ресторана Мира простояла лишних двадцать минут. Она выходила к дороге, возвращалась, вглядывалась в улицу, откуда должен был появиться Хант, но появился только Артур с сигаретой.

— Я с Даниелем разговорился… — похвастал он. — Честно. Он сам начал, я не лез.

— Интересно… — Мира продолжала вглядываться в лица прохожих.

— Он спросил, кто ты? Я сказал, что графиня.

— Интересно, как это прозвучало?

Артур вынул из кармана дневник с закладкой и показал фразу, состряпанную из английских и французских слов. Мира мельком взглянула на запись.

— Знаешь, что ты сказал? Ты сказал, что я внучка русской королевы… Интересно, зачем ты это сделал?

— Но я не знал, как правильно…

— Артур, — стала раздражаться Мира, — о чем мы договорились? Что ты должен сделать, если не можешь правильно сказать?

— Нужно открыть словарь… — вспомнил Артур.

— Нужно закрыть рот и молчать! Заткнуться и молчать, пока не расхочется болтать языком!

— Чего ты заводишься? — удивился Артур. — Он не пришел, а я виноват?

Даниель присоединился к компании, но от сигареты отказался.

— Похоже, Хант не любит собак, — догадался он.

— Любит, — ответила Мира. — Гораздо больше, чем людей. Похоже, я сегодня кого-то убью! Либо Кауфмана, либо Ханта! Сегодня одним трупом в Париже станет больше.

— Пойдем лучше выпьем, — предложил Даниель.

— Нет, ты видел, какая сволочь? — возмутилась Мира.

— Не вижу ни одной сволочи.

— Ему лень пройти двести метров! Он будет корчить из себя великого творца, обуянного ночным вдохновением. Небось, второй том мемуаров строчит!

— Мирей…

— Даниель, забудь все, о чем я говорила тебе за столом. Если когда-нибудь встретишь этого гада, беги. Ты не представляешь, как он умеет испортить жизнь хорошему человеку! Эта сволочь использует тебя и спасибо не скажет. Нет, ты для него слишком дорогой подарок! Такого подарка он не заслуживает! — решила графиня. — Подождите-ка, я пройдусь до отеля… — Даниель с Артуром преградили графине путь. — Сейчас вернусь! Только позвоню! Должна же я выяснить, что возомнил о себе фашист! Э… мужики, вы чего?

— Еще бутылочку «Бордо», — предложил Даниель. — Для куражу. Бутылочка «Бордо» и я сам провожу тебя, куда скажешь.

Графиня Виноградова продумала и согласилась, но у дверей ресторана ее посетила идея:

— Сначала я убью Кауфмана потом Ханта, — решила она.

— Кауфман — это Алекс? — спросил Даниель.

— Ты знаешь Алекса?

— Кто ж не знает Алекса Кауфмана? Известный тип. Разве он работает с киношниками?

— Он работает там, где пахнет деньгами. Тот еще проходимец, я тебя познакомлю.

— А Ханта? Тоже знаешь лично? — не верил он.

— Ты за кого меня принимаешь? Он утром прилетел из Америки с тиражом книг. Пойдем вместе, я уверена, что он в номере!

— Где? — не понял Даниель. — В каком отеле он остановился?