Ирина Ванка - Сказки о сотворении мира

— Мой автор вас рассердил? — догадался Натан.

— Теория, которая не соответствует физическому явлению, должна умереть; формула, которая содержит ошибку, не может применяться в расчетах; но почему Человек, не соответствующий человеческим канонам, остается в человеческом мире и продолжает выдавать себя за Человека?

— Он действительно человек?

— На этот вопрос есть два ответа, — признался Валех. — Ты предпочитаешь положительный или отрицательный?

— Его фамилия Зубов? — Валех улыбнулся. — Зубов Георгий Валентинович? — уточнил Натан. — Человек, которого я считал другом Артура? То есть, усердно поискав, его можно найти среди нас?

— Чтобы искать Автора, одного усердия мало, — ответил Валех, — надо знать, что ты будешь делать потом со своей находкой.

— Вы знаете, где его найти?

— Знаю, — ответил Привратник. — Найди в своем окружении Человека, способного влиять на тебя помимо твоей воли, и укажи на него пальцем. Надеюсь, он вздрогнет. Вспомни, кто принимал решения за тебя, кто заставлял тебя совершать безумные поступки…

— Разве что Артур, — вспомнил Учитель. — По логике здравого смысла, я не должен был встретиться с этим человеком…

— С любимчиком Автора, его посланником, баловнем судьбы, Человеком во всех отношениях недостойным и малоприятным, который увлек тебя безумной идеей. Ты увидишь, как он вознесется по жизни! Ты увидишь истинное лицо Автора, который сделает героя из ничтожества.

— Я знаю, что у Артура сильный Хранитель.

— Автор — хуже Хранителя, — сказал Валех. — Хранитель не лепит людей из фантазий. Он хранит то, что есть.

— Автор — Зубов Георгий Валентинович? — упорствовал Натан.

— В твоем окружении есть Человек, который всегда молчит, потому что все вокруг говорят его словами? Который делает только то, что хочет, и больше ровным счетом ничего не делает? Который хочет все сразу, не вставая с дивана; который умеет быть незаметным, если хочет покоя, и в центре внимания, когда жаждет славы. Все, что желает это существо, происходит само собой. В твоем окружении есть Человек, который все берет на себя, считает себя ответственным за вселенский потоп и солнечное затмение?

— Не понимаю, о ком вы?

— И я не понимаю, зачем персонажу искать Автора? Я еще могу понять Автора, который ищет персонаж. Большинство из вас доживают до эпилога, ни разу не увидевшись с ним.

— Позвольте мне задать лишь один вопрос, — попросил Натан.

— Сам ищи ответы на свои вопросы, Человек. Открой учебник физики и ищи. Там написано понятным тебе языком.

— Не всегда, — заметил Натан. — Давайте, я все-таки скажу, а потом мы с вами будем рассуждать логически…

— Давай, — согласился Привратник. — Я буду рассуждать, а ты ищи логику: Автор — это человек, имеющий свойства двух ипостасей. С одной стороны, он физический объект, его можно потрогать, измерить и взвесить. Другая ипостась возникает спонтанной волной, может перемещаться сквозь время, может огибать препятствия со всех сторон сразу, может исчезать, не объясняя причин.

— Не вижу логики, — ответил Учитель, но встретил недоверчивый взгляд Привратника. — Вы взяли у Оскара учебник физики и творчески подошли к теории света. Если вас интересует мое мнение, никакой аналогии с фотоном я в ваших рассуждениях не нахожу.

— Потому что ваша наука никуда не годится, — согласился Привратник. — Вы не оставили в ней места для мыслящего мироздания. Повторили путь патологоанатомов: изучили человеческие потроха, а мозг отложили на полку, потому что ничего не поняли.

— Физика изучает простые структуры и простые процессы, — заметил Боровский.

— Упрощает, — поправил Валех. — Пригибает ветви к земле, чтобы снять плоды, но ломает древо познания.

— Потому что человек ограничен во времени! Его способ познания оправдан желанием больше успеть за короткую жизнь.

— Ты объясняешь сложные процессы, Человек, и сложные структуры, но используешь для этого простые слова, поэтому быстро бегаешь и медленно думаешь. Вчера ты меня убеждал, что движение — это перенос информации, а время — способ ее дешифровки. Сегодня ты хватился Автора. «Кто такой дешифратор? — спросил ты себя. — Источник или наблюдатель? Или другое обстоятельство?» Из твоей вчерашней теории, Человек, следует, что мир — это толстая книга, написанная о нас, на языке, которого мы не знаем. Нам некогда учить языки. Мы сразу требуем Автора. Или уже не требуем?

Учитель ушел в себя. Привратник задумался, глядя на погост, ветер зашуршал по траве, на небо надвинулась туча.

— Пожалуй, я пойду… — произнес Натан.

— Иди, — согласился Валех.

— Пожалуй, еще успею до грозы в село и обратно.

— Обратно всегда успеешь, — ответил Привратник.

С первыми каплями дождя Оскар стал готовить дом к концу света. Он обесточил электроприборы, на всякий случай разрядил аккумуляторы солнечных батарей. Артур нашел в шкафу керосиновую лампу и поставил на стол, но Оскар приглушил огонь лампы.

— Чтобы сидели тихо, как мыши под веником! — предупредил он и отправился запирать ставни.

— Что представляют собой шаровые молнии? — спросила Артура графиня.

— Загадку природы, — ответил Артур.

— Неразгаданную даже Валерьянычем?

— Черт его знает, этого Валерьяныча.

— Такое впечатление, что они здесь докопались до ада… и послали парочку чертей на анализ в университет. Если они не знают, что это за молния, почему так боятся?

— Это такая хрень, похожая на шарик, — объяснил Артур. — Если от электричества запитается, долбануть может… скажи, Оська? — Оскар снял плащ в прихожей и запер дверь на засов. — Молнии вам крышу разворотили? — любопытствовал Деев.

— Откуда они берутся, Оскар? — спросила Мира.

— С улицы прилетают. Начнется гроза — по полу ногами не топать.

— Если не топать, они не влетят?

— Вон, Деева спроси, — кивнул на товарища Оскар. — Он у нас мастер топать по кладбищу, покойников тормошить.

— Артур?.. — удивилась графиня.

— А чего Артур? Покойники тоже люди, если с ними по-хорошему. Только попугают, да стекла побьют. Им даже дверь сломать мощности не хватает.

— Храбрый ты, Деев, когда ничего не помнишь. Пасечник, между прочим, давеча с дубиной ходил, тебя спрашивал.

— Зачем? — удивился Артур.

— Ты ж пристрастился его бабу тискать. Он и пришел потолковать.

— Как это, пасечник? — удивилась Мира. — Разве он жив?

— Мы, ваше сиятельство, изволите ли припомнить, в аномальной зоне живем, — объяснил Оскар, пристраивая барометр с внутренней стороны окна. — Это они сейчас покойники, а когда-то были живыми. Тут, представьте себе, злопамятно активное поле. Не только покойника, самого птеродактиля отрисует, если хорошо попросишь. Думаешь, зачем я занес в дом прибор? Один уже сперли. Утром на кладбище нашел. Натурально торчал из земли весь ржавый.