Ирина Ванка - Сказки о сотворении мира

— Жаль, — сказал Копинский, — что тачка не при тебе. Жаль, но можно понять… Чтобы управлять таким транспортом нужно особое вдохновение.

— Да, — согласился Оскар, — я сегодня не вдохновлен.

Наружность Копинского выдавала человека респектабельного. Наглость свидетельствовала о крайней уверенности в себе.

— Ладно, — покупатель раскрыл дипломат на скамейке и улыбнулся. — Считай.

Улыбнулся так, словно безгранично доверял проходимцу Шутову, торгующему чужими машинами, и неизвестным жителям городка, который посетил впервые. Черный оппонент, вероятно, знал, что в городе, где живут преподаватели и студенты, тупые идеи — явление частое и некоммерческое. Таких денег здесь не видели отродясь, потому реагировать на них пока что не научились. Но Оскар смутился.

— Может, зайдем в подъезд? — предложил он.

— Иди, — разрешил Копинский. — Иди, пересчитай, а я посижу.

— Идти одному? — не поверил ушам продавец.

— Иди! Я тебе доверяю.

Оскар дошел до подъезда и понял: что-то не так. В его руках был чемодан с миллионом. Его клиент сидел на скамейке и даже не повернул головы. «Так не бывает», — испугался Оскар, но было поздно. Он не мог свернуть с пути, ведущего к чемодану с деньгами. До знакомства с Натаном Валерьяновичем Оскар бы, безусловно, ускорил путь. Он бы уже пересекал границу Московской области на больших скоростях. Он бы гордился собой и строил планы на будущее. Вместо этого порядочный человек сидел на кухне и анализировал факты. Свежие банковские купюры абсолютно соответствовали образцам. Наученный опытом товарищей, Оскар сверил мелочи и детали, но не нашел «трехглавых орлов». Номера банкнот соответствовали годам, а года — текущему времени. Он не нашел ни малейшего повода придраться к партнеру. И Макс Копинский, в свою очередь, ни грамма не удивился его возвращению.

— Мы оставим дипломат на вокзале в камере хранения, — предложил Оскар. — А я…

— Зачем столько сложностей? Поедем к тебе, — сказал Макс. — Я сам заберу машину.

Просветление настигло Оскара в дороге. Он понял, что произошло: не сработал прибор, который должен был обеспечить беспрекословное подчинение его воле. Оскар проанализировал ситуацию: ни одно его распоряжение Максом Копинским не было выполнено. Наоборот, Оскар только и делал, что выполнял распоряжения Макса. «Ничего пока не случилось, — успокоил себя молодой человек, — деньги при мне, отдам ключи и пусть катится». Покупатель и не думал засиживаться в гостях. Он бы слова не сказал по дороге, если бы не обелиск, распластавшийся крестом над ровным горизонтом. Оскар привык, что каждый новый посетитель дачи начинает с одних и тех же вопросов. Памятник привлекал внимание даже проезжающих мимо по шоссе. Некоторые считали своим долгом свернуть к сгоревшему поселку и скорбеть непосредственно на месте катастрофы о людях, которых не знали. Макс Копинский тоже остановил такси и вышел на обочину раскисшей дороги.

— Памятник погибшим пассажирам, — пояснил Оскар. — Сначала здесь упал рейс Москва-Екатеринбург с полными баками горючего, потом Екатеринбург-Москва, почти пустой. Потом наступила путаница. Каждый год переписывают мемориальную доску. Из тех, кто должен был отправиться на тот свет, многие заявили протест и выиграли дело в суде. Некоторые до сих пор судятся. Их родственники приезжают сюда с молотками, чтобы отколачивать буквы от плит. Потом судебные исполнители клеят буквы обратно. Словом, как выражается их сиятельство, Большой Бардак.

Копинский переварил информацию. Оскар пришел в ужас. Зачем он нес этот бред? Кому он нес?.. С чего он вообще решил, что дело было именно так? Какое он имел право решать, если Учитель запретил ему думать на тему обелиска еще в позапрошлом году, и Оскар пообещал. Учитель запретил даже глядеть в ту сторону.

— Действительно, Бардак, — согласился Макс. — Сколько он стоит?

— Купить хотите? — не понял молодой человек.

— Сколько твой «бардак» может стоить?

— Памятник — собственность государства, оно его сюда поставило, с ним и торгуйтесь.

— Какое государство?

Оскар не нашел, что ответить. Название государства вывалилось из головы, а рассуждать абстрактно он не хотел. Опасался снова наговорить глупостей. Вместо глупостей Оскар начал жаловаться на жизнь:

— Хорошо бы вы его забрали бесплатно, — предложил он. — Ездят родственники, мусорят, задают вопросы, и почему-то считают, что дача Учителя — часовня скорбящих, где им должны бесплатно налить… Крест виден издалека. Если его не будет, они перестанут ездить, а я повешу на дороге указатель, что здесь не падали самолеты. На самом деле он упал в яму за лесом, а крест поставили специально на горе, чтобы видно было.

— Бардак не должен быть виден издалека, — пришел к выводу Макс.

— Не должен. Они же поле колхозное топчут и мусорят! Однажды бутылок накидали на дорогу, а нас приехали штрафовать.

— Прибраться не пробовал?

— А как?

— Порядок навести. Как наводят порядок? Утречком после завтрака выйти на субботник с лопатой и ведром взрывчатки. У тебя взрывчатка имеется?

— Немного найдется.

— А лопата с ведром?

— Будет лопата. А что? Можно лопатой?..

— Даешь, парень! Ему на голову самолеты падают, а он лопатой поработать боится. Не мне же падают на голову самолеты.

— А что, потом падать не будут?

— Нет, — обещал Макс. — Потом они будут пролетать мимо. Низко-низко, тихо-тихо. Тебе понравится. Туристов будешь звать. Деньги зарабатывать будешь.

Оскар пригласил гостя в дом, отпер дверь лаборатории, закинул на шкаф дипломат с деньгами.

— Есть один неприкосновенный запас, — сказал он, сдвинул компьютерный стол, откатил в сторону зеркальный таз, торчащий посреди помещения, и задрал половик. В бетонном полу открылась крышка колодца. В колодце торчал пакет, обмотанный целлофаном, из пакета тянулись два провода. — Шашки тротиловые. На случай непредвиденного вторжения на территорию дачи.

На гостя тротиловые шашки впечатления не произвели. Он с интересом осматривал оружие, брошенное Оскаром на столе.

— Лазер? — спросил он, заглядывая в прицел. — Сам сделал?

— Сделал, — ответил создатель оружия.

— И сидишь без копейки? Ты пацифист… Как работает твоя штука? Прожигает или может взорвать?

— Может, если поддать мощности.

— Азот? Гелий? Диоксид углерода?

— Вообще-то кристалл…

— Значит, луч виден, — огорчился Копинский. — Но ничего…

Оскар почувствовал, как его язык прилип к небу. Он сунул тротиловую шашку обратно в колодец и сжал провода в кулаке.

— Зависит от настройки… Можно сделать луч невидимым. Можно наоборот.

— Называй цену, — предложил покупатель.

— Цену? — не понял Оскар. Кулак свело судорогой. Богатый гость вел себя как охотник в оружейной лавке. — У него нет цены. Оно… не продается.